Олег Ерёмин - Дорога в небо. Книга четвертая. Спокойствие космических дорог

Так случилось и на этот раз.

Радар заметил вражеские истребители за три сотни километров.

Зунг увидел темно-красные точки прямо по курсу. Вскоре от них отделились алые искорки пущенных ракет. Это компьютер услужливо пометил маркерами опасные цели прямо на сетчатке глаз пилота.

Эскадрилья перестроилась в боевой порядок. Зазвучали отрывистые слова команд, запели зуммеры, предупреждая о приближающихся ракетах.

Зунг кинул свой самолет в смертельный танец.

Он закладывал виражи, зависал в «кобре», выходил на оптимальные ракурсы, чтобы второму пилоту было удобнее выпускать по врагу ракеты.

Сражение завершилось внезапно. Южноафриканцы, потеряв два самолета, так и не решились перейти в ближний бой и ретировались.

А вьетнамская эскадрилья продолжила свой путь к базе Мпектони. На преследование противника не хватало топлива. Его и так было впритык, чтобы долететь до аэродрома и приземлить самолеты на пыльную бетонку.

Зунг выбрался из кокпита, стянул шлем и подставил лицо горячему сухому ветру. Руки немного дрожали после первого настоящего боя. Но пилот улыбался.

Он чувствовал, что по-настоящему живет.

А космос… пусть он останется для брата.

Поместье Мыскиных переживало нашествие друзей и родственников.

И тетя Настя от этого просто цвела и пахла.

Ну да, я представляю, как ей с дядей Игорем было одиноко вдвоем в большом доме, пока я на вахте была.

Они, когда я месяц назад вернулась из второй своей поездки, вернее, полётки на Лагранж, чуть ли не прыгали вокруг от счастья. Тут же бросили все свои дела и умотали вместе со мной в Ялту. Где я восстанавливалась в рекреационном центре. Правда, там я появлялась лишь для галочки, и чтобы всякие там курортные процедуры пройти, а жила, естественно, в нашей квартире на улице Чехова. Вернее в ее половинке, которую нам со Славиком выделили мои приемные родители.

Славик, к сожалению, побыл со мной тогда только несколько дней.

У него всего полгода осталось до экспедиции к Юпитеру, так что подготовка идет полным ходом.

Вот…

Я, наверное, вас утомила своим словопотоком? Ну уж извините, жизнь такая – бурная и кипящая. Как раз такая, о какой я мечтала!

Но вернемся в наше поместье. То есть в дом и флигелек в поселке Голубой Лес.

Гости съехались на день рождения тети Насти. Ей позавчера, страшно сказать, шестьдесят лет исполнилось! Совсем уже бабушкой стала. Но бабушкой весьма бодрой и активной.

Каждое утро начинает с разминки в нашем додзё: большом сарае, обшитом изнутри полированным деревом. Я, кстати, когда дома, тоже к ней присоединяюсь, надо же иногда тете и поспаринговаться. Хотя противник я для нее никакой. Скорее груша для битья бамбуковым мечом. Анастасия Мыскина до сих пор иногда на внутримосковских соревнованиях участвует и гоняет куда как более умелую, чем я, молодежь в хвост и гриву.

А потом, после разминки, тетя Настя отправляется в Королев. За ней приезжает институтский робомобиль, чтобы великая ученая и академик не тратила свое драгоценное время на общественный транспорт.

В институте космических двигательных систем Анастасия Мыскина командует целым отделом. Тем самым, который разрабатывает новые ускорители для межпланетных кораблей. Кстати сказать, ей, то ли к дню рождения, то ли просто так, подарили новый проект. Создание двигательной системы на термоядерном реакторе.

Ага! Наконец-то термояд добрался до космоса. Ну да, на Земле его уже обкатили, новые электростанции на гелии три, что добывается на Луне, растут как грибы после дождика. Такими темпами через пару десятилетий они напрочь вытеснят атомные и тепловые электростанции. Ну и компактные установки уже появились.

А, значит, пора приспосабливать их на космические корабли.

Но и этой напряженной работой трудовые будни моей приемной мамы не ограничиваются.

Она ведь в шестьдесят первом, после пятилетнего перерыва, опять сунула свою русую с проседью голову в ярмо общественной службы. Вновь ее избрали в Верховный Совет. Так что, то у тети комиссия, то комитет, то в Госдуму на заседание надо идти, то президент очередную встречу устраивает.

Бедняжка.

Кстати, эти злобные бюрократы не дали нам нормально отметить день рождения позавчера. Устроили из него чуть ли не государственный праздник. Прямо в Кремле прием в честь нее устроили. Речи толкали, славословили и льстили. Да еще и журналюги замучили. В общем Тетя вернулась вечером злая и недовольная. И нам всем вместе пришлось ей настроение восстанавливать.

Только в любом стаде есть и паршивая овца.

В нашем случае она черненькая такая, мелкая и вредная.

– Вот до чего слава мирская доводит! – наставительно сообщила она своей подруге на ее стенания. – Нечего было в государственную жизнь соваться! Я вот вообще сбежала из своей страны и преспокойненько себе летаю, учу вьетнамцев космонавтами быть.

Эта самая черная овца, со своим… Нет, не могу назвать дядю Федю бараном: он хороший добрый и умный! В общем эта парочка устроилась жить в моем флигельке. Там и на меня одну места мало! Так тетя Хана еще и согнала меня с моей кровати!

– Ты молодая, и на футоне поспишь! – безапелляционно сообщила она.

– И кто из нас японка?! – возмутилась я.

– Ты. Наполовину, – напомнила мне Хаякава-Мисалова.

И я как-то сдулась. Вот странно. Из моих двадцати шести лет я без родителей уже пятнадцать. Уже смутно помню лица папы и мамы, их голоса. А все равно при упоминании о них становится грустно чуть ли не до слез.

И, чтобы не показать этого, приходится улыбаться или делано обижаться.

– Вот уйду я от вас в дом! И живите здесь, как хотите! – пригрозила я.

– Ага-ага, – кивнула тетя Хана. – Обещал ежик черепаху *****ть. И где ты там устроишься? Дом моими детьми и внуками оккупирован. Вот!

И это правда. Андрей приехал погостить всем семейством. То есть с женой Леной, и двумя с половиной детьми. Половинка у Ленчика в животе живет и где-то к ноябрю собирается выбраться на свет. Мне аж завидно немного. Или не немного? Я еще не решила, хотя…

– А что там с твоим колесом, кстати? – спрашивает тетя Хана. – А то я за новостями как-то не следила давно.

– Все нормально с колесом, – отвечаю я.

А у самой сразу что-то подтягиваться внутри начало, как будто перед боем.

Вот ведь надрессировалась я за две эти вахты выкладываться на триста восемь с хвостиком процентов.

– Мы, когда я месяц назад улетала, как раз заканчивали собирать внутренние перегородки, – продолжаю я рассказывать. – Ну и начали основные коммуникации прокладывать. Пока я буду на Земле отдыхать, ребята наведут там порядок и подготовят все для установки тяжелого оборудования.