Сергей Сухинов - Звездная застава

— О чем ты думаешь, девочка? — раздался рядом ласковый голос. — Неужели о смерти?

Лланма вздрогнула и обернулась. В нескольких шагах позади нее бежала Анга, самая красивая женщина в деревне. Ею восхищались все девочки, но и немного побаивались. Да разве одни только девочки!

Пышные волосы Анги развевались на ветру, ее тонкая фигура плавно скользила над землей — словно волна прибоя катилась по песчаному берегу. В движениях ее, по-мужски мощных и точных, проглядывало и чисто женское изящество, особенно когда при длинном, в два десятка метров, прыжке она раскрывала белые крылья. Трудно было поверить, что эта черноволосая красавица — одна из лучших охотниц в поселке. Она, правда, никогда не ходила вместе с мужчинами в Горячую долину охотиться на кридов — крупных летающих ящеров, чей густой мех так спасал жителей деревни во время зимних стуж. Зато Анге не было равных в ловле быстроногих солей, живущих в отрогах скал, в труднопроходимых, изрезанных широкими расщелинами местах. Ни один мужчина не рискнул бы гоняться там за ловкими, изящными зверьками, мясо которых обладало целебными свойствами.

Только в глухую пору зимы, когда края трещин покрывались толстой коркой льда, Анга оставляла свой опасный промысел и уединялась в хижине на Птичьем холме. Жители деревни оставались без свежего мяса, болезни сразу же начинали разгуливать по селению, а родившиеся в это время дети на долгие годы оставались хилыми и слабоумными.

— Нет, Анга, я думаю не о смерти, а о себе, — призналась смущенная девочка. — Сегодня отец Габар сделал для меня новое Предсказание… Мне очень не хочется покидать эти места!

— Ты еще совсем ребенок, но уже влюблена, — грустно улыбнулась охотница, поддерживая Лланму во время крутого подъема на каменистый холм. — Твоя печаль естественна… но тебе придется смириться.

Через такие потери проходят все женщины. Ветер Перемен заставляет их вновь и вновь создавать семьи — и вскоре безжалостно разлучает с родными. Одни женщины в конце концов привыкают к этому… а другие теряют близких так много раз, что у них не остается больше сил любить!

Анга была единственной незамужней женщиной в деревне, и Лланма поняла, что охотница говорит о себе.

— Я знаю, — с горечью сказала девочка. — Наверное, отец Габар прав, и нам с Янсоном не следует больше мучить друг друга бесполезными мечтами…

— Сегодня ты переночуешь у меня, — сказала Анга, с сочувствием глядя на Лланму. — А еще лучше — давай-ка перебирайся ко мне! У твоих приемных родителей будет время привыкнуть к мысли о неизбежном вашем расставании. Бедные старики! Сколько детей, своих и перенесенных Скачками, отнял у них Ветер Перемен!

Вскоре Лланма с беспокойством увидела, как впереди, из-за края ближайшей извилистой трещины, показалась чешуйчатая голова крида. Обычно криды опасались приближаться к деревне, но иногда особо агрессивные, матерые самцы подстерегали одиноких путников сразу же за околицей. Спрятавшись в расщелинах, они терпеливо поджидали неосторожную жертву в прохладной мгле, уцепившись когтистыми лапами за неровности каменных стен. В момент, когда ничего не подозревающий человек взмывал в прыжке над пропастью, хищник одним толчком мощных лап выбрасывал свое гибкое тело ввысь, хватал добычу и, распустив перепончатые крылья, мягко планировал в пропасть. Отец Габар рассказывал, что в глубине бездонных расщелин находится множество широких уступов и пещер — излюбленных мест обитания кридов. Охотники нередко находили там останки людей и домашних животных…

Анга тоже увидела ящера, но даже не замедлила свой бег. Неспешным движением она вынула из-за пояса длинный зазубренный кинжал, выточенный из зуба гигантской морской змеи. Глаза охотницы азартно блеснули, мускулы на руках вздулись — она, похоже, жаждала схватки.

Но ничего не произошло. Крид был, видимо, старым и многоопытным. Увидев в руках женщины грозное оружие, он тоскливо завыл и, резко оттолкнувшись от края трещины, исчез в ее непроницаемой тьме.

Лланма вздохнула с облегчением, но Анга была разочарована.

— Неужто ты испугалась, девочка? — с насмешкой спросила она. — Конечно, ты еще очень мала, но… Скоро ты вырастешь — и тогда тебе непременно захочется сцепиться в смертельной схватке с хищным зверем. Так, чтобы жилы звенели от напряжения и сердце пело от упоения боем. Разве нет? Мне казалось, между нами есть немало общего…

— Нет! — резко встряхнула головой Лланма. — Нет! Я обычная девочка и создана совсем для другого!

Преодолев последнюю расщелину на пути к деревне, они перешли на шаг.

— Ты хочешь сказать, что, как и большинство женщин, ты создана для мужчины? — с легким презрением спросила охотница. Она раскрыла наплечный ранец, с которым никогда не расставалась, и стала собирать попадавшиеся ей на глаза целебные травы.

Лланма обиделась и, вспомнив утреннюю встречу с Хранителем, гордо сказала:

— Сегодня, сразу после Скачка, мы с Янсом были в Храме, и отец Габар заметил во мне дар Предсказательницы.

Анга удивленно посмотрела на нее, но промолчала. Они пересекли узкое ущелье, заросшее кустами-сетями с привлекательными на вид, но ядовитыми ягодами, и поднялись по извилистой тропинке на Сторожевой холм. Отсюда открывался живописный вид на деревню, разбросанную по девяти округлым холмам. Среди цветущих садов виднелись конические крыши многочисленных хижин. По древней традиции, они были свиты из ветвей специально выращиваемых деревьев с мощным стволом и стелющейся низко над землей плоской кроной.

— Раз, два… четыре.. Нет — пять! — нараспев считала девочка, обводя взглядом открывшийся вид. — Пять новых домов появилось, Анга! А исчезло всего два — Гона-рыболова и Пита-землекопа Удачным выдался этот Скачок…

Она замолчала, вспомнив мрачные предсказания Хранителя. Нет, в это невозможно поверить! Старик ошибается, она чувствует это — их с Янсом ничто не может разлучить!

Женщины сбежали по крутой тропинке, без труда преодолев сеть извилистых узких трещин, и оказались на главной поселковой улице.

Здесь было многолюдно — вернувшись с похорон, жители деревни не спешили расходиться по домам. Они обнимали друг друга, поздравляя с приходом весны, жалели семьи Гона и особенно Пита — балагура и всеобщего любимца, восхищались новым арочным мостом над Лодей, строили догадки насчет его происхождения и сошлись на том, что его принесло Скачком не иначе как из джунглей таинственного Южного материка. У обочины дороги развернулся небольшой базар: рыбаки привезли несколько крупных рыб, пойманных в освободившемся ото льда заливе, а женщины разложили на камнях рукоделие, сработанное за долгие зимние вечера. Рядом расположились и неугомонные мальчишки с рогатыми раковинами — ребята успели собрать их поутру в устье Лоди. Кое-кто из взрослых безуспешно пытался разогнать детей, но потом решили: пусть учатся торговать.