Данил Брюханов - Грань

«Так, так!.. – второпях думал Эрик. – Подумаем обо всем этом после, сперва надо узнать, как там этот кавказский гангстер, и убедиться, что с ним и в самом деле все в порядке».

Эрик допил кофе, поставил чашку на стол, взял телефон и набрал номер Кропоткина. После буквально пары гудков привычный голос ответил ему:

– О! Кого я слышу, Эрик Робертович! Ну, наконец-то, хоть вспомнили о старике!

– Здравствуйте, Петр Семенович, – торопливо ответил Эрик, пропуская все, казалось бы, положенные формальности и разговоры о погоде. – А как там наш Эмиль? Вы же, насколько я знаю, так и работаете вместе в Иркутске?

– Совершенно верно, дорогой. А к чему такая спешка с самого утра? Чего это тебе не спится? Ты ведь в отпуске, насколько я знаю? Да и с чего такая резкая озабоченность Эмилем? Вы ведь, так скажем, не самые лучшие друзья, или я чего-то пропустил?

– Да-да, все правильно, Петр Семенович… Просто скажите: Эмиль в порядке, на работе появляется?

– Да этого-то лося нерусского, прости господи, – сказал Кропоткин и усмехнулся, – 102-м ТБТ не перешибешь, сам же знаешь, Эрик. В полном порядке все с ним, вот 10 мин назад вышел из моего кабинета после селектора в абсолютном здравии и полным энергии, как всегда. Ну, ты его знаешь. А что случилось-то? – Петр Семенович, конечно же, уловил озабоченность и тревогу в голосе бывшего подчиненного.

– Дорогой Петр Семенович, – отвечал Эрик, чувствуя, что с его души сейчас свалился настолько тяжелый груз, что, подпрыгнув, он – самое меньшее – может пробить потолок. А самое большее – вообще стать бесплотной феей и раствориться в эфире, – после ваших слов все стало просто чудесно, спасибо Вам огромное! Никогда так не радовался за засранца! Как дела-то? Сто лет не общались, – на эмоциональном цунами продолжал Эрик, забыв о всякой субординации.

– Ну, это можешь и сам ему пожелать, вы же вроде нормально ладите, насколько я знаю, в последнее время.

– Да! Ладим! Все просто супер! Вот я и решил позвонить всем вам там, спросить заодно, как ваше ничего, – ответил Эрик, не собираясь, естественно, посвящать Кропоткина в подробности странного сна.

– Ты-то там как, дорогой? Насколько я слышал, в Томске у тебя все просто отлично?

– Ой, да, все исключительно Вашими молитвами, Петр Семенович, все путем, спасибо!

– Ну, рад слышать, Эрик, рад слышать. Ладно, работать пора, будь здоров.

– И вам всего доброго, – закончил разговор Эрик и нажал на красную трубку на экране смартфона.

«Боже, ну и утречко!» – с неимоверным облегчением подумал Эрик, запуская новый цикл приготовления на кофемашине, намереваясь испить еще одну чашечку, только с диаметрально противоположным состоянием духа, и еще раз обдумать ночной опыт, только теперь уже спокойно и на трезвую голову.

***

Эрик Линдгаард – эта фамилия, кстати, досталась ему от норвежского деда – всегда любил читать. Одно время, будучи лет на 7 моложе, его серьезно интересовала тема эзотерики и все, что с ней связано. Он прочитал и Кастанеду, и Александра Свияша, и Вадима Зеланда, и много кого еще. Все эти авторы большое внимание уделяли как раз-таки снам человека, тем процессам, которые происходят во сне, его механизмам и тому, как этими процессами управлять. Благодаря этому профаном в области сновидений Эрик себя не считал и начал анализировать то, что видел и пережил прошлой ночью.

Вышеперечисленные авторы почти во всех своих работах, посвящённых феномену снов человека, особое внимание уделяли так называемым осознанным сновидениям. Многим людям, в чем Эрик был уверен, как и ему самому, хотя бы раз в жизни удавалось сделать свое сновидение осознанным. Достигалось это и просто, и сложно одновременно. Суть явления заключалась в том, что видящий сон понимает, что он, собственно говоря, сейчас во сне и что реальность вокруг – не его реальность, а можно сказать, и не реальность вовсе. Хотя тут сразу встает большой вопрос, на который получить однозначный ответ почти невозможно: а что с уверенностью можно назвать реальностью? Многие авторы всерьез говорили в своих работах, что сны – это не что иное, как способность попасть и ощутить себя в другой реальности, точнее, в другом мире. Нет никаких других реальностей, а есть только одна. Одна большая сплошная реальность, в которой просто бывает много разных вариантов. И вот как раз эти самые варианты одной и той же реальности ошибочно трактуются людьми как реальное и нереальное. Почему-то они думают, что реальным является исключительно их вариант. Эрику всегда казалось, что думать так и тем более быть в этом на сто процентов уверенным есть большое заблуждение, основанное на невежественном высокомерии. В этом его взгляды совпадали с версиями гуру отечественной эзотерики. А еще эти самые гуру считали, что сон – это никакие не игры твоего разума, вызванные информацией, отложившейся и накопленной в неконтролируемом человеком подсознании, а непосредственно путешествие твоей души в другие смежные миры. Ну, или же в варианты реальности, другими словами. В подтверждение своим выводам авторы приводили верования древних народов, старейшие религии, такие как индуизм и буддизм, и, например, свидетельства некоторых умелых сновидцев, сумевших довести мастерство осознавать себя во сне до невиданных для обычного человека высот.

Эрику, например, частенько удавалось сделать свой сон осознанным. И согласно урокам небезызвестного Вадима Зеланда в таких снах он мог одним намерением своего сознания менять окружающую обстановку по своему желанию. Одним из главных отличий сна от реальности для Эрика как раз и была легкость в изменении мира вокруг. Все-таки он решил для себя пользоваться такими понятиями, как «сон» и «реальность», – разграничивать их. Эрик так и не мог поверить в полной мере в то, что мир во сне – это другая равноценная реальность, в которой в данный момент пребывает твоя душа. Так вот, в отличие от реального мира, в котором ты, собственно, и живешь со своей душой и сознанием, в мире осознанного сна ты можешь творить буквально магию одной силой мысли, или, если угодно, своим намерением. Возможно, это потому что во сне отсутствует всякая инертность, присущая любой физической материальной системе. В трудах Зеланда умение менять сон своим намерением было одним из важнейших навыков, которым его адепт должен был обязательно овладеть. Нужно это было для того, чтобы понять, как вообще все в мире устроено на самом деле и как поставить весь этот мир себе на службу – сделать так, чтобы тот помогал тебе осуществлять свои желания. Таким образом, через осознанные сновидения Зеланд хотел показать, как намерением можно менять окружающий тебя материальный мир, ту самую реальность, в которой все мы живем. Одно лишь отличие было между реальностью и сном. Реальность инертна. И это значило, что ее изменения от воздействия твоих мыслей и намерений произойдут, но не так мгновенно, как во сне. И для изменения своей реальности тебе придется задействовать больше времени и ментальных сил, пока эта самая инертная реальность под воздействием работы твоих мыслей, визуализации желаемого и, конечно же, физических усилий не начнет изменяться в нужную тебе сторону.