Вадим Чернышев - Модерация

– Смотри, помнишь параграф 42 по аномальным явлениям? Так вот, с сегодняшнего дня он отменяется на территории полигона. Всё наблюдение снять и на время испытаний охрану вывести. Оставить только макеты и беспилотники. Думаю что это не лишние меры предосторожности, не дадим экологам ещё раз повод для упреков. А то умрет какой-нибудь кит, а он обязательно умрет, обвинят сразу нас. Так что пусть клевещут, а наших всех убери, как понял?

– Принял, Иван Данилыч! Мои датчики говорят о непонятных энергетических всплесках в районе полигона. Сейсмическая активность льдов повысилась и пингвины свалили. Прям какой-то птичий переполох. И главное вообще никаких четких показателей, ни температурных колебаний, ни излучений, ни свечений, ничего! – Ерёмин заметно нервничал.

– Ну, вот и посмотрим через три дня на причину этого переполоха, – серьезно сказал ученый – а пока смотри на мониторы не мигая и все сообщай мне лично, по рукам?

– По рукам, конец связи!

Полярник посмотрел на стену, где красовалась его фотография на фоне лежбища тюленей Росса, сделанную им при высадке на антарктический берег. Императорские пингвины, обитающие в этих местах, были фоном другой фотографии двухлетней давности.

– Господи, как время бежит! – подумал исследователь и пошел одеваться на выход.

Скутер на антигравитационной подушке неподвижно завис в ангаре готовый к выезду. Эргономика внутреннего пространства машины напоминала о доме. Фотографии и личные вещи друзей, привезенные из отпуска, небрежно валялись в заднем отсеке. Видимо парни вечером играли в «дурака» здесь, дым от сигарет ещё не выветрился.

– Приеду, дам по шее, – выругался Ерёмин и потянулся к системе зажигания.

«Багратион 5» взял курс по направлению к плато Вегенерисен. До полигона был час «езды». Отдать должное этим машинам, они прекрасно справлялись с трудностями пути в любой ситуации. Навигатор, встроенный в систему управления всегда прокладывал оптимальный маршрут и находил безопасный путь с учетом быстроменяющейся погоды шестого континента. Полярник задал курс, ввел параметры безопасности на уровень «максимум» и дал автопилоту команду старт. Скутер мягко тронулся в правильном направлении, а за окнами видимость упала до нуля. Иногда стоит отдать должное машинам, глаза им ни к чему. Исследователь прошел в задний отсек и укутавшись в плед заснул. Необходимо было использовать каждую возможность для отдыха, и час пути до полигона под урчание двигателя было грех не использовать на сон.

Название «полигон» место имело условно. На самом деле это было открытое место, напичканное датчиками, макетами зданий, старой техникой, немыслимым количеством научного оборудования различного назначения. При первом орбитальном сканировании поверхности Земли реликтовым излучением, необходимо будет снять как можно больше показателей о воздействии процесса на окружающую среду и понять адекватность и точность полученных результатов. Некоторые строения и объекты были намеренно помещены под толщу льда, и задача сканера состояла не только их обнаружить, но и дать четкие характеристики химического состава, физических характеристик и даже биометрических показателей живых организмов. Для этой цели в одном из помещений подо льдом разместили несколько подопытных животных в комнатах с различным экранированием. Станция на орбите должна идентифицировать каждую особь и дать анализ её состояния. Помимо этого ученые рассчитывали, что облучение даст куда более глубокий срез данных, включающий сведения о тектоническом состоянии пород под ледяной шапкой. Остальные аспекты исследования были засекречены.

Сканирование предполагалось производить в режиме «Узкий луч» чтобы минимизировать район исследований и повысить их эффективность. Но с учетом расстояния с орбиты, поле покрытия луча было значительным и занимало пять километров в диаметре. Как бы ни старались ученые и инженеры, добиться более узкого диаметра данного вида излучения они не могли. Поэтому предполагалось поначалу реестровое облучение площади полигона, а потом луч будет увеличен в размерах с определенной прогрессией, чтобы понять взаимосвязь интенсивности воздействия и видимых результатов.

Когда полярник вышел из вездехода, его уже ожидала группа специалистов у входа в дежурный бункер. Буря немного стихла и глава миссии мог разглядеть на усталых лицах сотрудников легкие улыбки. Всегда приятно осознавать себя причастным к великому, особенно если тебе это удается. Персонал полигона состоял из тридцати семи человек. Малочисленность объяснялась тем, что в полярную ночь большинство работающих исследователей шестого континента покидает материк и разлетается в более теплые края. Остается лишь дежурный состав. Именно на плечи этого контингента и выпала честь провести эксперимент и минимизировать риски в случае если что…

– Ну что, бедолаги, готовы? – пошутил Ерёмин – сутки на окончательный контроль функционирования и валим отсюда на базу. Забирайте всё отсюда личное, возможно… да всё возможно. Давайте, за работу.

Люди суетливо направились по своим рабочим местам. Было не до разговоров, каждый понимал, второго раза может и не случится. Семнадцать лет мир ждал этого момента.

Бункер был мрачным, но теплым и потому уютным. Связь с ЦУП здесь всегда идеальна из-за огромного количества передатчиков. Электронику не вмонтировали только в унитаз. Коридоры, ведущие вглубь горы и лифты вниз на десятки этажей, говорили об огромных средствах, инвестированных в эксперимент. От полигона бункер находился достаточно далеко и его расположение гарантировало безопасность. Но приказ есть приказ и все торопились завершить работу. Сутки перед экспериментом требовали только контроля оборудования, а значит, можно было смотреть на индикаторы одним глазом. В принципе, работа, проведенная в последние годы по подготовке полигона, считалась выполненной, что не могло не воодушевлять. Теперь все ждали луч и старт программы по сбору и обработке информации. Именно поэтому станция «Новолазаревская» с таким размахом готовилась к новому полярному дню. Он обещал быть долгим и насыщенным.

День 1 ноября 2047 года выдался на удивление спокойным в плане погоды. Ни магнитных бурь на орбите, ни снежных в Антарктиде не прогнозировалось. Разумеется, ученые всего мира увидели в этом добрый знак. Персонал антарктической станции был на местах, приборы работали исправно.

Дробышев и Емельянова стояли позади ведущих специалистов, выводивших космический аппарат «Enigma» на стационарную орбиту в нужные координаты. Параметры были в норме, связь идеальной. Корабли сопровождения российских космических сил были в визуальной близости от беспилотника. Казалось, сама природа замерла в ожидании.