Александр Крюгер - Время обрабатывать камни

– А поговорить с ними кто-нибудь пробовал? – задал я чисто риторический вопрос.

– Твою спину, чаокота, увидит ящер, когда будет тебя доедать. У тебя нет оружия, и скоро ты станешь кормом для вихуньи, – я вкратце обрисовал перспективы унижения достоинства гордого воина. Интересно, кто такая вихунья? Вероятно, что-то очень неприятное. Если он сейчас бросится на меня, то точно «глупый». Нет, стоит, ждет. Чего? Он тут не один, понятно. Убегать несовместимо с его достоинством, но прятаться в засаде или подождать сподвижников вполне допускается. Нет, не дурак, просто со своими тараканами. Но у кого их тут нет?

– Ты зря ждешь, чаокота. Я легко убью и тебя одного и тебя с твоими приятелями. Я знаю, что они рядом, пусть выходят, так вы все умрете быстрее, – я обнажил меч, – вы же хотите умереть быстрее? – мои слова были на грани прямой агрессии, но не доходили до нее, совсем чуть-чуть. Если перейти эту тонкую границу, то будет унижено достоинство воина и может последовать нападение, а если говорить слишком примирительно, то это будет воспринято, как страх, с теми же последствиями. А убивать я краснокожего не хотел, не за этим сюда пришел. Кажется, я угадал.

– Каучаториши не трус, ему не надо еще молодые воины убить бледнокожий. Каучаториши великий вождь, он забирать оружие и женщину. Бледнокожий страх, – пока коряво, но вполне понятно, торгуется, разговариваем на одном языке, уже хорошо.

Снежана, которую я отстранил себе за спину, при упоминании «женщины» недовольно фыркнула, как кошка. – Стой там и ни во что не вмешивайся, – на всякий случай предостерег я ее.

Так, он вождь, хорошо. Как у помешанных на силе и храбрости примитивных племен подтверждается достоинство вождя? Конечно! В честном поединке! Он-то явно не откажется, но справлюсь ли я с ним? Похоже, другого выхода нет, придется рискнуть. Вариант с убийством рассматривать не буду. Но я тоже поторгуюсь.

– Моя женщина слишком бледна для чаокота. А вот оружие ты получишь… если сможешь, – с этими словами я вложил в ножны меч, снял разгрузку с боеприпасами и кукри с пояса, все это отбросил чуть ближе к воде. – Чаокота будет сражаться честно?

– Бледнокожий не трус, – нехотя согласился амбал. – Чаокота всегда драться честно, чаокота не трус.

Похоже, не врет, сделал останавливающий жест рукой, по направлению к кустам. Снежана, смотрю, тоже все поняла, шмыгнула к пирогам и что-то тихо объясняет Аяксам. Подстрахуют, если что.

– Если победит чаокота, то бледнокожий отдаст свое оружие. Что отдаст чаокота, если победит бледнокожий? Так должно быть, чтобы было честно, – торговля вступила в завершающую фазу.

Краснокожий, никак его имя не могу запомнить, язык сломаешь, несколько смущенно осмотрел свое скудное одеяние – ставка явно неравноценная. Я подкрепил его сомнения, покачав головой. Впрочем, замешательство было совсем коротким, в победе он явно не сомневался.

– Бледнокожий станет вождем чаокота, – вот это щедро. Я, честно говоря, на это очень надеялся, но были некоторые сомнения. Видимо, в победе краснокожий был полностью уверен, абсолютно.

– Хорошо, начнем – я поклонился. Чаокота поклон продублировал, на секунду задумавшись, не механически, значит, у них такого обычая нет, но и к чужим они относятся с уважением. Я не очень удивился, не мудрено, при такой экспрессивной манере поведения и разговора давно бы друг друга уже перерезали, если без уважения-то совсем. Пока не ошибаюсь, это хорошо, но самое трудное впереди, болтовней тут не обойдешься.

Противник ростом 180, примерно с меня, но килограмм на 10-15 тяжелее. Что за техника я пока не знаю. Боксер, правша? Не факт. «Когда не знаешь, что делать – делай шаг вперед». Стойка у меня правосторонняя, но это не на удар, я тоже правша. Надо разведать, что за тип, а так мне удобнее. Чуть подшагиваю вперед правой ногой, не перенося на нее вес, за ней, тоже чуть вперед опорную, а правую отрываю от земли, показываю, что буду бить. Противник опускает локоть левой руки, а правый чуть подает вперед, и прямой и боковой готов блокировать, но вот ударить быстро и сильно он уже не сможет. Я двигаю опорную ногу вперед, сокращаю дистанцию – уракен саю учи 2, это очень быстро, без корпуса, и даже проходит, в нос, но не сильно. Сразу же отхожу в исходную позицию, не дожидаясь ответа, и правильно делаю. Противник идет вперед, показывает лоу-кик 3, а сам бьет джебом 4мне в бицепс. Видимо, по носу не понравилось, хочет «выключить» мне правую руку. Понятно – кикбоксер. Не блокирую, ухожу вправо-вперед, «передней» ногой маваси гэдан 5в бедро. Но не бью, про локти я все понял, раскручиваю корпус, опираясь подъемом полусогнутой правой ноги на бедро противника, и левой усиро маваси дзедан 6в голову. Подбородок у него прикрыт плечом, грамотно. Но его это не спасает, у меня фора почти полметра, я не с земли бью, а с его бедра, удар идет не просто сбоку, а еще и сверху, и проходит, пяткой в челюсть… иппон.

Дежа вю 8 4? Немного странно, что именно последняя моя тренировка перед переносом во всех мельчайших деталях совпала с первым реальным боем. Но именно что немного. Тренировался я против всех типов противников, которых мог себе вообразить, с разной базовой техникой и комплекцией. Таких вариантов, на самом деле, не так уж и много, около сотни. И против каждого я выработал самую эффективную тактику. Просто так совпало, бывает.

– Ваш вождь жив! Стойте там, он сейчас очухается! Все стойте! – я предостерегающе поднимаю руки, останавливая, с одной стороны, выскочивших из кустов двоих краснокожих, а, с другой, Снежану и выпрыгнувших из пироги Аяксов. Не торопясь подхожу к берегу, зачерпываю ладонями воду, ополаскиваю лицо, вспотел, еще раз зачерпываю и выливаю на краснокожего. Тот отфыркивается, садится и немного недоуменно смотрит по сторонам, еще не совсем отошел от нокаута.

– Вождь чаокота не трус, он дрался честно, – резюмирую я ситуацию, теперь я уже все доказал и не стоит проявлять агрессию, а вот уважение очень даже нужно.

– Бледнокожий не трус, он дрался честно. Теперь бледнокожий вождь чаокота, – краснокожий встает, потом опускается на правое колено и протягивает вперед правую руку.

– Меня зовут Александр, – жму руку краснокожего и поднимаю его.

– Каучаториши – воин Александра, его молодые воины – воины Александра, – краснокожий жестом подзывает соплеменников. Оба «молодых воина» опускаются на колено, Каучаториши поочередно поднимает их, подходит ко мне и снова жмет руку. Приятное у него рукопожатие, сильное, крепкое, но без подначек, как говорится, от души. Однако, социальный прогресс – вассальная вертикаль, не то, что у первобытных голубокожих. Каучаториши, кажется? Все-таки, запомнил, с этими двумя потом познакомлюсь, сразу три таких имечка мне точно за один раз не осилить.