Татьяна Шуклина - Антакарана. Квест в реальности

– Вот откуда этот отвратительный металлический привкус по утрам и боли в спине! – шепчу я. – Но это же незаконно! Это посягательство на личную жизнь человека. Они просто не имеют на это права.

– Лавина, что-то подсказывает мне, что мало кто в этом зловещем месте задумывается о наших правах. Возможно, это только начало. И как мы тут оказались?

– Но… но как же?! Ведь это всего лишь игра! А мы чуть только что не оглохли, нарушив маленькое несущественное правило. Что же будет, если…

Я подавлена. От надежды, что все-таки это приключение окажется таким, как я ожидала, не остается и следа. Это серьезная организация и она играет по-настоящему. Высокие ставки – высокие требования. Как глубоко мое раскаяние в том, что я откликнулась на запрос, прошла все тесты и не покинула тот роковой самолет, пока еще была возможность! Мне на ум вновь приходят слова Чжан Кианг: «Не доверяй никому. Четко следуй инструкциям. Это твой единственный шанс». Может быть, она действительно желала мне добра и хотела предупредить о грозящей опасности? Мне не терпится обсудить это с Алексом, но теперь, когда я знаю, что каждое наше слово прослушивается, не решаюсь, боясь навлечь на Чжан Кианг неприятности. Конечно, Глянцевая леди не самый лучший пример гостеприимства, и она обладает блестящим талантом действовать на нервы. И все же, что если она такой же заложник ситуации, как и мы? Алекс прерывает ход моих мыслей:

– Одно я могу сказать точно. У тебя хороший английский, если ты знаешь словосочетание «барабанная перепонка». И, кажется, я снова могу слышать обоими ушами.

***

Мы продвигаемся по джунглям молча, все еще под впечатлением от случившегося. Наша цель – зайти как можно дальше, чтобы максимально исследовать место, в котором оказались. Я ворочаю голову по сторонам в поиске чего-то необычного. В этих зарослях увидеть это что-то просто не представляется возможным. Мой пессимизм набирает обороты, когда я вдруг слышу Алекса:

– Посмотри на то высокое дерево, с ним явно что-то не так.

– Что именно?

– А то, что оно высокое.

Приблизившись к объекту нашего внимания, я признаю, что Алекс прав – эта пальма отличается от других деревьев. Наверное, ее можно увидеть с любой возвышенности в округе. Мы осматриваем ее со всех сторон и обнаруживаем крошечный красный символ Антакараны у основания дерева.

– Мы нашли его! Символ! – восклицаю я.

– Как ты думаешь, это и есть наш предмет – пальма?

– Может быть, кусок коры с символом? Давай посмотрим повнимательнее.

Досконально осмотрев основание пальмы, мы замечаем квадрат земли прямо под меткой. Он отличается от остального окружения дерева: на нем также растет трава, но земля под ней красного цвета. Недолго думая, разрываем квадрат руками. Примерно на глубине пяти сантиметров наши пальцы упираются в пластмассовую коробку.

Алекс достает белую коробку со ставшим уже привычным черным символом – три семерки, помещенные в объемный куб. В ней находится небольшая стеклянная бутылочка с красной жидкостью.

– Не выглядит съедобным, – разочарованно констатирует Алекс.

– Не выглядит, – мрачно подтверждаю я.

К бутылочке приклеена записка со словами:

«Там, где одно берет начало,

Другое обретет конец.

То Божество само создало —

Его творения венец.»

Алекс зачитывает надпись вслух и задумчиво произносит:

– То, что отгадка «земля» мы понимаем, тут не нужно быть гением. К тому же, этот элемент упоминался Маэстро в начальной формулировке задачи. Скорее всего, фраза скрывает в себе что-то более значимое.

– Что мне бросается в глаза, так это противопоставление. Предположим, вся растительность зарождается и дает всходы в земле. Человек заканчивает свой жизненный путь там же, – добавляю я.

– Умная девочка! Еще вначале Маэстро противопоставил природное и гармоничное всему неестественному и назвал это «мраками». Что может нарушить гармонию природы? Только человек. То есть мы имеем конфликт природы и человека.

– В любом случае узнаем больше, когда и если обнаружим все семь предметов или, как выразился Маэстро, «магические семь начал», – вздыхаю я.

– Выше нос, прошло совсем немного времени, а у нас уже есть кое-что. Весьма недурно. Неплохо было бы подкрепиться. В этих джунглях нет ничего съестного кроме нас с тобой. Давай поторопимся, не хотелось бы стать чьей-то ночной трапезой.

Долгое время мы следуем вперед, осторожно пробиваясь сквозь густые джунгли, и разговариваем на различные темы из наших прошлых жизней. Здесь на острове, всего лишь через два дня после того, как мы покинули свои дома, чтобы с головой окунуться в авантюру, наши реальные жизни кажутся чем-то отдаленным, не имеющим ничего общего с происходящей действительностью. Слишком много произошло за последние 48 часов. И в первую очередь то, что мы успели умереть и воскреснуть.

Изо всех сил я стараюсь соблюдать бдительность, смотрю под ноги перед каждым шагом в страхе увидеть змею или какое-нибудь неизвестное мне животное. Мы продвигаемся исключительно медленно, не более двух километров в час.

С каждым шагом дорога дается все сложнее и сложнее. Солнце сейчас стоит прямо над головой, и на небе нет ни облачка, чтобы хоть как-то облегчить полуденный зной. Тени от деревьев – это единственная защита от палящих лучей. Пот градом катится по моему лицу. Постепенно наши разговоры смолкают. Судя по расположению солнца в небе, мы находимся в пути уже более трех часов. Учитывая, как быстро темнеет в тропиках, остается максимум пять часов, чтобы добраться до лагеря.

Голод, жажда и угнетающая жара беспощадны. Та вода, которую я выпила перед выходом, давно вышла с потом. Язык распух, во рту пересохло и мне сложно что-то говорить. Чувствую, как сводит желудок, и с тоской вспоминаю о вчерашней безвкусной еде в самолете, а также о банановых деревьях, растущих вокруг Платформы. Ко всему прочему влажный душный воздух и палящее солнце угнетают сознание. Больше всего на свете мне хочется сесть на землю и провалиться в глубокий болезненный сон. Но Алекс, конечно, прав. В такой густой растительности обитают… кто собственно? Даже боюсь об этом думать. Знаю точно одно: ночью они выходят на охоту. С наступлением темноты у нас останется мало шансов добраться до Платформы. И так мы плетемся дальше, и каждый шаг дается все труднее и труднее. Каждая мысль причиняет почти физическую боль. Алекс, который в первое время после находки еще отпускал какие-то шутки, угрюмо молчит и идет вперед.

– Умираю от жажды. Давай вернемся? Может, другим группам удалось что-нибудь найти? – я сама не ожидала услышать от себя такой жалобный писк.

– А ты быстро сдаешься, – хрипло отвечает Алекс, который сам едва держится на ногах, – давай присядем и отдохнем, а после повернем назад. Как можно было послать нас в джунгли, в которых нет ни одной кокосовой пальмы?! Знаешь, однажды в каком-то руководстве по выживанию я прочитал фразу, которая почему-то прочно врезалась мне в память: «В тропических джунглях и ливневых лесах почва всегда влажная и кишит насекомыми, пиявками и рептилиями. Поэтому во время сна следует изолироваться от почвы, иначе змей привлечет тепло вашего тела, и утром вы можете обнаружить одну или несколько из них, свернувшихся вокруг ваших интимных мест».