Лора Андронова - Игра

— Покайся, дева, — продолжал ангел, — Покаяние облегчает душу.

Ив отпрыгнула назад и ущипнула себя за руку, пытась прогнать наваждение, но оно не отступало, а лишь усиливалось с каждым мгновением.

— Ты будешь прощена, — прошептал ангел, придвигаясь еще ближе, — Не верь посулам коварных совратителей.

Беспомощно посмотрев на него, Ив упала на колени и опустила голову. Невыносимая тяжесть давила на нее, как могильная плита, подавляя рассудок и волю. Обессиливающая, гадкая покорность проникала в кровь, заставляя склоняться все ниже и ниже.

— Иди ко мне, — невыносимо ласковым голосом произнес ангел под оглушающий аккомпанимент грегорианского песнопения, — Царствие Небесное ждет тебя, — и распахнул руки, словно готовясь принять ее в свои объятия.

— Я не могу, — запинаясь, пробормотала Ив, — Я чудовище.

— Да, — печально согласился ангел, — твои деяния ужасны. Но Отец наш в своей извечной доброте позволит тебе искупить вину, если ты сама придешь к нему.

— Правда? — не веря своему счастью пробормотала Ив. Ей казалось, что ничего более приятного она никогда не слышала.

— Истинно говорю, — ангел кивнул, — Никто не любит тебя больше, чем Он.

— Он…

— Поверь всем сердцем, приди с открытой душой — и тебе будет открыт путь в сияющие звездные чертоги!

— Чертоги…

Ив смотрела на ангела с восторгом и обожанием. По ее жилам разливались потоки жуткого, леденящего спокойствия.

— Там чистый свет льется и юные херувимы музицируют на арфах, — нараспев продолжал он, — И благовония курятся, подобно сладостным мечтам.

— Мечтам…

— Брось свой нечистый меч, он тебе больше не пригодится.

— Не пригодится, — согласилась Ив и ее пальцы ослабели, выпуская рукоятку, но тут раздался азартный лай и мимо нее пронесся Хбрун, гоня перед собой какое-то маленькое животное.

— Очнись, дура, — раздался одновременно с лаем сердитый шепот Эрихса, — смотреть противно. Не вампир, а какой-то слезливый благочестивый кисель. И немедленно отойди подальше от этого лицемерного гермафродита.

Ворчливый голос гнома словно рассеял какое-то колдовство. Ив вздрогнула и несколькими гигансткими прыжками перелетела на крышу замка. Набрав в ладони горсть снега, она принялась яростно растирать себе лицо, пытаясь прийти в себя. Ангел сердито нахмурился.

— Куда же ты, дитя?

— Я сейчас… сейчас вернусь.

Она помассировала пальцами виски и отряхнулась. Гнетущее осознание собственной грешности понемногу отступало, разум прояснялся.

— Эй, — тихонько позвала Ив невидимого помощника, — Эрихс? Ты тут?

— Тут, где ж еще. На минуту тебя одну оставить нельзя — беспомощная как младенец, — недовольно отозвался тот. Было слышно, как он что-то с аппетитом жует, — Зачем ты стала разговоры заводить с этим типом?

— Я же не знала, что…

— Не знала! Подумать только! Она не знала! — Эрихс саркастически рассмеялся, — Ты на него на него посмотрела хоть? Пристально?

— Ну…, — Ив замялась, — Посмотрела. Вроде бы.

— Вроде бы! Не надо смотреть «вроде бы». Надо раскрыть глаза пошире и соображать!

— Глазами соображать? — язвительно парировала Ив.

— Чем угодно! Любое существо с минимальными зачатками интеллекта сразу бы поняло, что от подозрительного крылатого субъекта в хитоне и лаптях надо удирать во все лопатки. Или лучше — сразу прикончить его. А не устраивать диспуты о небесных сферах.

— Да ведь он…

— Что он? Ты знаешь, какая у ангелов аура?

— Какая?

