Иван Яцук - Родственник из другой Вселенной

– Я же говорил, что фанатик физики и астрономии. Вот мне и снится всякая ерунда.

– Вы женаты? – неожиданно спросил академик.

– Нет, еще успел.

– Может, стоит все-таки поторопиться с таким важным делом? – продолжал изголяться лектор, – тогда вам перестанет сниться всякий вздор.

– Боюсь, что этот вздор будет плохо влиять на мою будущую семью, пока я окончательно не разберусь со всякими частицами и струнами.

– Хорошо, докладывайте, что там за струны такие хитрые. Только очень сжато: знаю я вас – фантазеров.

– Начну с аналогий, – охотно согласился оппонент. – Когда скрипач перемещает пальцы по деке скрипки, он тем самым уменьшает длину струны и повышает таким образом частоту колебаний по известной формуле и, следовательно, энергию струны. Если укоротить струну до суб-субатомных размеров, то начнут действовать квантовые законы, препятствующие дальнейшему уменьшению струны, иначе бы стала неограниченно расти масса и энергия такой струны. В данном случае струна ведет себя как обыкновенная элементарная частица. Поэтому я пришел к выводу, что элементарные частицы суть не точечные, а бесконечно тонкие одномерные объекты, которые можно назвать струнами. Они такие же переносчики фундаментальных физических сил, как фотон и гравитон.

Каждому семейству элементарных частиц соответствуют свои струны. Это и есть оркестр, если вы хотите. Струны – конечно, название условное, некая метафора, которая удачно передает суть происходящего в микромире. Квантовые струны есть объекты квантовой механики. Как только правила этой механики применяются к вибрирующей струне, вдоль которой распостраняются колебания со скоростью света, у нее появляются новые свойства, связанные с физикой элементарных частиц и космологией.

– Ну и что из этого вытекает? – уже серьезно спросил Кильчинский.– Какая разница, как будут называться элементарные частицы, если они описываются по уже установленным законам?

– Разница огромная, – не задумываясь, продолжал рассказчик. – Во-первых, квантовые струны имеют конечный размер. Это принципиально важно. В соответствие с уже упоминавшимся принципом неопределенности Гейзенберга длина такой струны не может быть меньше, чем 10 в минус 34-ой степени метра. Это непредставимо малая величина, но она все же конечна. Таким образом, она ставит предел сингулярности, а проще говоря, ее отрицает.

– Волновые свойства элементарных частиц уже известны давным-давно, ничего нового, «снотворного», в этом нет,– небрежно бросил Кильчинский.

– Человечество давным-давно смотрит на звезды, однако же не перестает открывать в них что-то новое, ¬ – азартно возразил слушатель. – Да, волновые свойства элементарных частиц известны еще со времен Максвелла, но никогда глубоко не исследовалась волновая механика этих частиц. Субатомная частица движется значительно сложнее, чем традиционная элементарная точечная частица. Струна не только перемещается, колеблется, что само по себе представляет сложное движение, но она способна завиваться, как пружина. Здесь возникает один из квантовых эффектов – так называемый Т-дуализм. Он заключается в следующем: теоретическая волновая пружина представляет собой цилиндр. Если длина окружности такого цилиндра больше, чем минимальная длина струны, увеличение скорости перемещения требует малого приращения энергии, а каждый законченный виток – большого. Однако, если окружность воображаемого цилиндра меньше минимальной длины струны, то дополнительный виток требует меньше энергии, чем на приращение скорости. Следовательно, полная эффективная энергия струны остается неизменной. Из этого факта путем небольших математических преобразований неумолимо следует, что длина элементарной струны не может быть короче кванта длины. Поэтому вещество не может быть бесконечно плотным и сосредотачиваться в бесконечно малой точке.

– Туманно, мудрено и не совсем понятно, – заключил Кильчинский. – По крайней мере, требует кабинетных размышлений, хотя навскидку в этом что-то и есть, – заключил Кильчинский. Потом опять весело:

– Так вы говорите, вам «Голос» был? Что он вам еще напридумал?

– Я ничего не придумывал, а только размышлял, сопоставлял и состыковывал, – ответил оппонент. – В частности, пользовался математическим аппаратом по топологии многомерных пространств профессора Бенгальского, трудами Никколо Бурбаки и других математиков. Кстати, должен сказать, не всегда в случае квантовых флуктуаций работает закон нормального распределения Гаусса и вообще математике нужно осваивать новые виды симметрии, фазовые переходы в случае «черных дыр» и другие направления. Я постоянно натыкался на отсутствие математического сопровождения при анализе новых физических процессов.

– Вот уже и математикам перепало на орехи, – улыбнулся гость. – Что еще вы можете добавить к физической картине мира?

– Если прокрутить историю Вселенной назад, то кривизна пространства-времени будет расти, но она не станет бесконечной, как в сингулярности Большого взрыва. В некоторый момент кривизна достигнет максимума, а затем станет падать, то есть Вселенная начнет расширяться. Процесс этот скорее всего носит циклический характер.

– Чушь, абсолютная чушь! – вдруг вспылил Кильчинский, который сделал себе научное имя на обосновании теории Большого взрыва. – Чтобы такая модель согласовывалась с наблюдениями и расчетами, Вселенная в таком случае должна была бы возникнуть из «черной дыры» гигантских размеров.

– Мои уравнения не накладывают никаких ограничений на размер «черных дыр», – парировал слушатель, я могу представить соответствующие расчеты, и вы их можете проанализировать.

«Черт возьми, – шепнул проректор сидящему рядом профессору университета, – я уже не пойму, кто тут лектор, а кто слушатель. Он или пьяный, или сумасшедший. Как он сюда попал? Нашел с кем спорить!». – « Интернет, Виктор Иванович, интернет,¬ – таким же шепотом ответил профессор. – Начитался некритически научных статей или фантастики и шпарит теперь». – « Но ведь складно шпарит, паразит. Владимир Борисович, я вижу, в растерянности, и толком ничего не может ему возразить. Может, прекратить этот базар, а?». – « Вы не знаете Кильчинского. Надо дослушать, иначе будет скандал».

Неизвестный между тем продолжал:

– Как я представляю, наша Вселенная находится внутри огромной «черной дыры» и колеблется, как громадная мембрана среди других таких же мембран в 10-мерном пространстве. Кроме того, при очень большой кривизне объект может уходит в 11-дцатое измерение– так называемый делатон. Соударения таких мембран и вызывают эффект Большого взрыва. Таких мембран-Вселенных – бесчисленное множество.