Артем Григорюк - Энцефалон

– В любом случае, это будет прорыв. Мы войдем в историю. Синтетики и люди встанут в ряд с нарудами и квирками, – Эрик разделял синтетиков и людей. Он считал, что искусственные создания совершенней и надежней, чем “биологическая лотерея”, коией и является человек, – представь, ты прилетишь, а тебя встретят взрослые Кэнди и Майкл, гордые за свою мать, первого человека, который стал послом Земли!

– Вы совсем не умеете успокаивать, – Магнолия вытерла слезу и посмотрела на капитана, – как Вы думаете, мы можем ускорить полет? Хотя бы на пару лет?

– Это невозможно.

– Но почему?

– У экипажа всего 10 чейлер-дисков. Мы вылетели за пределы Объединения, нам просто негде взять еще. Да и к тому же, мы, синтетики, может и выдержим больше чейлер-полетов, а вот люди и квирки… Сомневаюсь. Вы думаете, у нас просто так на борту врач? Чейлер-полеты иногда очень болезненны, – Магнолия внимательно слушала Эрика, – в университете рассказывали, что однажды, только начав чейлер-полет, бортовой врач JFS-13, умер от разрыва сердца. А сколько было инфарктов, инсультов и тромбоз во время полета…

– Я уже говорила, что ты не умеешь поддерживать? – ехидно произнесла Магнолия, резко перейдя на “ты”.

– Хочешь слова поддержки? – Эрик встал, выпрямился, как струна на гитаре и заговорил более официальном тоном, – Магнолия Райт, завтра в семь утра Вам разрешается позвонить близким. Никому не говорите, это нарушение правил, – он приложил указательный палец ко рту, улыбнувшись. Затем развернулся на сто восемьдесят градусов и уже хотел удалиться, как вдруг…

Из колонок в холле раздался неясный шум, будто кто-то шептал в микрофон. Шум был одновременно пугающий и завораживающий. От него у Магнолии пошли мурашки по коже.

– Бегом в Главную Комнату Управления, – сказал капитан, – здесь что-то неладное.

Они направились к пульту управления. Там уже стоял Итакси, пытаясь направить радиолокатор так, чтобы лучше уловить сигнал. Четырьмя руками он прекрасно управлялся с пультом, будто был создан для этого.

Капитан подошел к переднему стеклу и вгляделся в холодную пустоту, пытаясь увидеть источник радиосигнала. Но впереди лишь расплывался бескрайний космос. Вдруг шум повторился. Будто кто-то шуршал бумагой.

– Итакси, увеличь громкость, – приказал капитан.

– Это итак максимальная. Дальше уже никак! – Итакси пытался направить локатор так, чтобы помех было как можно меньше.

– Стой, Итакси, ничего не трогай! – каждая мышца Эрика напряглась, когда он, как и другие, услышал по радио КРИК…

Сколько я спал? Месяцы? А может, годы? Странно. Я открываю глаза, но передо мной все равно темнота. Я не помню ничего, что было раньше. Вся моя жизнь – книга с выцветшими чернилами. А были ли там когда-нибудь чернила?

Я попытался встать, но я просто не чувствовал ног. Будто их никогда не существовало. А руки… Вроде есть… Но я их не вижу! Я попытался потрогать стены, пол, но там как будто ничего и не было!

– Эй, здесь кто-нибудь есть? – голос мой звучал неестественно, то и дело срываясь на фальцет, – помогите мне, я не могу встать!

Боже, почему никто не отвечает. Я готов отхватить одну из своих наполовину существующих рук за единственную фразу: “я здесь, ты не одинок”. Хотя это мне не понадобится. Как скоро я буду сам себе придумывать спутника? Кем он будет? Или это будет она? Это будет бархатистый нежный голосок или мощный баритон, заставляющий вибрировать стены вокруг меня?

