Константин Якименко - Десять тысяч

Получалось, что кроме труб и коридора впереди никаких других вариантов не было. Хорошего мало: в сущности, этот коридор – единственный нормальный путь отсюда, а значит – риск на кого-нибудь наткнуться возрастает… Но что делать?

Наверху раздался оглушительный лязг, беспощадным многоголосьем ударивший по барабанным перепонкам. Инна подняла глаза и оторопела: цепи медленно двигались вниз, а вместе с ними опускался и крест…

Не помня себя, она уже неслась по коридору, нисколько больше не заботясь о бесшумности своих шагов. Скорее прочь, уходит в ночь отдельный… ну вот, опять какая-то ерунда в голову лезет. Скорее, скорее! Её ничуть не интересовало, кто и с какой целью решил вдруг опустить крест: только ли для того, чтобы снять готовую уже жертву, или… Нет, может быть и интересовало, но Инна предпочла бы узнать об этом в более спокойной обстановке. «Жить хочу, жить хочу» – отстукивали её кроссовки по металлу на каждом шаге. Скорее, скорее, жить хочу, жить хочу!

Ход свернул вправо, потом метров через двадцать – влево. Инна сбавила темп. Звук её шагов снова стал почти единственным нарушителем тишины, грохот из зала превратился в далёкий монотонный гул. Во всяком случае, её пока никто не преследовал… кажется. Она перешла с бега на быстрый шаг, постаралась восстановить дыхание. Постепенно ей это удавалось; она усмехнулась: всё-таки есть какая-то польза от ежедневных утренних пробежек. Здешний коридор отличался от туннелей, по которым она бродила в начале, прежде всего тем, что был целиком сделан из металла. В остальном – почти то же самое: гладкие стены такого же тёмно-зелёного оттенка и неяркие круглые светильники на потолке. И ещё не было потока воды – именно тогда, когда он был ей особенно нужен! Вот безобразие: столько труб, и все с какими-то дырами – нет чтобы по ним воду перегонять, а то развели всякое дерьмо…

Инна снова вспомнила про свой кошмарный внешний вид, но понятия не имела, как она сейчас сможет в нём что-то исправить. К тому же, место не казалось ей достаточно безопасным, чтобы задерживаться надолго. Что ж, буду надеяться, что в ближайшее время я никого не встречу мысль не очень-то её успокоила, но она остановилась на том, что сохранить жизнь, без сомнения, всё-таки важнее, чем привести в порядок внешность. Коридор как будто заканчивался… подойдя ближе, Инна поняла, что это не совсем так. На самом деле он просто упёрся в другой, перпендикулярный ему ход. Да и впереди был не совсем конец – там оказалась дверь. Внушительная железная дверь с уже знакомой щелью наверху; номер на этот раз был «0021».

А число-то какое! – мысленно воскликнула Инна. Очко, значит, да ещё и мой нынешний возраст. Она тут же схватилась за ручку в виде толстого кольца и потянула на себя. Запоздало подумала: а правильно ли я поступаю? Может, мне надо идти не в дверь, а в какой-нибудь из коридоров? Придерживаться моей правосторонней системы? А, отмахнулась тут же, какая теперь разница? О какой системе тут можно говорить? Топологию ещё помнишь? Для каких лабиринтов годится такая система? Для плоских – вот то-то и оно. А это подземелье фиг тебе плоское! Так что забудь, девица-красавица. Да и эта щель, опять же… А если там выход?!

На удивление, дверь оказалась незапертой – связка ключей получила передышку. Тем не менее, поддавалась она с трудом. Было такое ощущение, что открывали её нечасто и петли успели порядком заржаветь. В подтверждение этому дверь скрипела посильнее чем зеркало, давшее Инне путь в трубу. Ну же, давай, ещё! Она ухватилась за кольцо обеими руками, левой ногой упёрлась в стену и рванула. Дверь подалась – сначала резко, потом помедленнее… Во всяком случае, она открылась уже достаточно для того, чтобы можно было заглянуть вовнутрь – а то, пожалуй, даже и протиснуться туда самой.

Инна одной ногой шагнула за дверь, сразу окидывая взглядом всё пространство за ней. Тут же разочарованно вздохнула: нет, конечно же, это не выход. Всего лишь комнатка, ничем особенно не примечательная… кроме одного: в ней кто-то был.

«Кто-то» сидел на деревянной лавочке у стены, склонив голову на колени. Без сомнения, это был человек – но человек довольно необычный. Он будто весь зарос густой шерстью – не настолько, конечно, как обезьяна какая-нибудь, но всё же… К тому же, очевидно, он был совсем без одежды. Инна вздрогнула и почувствовала себя в полной растерянности. Что теперь делать? Попробовать поговорить с ним, спросить про выход? А он говорить хотя бы умеет? Может, он в тебе, дурочка, не увидит ничего, кроме самки, с которой можно удовлетворить одно-единственное желание?! Этого тебе, что ли, хочется? Ему-то, небось, всё равно, что ты с ног до головы в дерьме вымазана, ему и так сойдёт. А? Думай, красавица, думай! Она стояла всё в той же позе в дверном проёме, не двигаясь ни вперёд ни назад, застыв на месте, прикованная взглядом к загадочному обитателю камеры.

Он поднял голову с колен – длинные спутанные волосы почти совсем закрывали лицо. Встряхнулся как-то по-собачьи и посмотрел в сторону Инны. Ну вот, констатировала она, теперь он меня заметил – уже так просто не отвертеться. Глаза у него были какие-то печальные, взгляд совсем не вязался с первобытно-дикой массивной фигурой. Наверное, подумала она, ему здесь очень одиноко. С другой стороны – дверь вроде бы и не заперта. Странно всё это. Ну да мало ли…

– Здравствуй, – сказала Инна неуверенно. Если уж надо как-то начинать разговор, то почему бы и не так?

– Ры-ы-ы! – выдал незнакомец. Наверное, это было его ответное приветствие. Следует ли отсюда, что по-нормальному он говорить не умеет? Глаза его как будто повеселели – он всё смотрел на Инну, почти не моргая. Потом привстал, потянулся, хлопнул себя левой рукой по животу… Она невольно упёрлась взглядом в то, что было пониже этого живота – здоровенный, надо сказать, агрегат. Впрочем, и его обладатель был ростом не меньше двух метров, а телосложением ничуть не уступал Шварценеггеру в его лучшие годы.

– Ты кто? – спросила Инна, невольно вспомнив: «Я – Тарзан, ты Джейн». Веселее однако не стало – никакой уверенности в благосклонности этого Тарзана по отношению к ней у неё не было. Она стояла всё так же неподвижно, будто загипнотизированная.

– Гррр… ррр… – проурчал гигант. Притопнул правой ногой, потом левой. Улыбнулся, выставив напоказ зубы – такие же здоровенные, как и всё остальное. Два острых клыка чуть выпирали вперёд.

Надо уходить, подумала Инна. Уходить сейчас, пока ещё не поздно. Взгляд её поминутно скакал между двумя точками: угрожающими зубами и не менее угрожающим членом. Уходить, уходить… Но что-то продолжало удерживать её на месте.

– Гррры-ы-ы-ы! – выкрикнул дикарь боевой клич, и тут же с места прыгнул вперёд.