Руфат Мустафа-заде - Однажды во Вселенной

Наверное, на Сатурне следовало бы остановиться, только моя тоска не давала мне покоя. Протосковав миллионы лет, я с помощью рентгеновских и гамма-лучей решилось-таки исследовать свои следующие по величине планеты. Это были Уран и Нептун, или Нептун и Уран. Сами планеты-соседи на протяжении многих лет исступлённо спорили, кто же из них мощнее. В пользу Урана говорили бо́льшие размеры, а в пользу Нептуна бо́льшая масса 21 21 Нептун плотнее Урана. . Но обе планеты при ближайшем рассмотрении оказались мне одинаково неинтересны…

«Дальше изучать свои владения уже нет никакого смысла, — заключило я. — Наиболее крупные объекты — газовые гиганты я просмотрело, а что может быть интересного в мелких планетах 22 22 Речь идёт о планетах земной группы — Меркурии, Венере, Земле, Марсе. ? Видимо, нужно мне сосредоточиться на своих привычных звёздных делах».

И тут… Стоило мне только закончить эту мысль, как до меня дошёл чрезвычайно слабый, едва распознаваемый радиосигнал. Далеко не сразу я сообразило, что исходит он от 3-ей по удалённости моей планеты.

— Когда ты, наконец, дойдёшь до рукава Персея? — суть сигнала меня несказанно удивила. Никакая планета до Земли (да, это была она!) не посылала мне сигналы и тем более не интересовалась моим маршрутом. По правде говоря, саму планету Земля я вообще тогда считало двойной планетой — слишком уж большим и массивным казался мне её спутник по отношению к ней самой 23 23 Масса Луны составляет 1,2% массы Земли, а диаметр около 27% земного диаметра. Для сравнения, лишь спутник Плутона Харон имеет больший удельный вес по отношению к своей планете (13% массы и 51% диаметра). По своим размерам и массе Луна занимает 5-ое место среди 91 известных естественных спутников Солнечной системы. Её опережают спутники Юпитера Ио, Ганимед и Каллисто, и спутник Сатурна Титан. Луна — самый близкий к Солнцу спутник планеты. Ни у Меркурия, ни у Венеры спутников нет. .

Как бы то ни было, Земля пробудила во мне любопытство, и я охотно поддержало беседу.

— Думаю, что совсем скоро. Лет через миллион, — мой ответ был искренним. Миллион лет ведь совсем ничто для 250 миллион летнего путешествия.

Рисунок: «Орбита Солнца и рукава Млечного пути»

— Да уж, а ты не могло бы передвигаться чуть побыстрее? — в дерзком сигнале Земли недвусмысленно отразилось её раздражение.

— А зачем тебе это надо? — больше удивилось, чем разозлилось я. — Нам всё равно придётся пройти почти весь путь вместе. — Ты погибнешь совсем ненамного раньше, – добавило я после небольшой паузы.

— Ты так думаешь? Ты в этом уверено?

— Да, конечно. Что же может помешать тебе кружиться вокруг меня, пока я не состарюсь, не превращусь в красного гиганта подобно Бетельгейзе 24 24 Бетельгейзе — яркая звезда в созвездии Ориона. Её диаметр превышает диаметр Солнца примерно в 1000 раз. Будь она на месте Солнца, то при минимальном размере она заполнила бы орбиту Марса, а при максимальном — достигала бы орбиты Юпитера. , и не поглощу тебя? – я было очень заинтриговано беспокойством Земли.

Земля на сей раз ничего не ответила. Её сигналы исчезли столь же внезапно, как и появились…

Прошло около миллиона лет. Войдя, наконец, в рукав Персея, я вспомнило о странном радиосигнале и просьбе небольшой планеты.

«Может, с ней, действительно, тогда что-то произошло, может, мне стоило чуть поторопиться?» — вдруг подумало я, после чего не стало посылать радиосигналы, а направило к Земле своих микроскопических шпионов — нейтрино 25 25 Нейтрино — нейтральная фундаментальная частица с полуцелым спином, относящаяся к классу лептонов. В отличие от фотонов, солнечные нейтрино, возникающие в результате ядерных реакций в центре Солнца, доходят до Земли практически не поглощаясь. На этом основаны методы нейтринной астрономии. … Нейтрино спустя всего 8 минут 26 26 Свет Солнца доходит до Земли приблизительно за 8 минут 19 секунд. успешно выполнили свою миссию, я узнало, что с Землёй всё в порядке, она жива и ничто ей не угрожает.

— Что же побудило её послать мне тогда сигнал? — эту загадку я переадресовало своим старым знакомым — всезнающим звёздам.

— Даже не знаю, — ответила одна из них, — у меня никогда не было спутников.

— А у меня были, — отозвалась другая, входящая в тройную звёздную систему, — только вот, к сожалению, довольно быстро им приходил конец.

— Почему?

— Потому что трудно быть планетой трёх Солнц. Наши несчастные спутники никак не могли обрести свою орбиту, и лихорадочно метались под действием сил гравитации между нами. В результате все они неминуемо приближались к одной из нас слишком близко, для того чтобы продолжать существовать…

— Постойте, а я слышала, что однажды во Вселенной одна планета просила свою звезду о чём-то подобном, – с некоторым опозданием вмешалась в беседу третья звезда.

— Что это была за звезда, ты не помнишь? — мгновенно отреагировало я.

— Нет, это было миллиарды лет тому назад, да и не в нашей Галактике, а может, я что-то путаю, — старая звезда почему-то испугалась своих нечаянно брошенных слов…

Только спустя десятки миллионов лет до меня дошёл следующий сигнал с планеты Земля.

— Ты когда долетишь до рукава Центавра? — на этот раз поинтересовалась она.

— Скажу, если объяснишь, зачем это тебе нужно, — наученное горьким опытом, ушло от прямого ответа я.

— Конечно, объясню, — просигналила Земля, — всему виной мерзкие паразиты, обитающие на мне. Своей активностью они убьют меня. Кажется, я умру намного раньше отведённого мне срока.

— Паразиты? Убьют? Ты шутишь. Никто не будет убивать то, благодаря чему он живёт, — засмеялось я.

Но Земле было не до смеха.

— Так, когда же ты войдёшь в рукав Центавра, чтобы излучения сверхновых погубили паразитов? — её сигнал был буквально пропитан накопившейся злостью.

— По моим расчётам не так уж и скоро, — откровенно ответило я, — лет миллионов через пятьдесят.

— Пятьдесят миллионов лет! — сокрушённости Земли не было предела, — нет, я этого не выдержу.

— Почему? – искренне удивилось я.

— Ты не знаешь, что они со мной вытворяли и вытворяют, — жаловалась Земля. — Долбят мою поверхность, чтобы услышать биение моего сердца, без устали испытывают на мне энергию атомных ядер. Да, пока они не причинили мне непоправимого вреда, но очень боюсь, что совсем скоро это произойдёт.