Алекс Грарк - Забыть про Толиман. Фантастические рассказы

Майю уводит хмурый очкарик в белом халате. Мы остаёмся одни. И несколько минут молчим, как будто нам без неё стало скучно.

– Патрик! – начинаю я. – Ты мне можешь объяснить толком, что в колонии не так?

Вудс смотрит на ближайшую стену, где висит скромное полотно с изображением заката солнца на фоне сверкающего красками моря. Вздыхает:

– Там у меня дом и престарелые родители. Здесь по памяти рисовал – после общего отбоя. Все спят, а я краску перевожу…

– Неплохо получилось. И давно ты этим занимаешься?

– Мечта с раннего детства – как увидел картины знаменитых маринистов. Но сразу ничего не получалось, и жизнь меня направила по другому пути. Только тюбики краски, да кисти возил с собой по всему свету, никогда не используя. И в космос их взял. Они пригодились, когда на Марсе взяла тоска, и сотворил я первый мой рисунок. Но, видимо, последний…

– Отчего же?

– Может быть, предчувствие… Ты же не так просто: забрался в корабль и полетел на Марс. Наверняка подробно изучил историю его колонизации, знаешь, какой собрали здесь контингент. У меня в помощниках не так много народа, чтобы за каждым из работяг уследить. Вот смотри…

Патрик включил несколько мониторов, расположенных против нас. На всех я вижу беспрерывный ритм работы людей и механизмов: разработка месторождений полезных ископаемых, монтаж корпусов непонятных мне заводов, подготовка жилых помещений и заполнение их мебелью, выращивание овощей и фруктов в подземных оранжереях, обучение детей в специальных помещениях с компьютерными устройствами… На всех экранах вижу напряженные лица людей, увлечённых своим занятием.

– Управляющий колонией и его команда почти никаких действий не предпринимает, – Патрик Вудс показывает на экраны. – Это всё марсиане, давно единая и сплочённая нация. Хотя набирали на Марс со всех стран мира. Они говорят мало, но прекрасно понимают друг друга. Создают семьи, плодятся, великолепно учат своих детей. И делают не только то, что кто-то когда-то запланировал, а много больше. Марсиане очень быстро обучаются, изобретают новое – неведомое землянам. Возможно, скоро необходимость в Земле сама собой отпадёт.

У меня такие новости вызывают тревогу:

– Ты уверен, что с моим врачом ничего не случится?

– Уверен. У нас ещё какое-то время есть. Население Марса увеличивается намного быстрее, чем возможности марсиан себя прокормить. К тому же, многое они ещё не умеют. Например, лекарственные препараты не умеют создавать, но пытаются. А вот энергетические мощности здесь уже великолепные. Если хочешь, то я тебя свожу на экскурсию…

– Не надо, верю на слово. Ты бы мне вернул моего красивого врача, передал для ОКС необходимые сведения, да я отчалил бы поскорее!

– Думаю, она не задержится долго. Медицинская техника с Земли творит чудеса. У нас такой пока нет, к тому же, чтобы ею пользоваться надо обучаться на Земле. А марсиан ОКС не примет. Посмотри на нижний монитор…

Смотрю, вижу нашу Машеньку. Она и очкарик – оба в медицинских масках – увлечённо о чём-то беседуют в небольшой комнате. Я не прошу Вудса включить звук, знаю, что всё равно не разберусь в незнакомых терминах. На столике – раскрытый чемоданчик Акуловой, из него тянутся то ли провода, то ли тонкие шланги к лежащим на кроватях парням. Внутри чемоданчика изредка сверкают светодиоды неведомых мне приборов.

Очкарик доставляет Майю в кабинет и тихо топчется у входа. Он уже не хмурый, просто восхищенно смотрит на неё и делает знак Патрику – мол, всё теперь в порядке! Довольный Патрик отпускает его кивком головы. Майя Львовна тем временем садится с нами и рассказывает:

– Завтра оба пойдут на поправку. Должна признать, что Тамир – прекрасный главный врач. Он прибыл с Земли вместе с вами?

Патрик Вудс отрицательно качает головой:

– Вовсе нет, Тамир – марсианин. Когда меня перевели на Марс, здесь уже подобралась хорошая медицинская команда, все – дети и внуки первых переселенцев. От них и получили знания.

У Акуловой от удивления временно пропал дар речи.

– Но Тамир понимает в своём деле значительно больше меня! – наконец восклицает Майя. – Мне захотелось просветить его относительно самых последних исследований вирусологии. Он же пренебрежительно махнул рукой и заявил: «Это всё нам знакомо! Спасибо, что показали прибор в работе, мы такой же выпустили, но пока не применяли».

– Вот! – поясняет Вудс. – Об этом я и говорил Микаэлю, когда вас здесь не было. Марсианские специалисты сами давно изобретают необходимые приборы, машины, пишут учебники… Не удивлюсь, если часть знаний они черпают на своей прародине – на Земле. Другое дело, как им это удаётся? Надо ещё понимать, что марсиане – это те, кого насильно переселили подготовить Марс для тех толстосумов, которые боятся погибнуть на матушке Земле.

К «Драгону» нас подвозит Вудс, он отправил Нура в другое место, а сам сел за руль марсохода. Мы выходим перед корабельным трапом, Майя прощается с управляющим и уже поднимается по ступенькам. Патрик придерживает меня за локоть. Стою и жду, что он ещё хочет добавить. Оба молчим, смотрим друг на друга. Затем резким движением Патрик всего на минуту снимает шлем скафандра. И я почему-то совсем этому не удивляюсь.

– Видишь? Ничего со мной не случилось! Все живущие на Марсе могут уже это делать без ущерба для здоровья, – слышу его голос. – Я, Микаэль, не отношусь к толстосумам и в список будущих настоящих переселенцев наверняка не попаду. Да и допустят ли марсиане посторонних? Поэтому останусь здесь до конца, попробую им помочь своими знаниями. Прощай!

Воронов не медлит со стартом. Я понимаю, что пилот всё слышал и видел, потому вопросы не задаст. Мы – в рубке и наблюдаем, как быстро отдаляется Марс, на глазах уменьшаясь в размерах. В голове у меня много разных мыслей: о Земле и землянах, о Марсе и сложившейся здесь устойчивой совокупности людей, связанных общей целью, о генерале Тейлоре, который оказался прав: несложное получилось задание, в самом деле – плёвое…

2068 год: «Я – астронавт Пол Паркер – начинаю вести дневник. В последний день здешнего года буду оставлять короткие записи о происшедших в нём событиях, а также – на что стоит обратить внимание второму экипажу. Долго раздумывал – стоит ли? Когда во время сильнейшей бури не вернулся из пустыни Стив Бейкер, от всего экипажа я остался один и стал придумывать, чем бы заняться таким, чтобы наверняка не сойти с ума. Ещё при отлёте с Земли в кают-компании корабля я обнаружил несколько бумажных старинных книг, и во время дежурства в рубке, а позже – на Джумане – мне нравилось не спеша читать старинные истории. Но когда пропал Стив – даже видеть книгу пропало желание. Я стал делать отметки на белоснежной стене жилого бункера – палочки чёрным фломастером. Уже несколько лет исписываю я фломастером стену в моей любимой комнате бункера – использую часть своего свободного времени, у меня его впереди целая пропасть.