Я пытаюсь вспомнить хоть что-то из прошлого, но, закрывая глаза, я вижу то же самое, что и с открытыми – темнота. Она становится частью меня. Я готов отдать ей в жертву свои бесполезные глаза, чтобы она заговорила со мной. Пусть это будет хотя бы скрип лезвия по стеклу. Плевать, для меня это будет самая лучшая музыка!

В попытках ощупать окружающее пространство я все же преуспел. Мои руки перестали быть бесполезными кусками плоти. Пол был холодный и гладкий, стены каменистые. Настолько шершавые, что можно легко порезаться. Вдруг ниже таза я почувствовал странные ощущения: Это были мои ноги! Я чувствовал свои ноги! Опираясь на стену, я с трудом поднялся.

Мне нужно было немного привыкнуть к своим возможностям.

– Эй, кто-нибудь здесь есть? – снова закричал я, – помогите, мне тяжело идти самому.

Не услышав ответа, я начал ощупывать каждый сантиметр помещения, в котором я находился. Сколько времени прошло, когда я закончил? Я не смог бы понять этого. Но я точно понял, что нахожусь в небольшой комнате с каменными стенами и полом. Больше здесь ничего не было.

Отлично… И что теперь делать? Я надеялся, что отыщу хоть что-то, но…

И тут я увидел кое-что странное: полоску света, которая обрамляла прямоугольник, будто это… ДВЕРЬ.

Я с опаской подошел и прислушался. За дверью никого не было: ни шагов, ни тем более разговоров мне не удалось услышать. Только сейчас я заметил, что в моей комнате (почему-то мне показалось, будто она моя и всегда была моей) ужасно холодно. Мурашки шли по рукам, а ноги дрожали. Хотя, может, это от страха? Нащупав ручку (холодную, настолько холодную, что жгла кожу), я повернул ее и отворил дверь…

Рано утром Магнолия встала. Ее уставшие зеленые глаза сияли от ожидания. Плечи, хоть и хрупкие, сделанные будто из хрусталя, тянули на себе непосильную ношу расставания. На лице за восемь лет полета уже начали появляться морщины, но это было лицо сильной женщины. Она в спешке собралась и причесалась. Было уже 6:45 утра, когда она вышла из каюты. В комнату видеосвязи можно было попасть только через холл. Поэтому она очень надеялась, что там не будет никого.

Однако ее мечтам не суждено было сбыться. Капитан стоял у переднего стекла и смотрел вдаль, будто бы видел что-то осмысленное, а не кромешную пустоту. Однако голова у него была забита лишь вчерашним радиосообщением. Оно абсолютно выбило его из колеи. С помощью Итакси он все же определил, откуда примерно исходил сигнал, но не знал, стоит ли отклоняться от курса.

Магнолия, заметив, что капитан не обращает на нее внимания, тихо прошагала мимо, свернув в левый коридор. Желтая неоновая подсветка, ползущая змеей вдоль коридора, отражалась в глазах матери, буквально летящей через световые годы к своим детям. Наконец она дошла до нужной двери. Ключ был в замке, Эрик заранее позаботился об этом.

Надо все сделать максимально быстро. Капитан дал ей огромную поблажку и, если кто-то узнает, то им обоим влепят выговор. Магнолия провернула ключ в замочной скважине, и дверь поддалась. Осторожно шагнув в комнату и заперев дверь, она села возле видеофона.

“Хоть бы они были не в школе” – думала Магнолия, вводя координаты Земли и данные своих детей. Когда все было готово, она послала сигнал, и осталось лишь ожидать ответа. Загорелся синий экран ожидания, на котором была написана только одна фраза “Запуск сигнала”. В нервном напряжении она всегда трогала свои волосы, гладила их, накручивала на палец, сейчас же в ней прорастало желание вырвать пару клоков, чтобы успокоиться. А что, если они сейчас не дома? Что, если все это зря? “Я не смогу работать дальше, если не увижу их прямо сейчас” – в голове Магнолии метались тысячи мыслей, но только эта выделялась своей отчетливостью.