— Очень сильная. Провоцирует в респонденте острейшее чувство собственной вины, неполноценности и даже преступности. Ангелы сами по себе довольно слабые создания. И аура — их единственное оружие. Противника сперва подваляют до состояния полной невменяемости, а потом берут голыми руками, — Эрихс помолчал, — Не совсем голыми, конечно. Не сомневаюсь, что у этого белокурого красавчика гдето припрятан нож.

Ив взглянула на ангела, борясь с моментально подступившей дурнотой. Безмятежно улыбаясь, тот летел к ним.

— Если ты и дальше будешь вести себя так же глупо — он тебя убьет. Зарежет, как овечку, — продолжал бубнить гном, — И мне будет тебя совершенно не жалко. Не надейся, что я буду плакать над твоей безымянной могилкой.

— Да я и не претендую. Такая честь, куда мне. А батюшкин рудничок тебе тоже не будет жалко? — осведомилась Ив.

На некоторое время установилась тишина, нарушаемая лишь шелестом ангельских крыльев и приближающимися звуками грегорианского хорала.

— Будет, — наконец, признался Эрихс, — самую малость.

Он прокашлялся.

— Слушай меня, девица. Излагаю план. Ангела — уничтожить. Как можно скорее, поскольку долго от него бегать ты все равно не сможешь — возьмет на измор. В глаза ему не смотреть, а то опять одурманит. Лучше вообше не смотреть в его сторону — так ты сможешь справиться с его аурой, — гном запнулся, словно прислушиваясь к чему-то, и вдруг заторопился, — В общем, дерзай. Это в твоих же интересах. А я пока исчезну. Христен говорит, что за нами следят.

— Кто следит?

— Кому положено — тот и следит, — Эрихс пробормотал что-то невнятное, — Жди меня и я вернусь. Все. Отбой.

Ив тяжело вздохнула и снова повернулась к ангелу, на мгновение ей показалось, что в его руках блеснули кинжалы. Меч Тысячи Теней нервно дернулся и завибрировал.

— Нет. Так дело не пойдет, — заявила она сама себе.

Натянув подол плаща, Ив отхватила от него мечом длинную узкую полоску и повязала ее на глаза. Плотная непрозрачная ткань полностью закрыла лицо, позволяя смотреть только вниз, под ноги, но и этого было вполне достаточно. Обострившимся обонянием Ив чувствовала запах приближающегося ангела. Ей не надо было видеть его, чтобы определить, где он и куда направляется — его одежда шелестела при каждом движении, крылья с шумом рассекали воздух.

— Дева! Твои грехи взывают! — теперь, когда Ив не видела его лица, голос ангела показался ей слишком тонким и приторным.

Они встретились на высоте нескольких десятков метров. Ангел подлетел совсем близко и, воспользовавшись ее минутной растерянностью, ударил ее кинжалом, сильно позрезав бедро.

«Боевой, однако,» — мысленно усмехнулась Ив, расслабляясь и выпуская на волю инстинкты высшего вампира. Волна отвратительного холодного бешенства захлестнула ее. Она стала тем, в кого ее превратила Игра — жестоким кровожадным хищником, защищающим свою жизнь. Тело как будто само метнулось вперед, выбивая ногой кинжал из левой руки ангела. Рана на бедре ничуть не мешала, скорее лишь добавляла раздражения и азарта. Ангел неловко попытался отскочить, но лишь потерял равновесие, покачнулся и тут же попытался достать Ив оставшися кинжалом. Движения противника казались ей нарочито замедленными и неуклюжими. Без труда увернувшись, она вслепую ударила мечом и рассекла ангелу правое крыло. Он пронзительно вскрикнул, выронил кинжал и стал стремительно терять высоту. Выбитые ударом серебристые перья закружились в воздухе, как большие продолговатые снежинки. Ив хотела было остановиться, но меч тянул ее и она прыгнула вниз, схватила ангела за тунику, притянула к себе и с размаху вонзила в него меч, одновременно срывая повязку с лица.