Баир Жамбалов - Чудовища разума

Вера – исключительная особенность разума, души, психики человека этого мира! Вцепившись цепкой хваткой, вера движет вперёд. Именно стойкая вера по убеждению, именно невероятное слияние разума с волей, непреклонной волей!

Это дело доверено свободному человеку, дело возведения дома вечности, священной пирамиды ставленника от бога Хора – бога лазурного и чёрно звёздного неба, самого бога воинов, каковым и является фараон, рождённый властвовать над свободными людьми Чёрной земли, как и над их рабами. Как высоко стояло в Египте значение иерархии! Потому это и есть дело свободных людей, а не рабов. И эта надежда, и эта вера в то, что лучшего достигнут в небесных долинах солнечных богов. И потому предали всего себя сияющей надежде и твёрдому убеждению постижения лучшей доли. То было состояние массового сознания, столь характерное для этого мира, состояние массового, твёрдого сознания, отметающего, разметающего всякое сомнение. То было ли верховенство над рассудком, также столь характерное для людей этого мира? Единый порыв слияния разума с волей!!!

И вот оно возвысилось на все времена, его творение, его чудовище от разума. О, первое по списку из семи чудес света!

Верхушку пирамиды венчает пирамидон из красного гранита. Поверх всех каменных блоков в аккурат сложены облицовочные, полированные известняковые плиты. Их тщательно натирали перед укладкой. А затем всю ночь то и делали, что накрывали одной огромной сшитой циновкой из множества циновок, по его указанию.

Прибыл сам Хуфу, сам несу-бети, принадлежащий Тростнику и Пчеле, сам небтауи – повелитель обеих земель, фараон Верхнего и Нижнего Египта. Прибыли верховные жрецы, прибыл и этот, именуемый Амун, из всех самый изощрённый в искусстве, мастерстве угнетения взглядом.

Ждали восхождения бога Ра на огненной колеснице до самого пика, и в самый зенит, дабы раскрыть взору дворец вечности, над которым он изначально корпел над папирусом, производя расчёты точно по предписанию самой геометрии, выводя каждую грань до тончайшей точности. И вот Ра на самом пике, и он на вершине, к которой шёл двадцать лет. И вот оно – торжественное остриё судьбы!

Обдало всех ослепляющим сиянием золота от лучей божественной колесницы Ра, когда скинута огромная циновка. Взволнованный трепет прокатился над долиной левобережья великого Нила, великой реки всего Верхнего и Нижнего Египта. Из всех домов вечности это было чудо, как триумф инженерного расчёта, как гений архитектуры! Его золотистый свет ещё сотни, сотни, ещё тысячелетие будет озарять от рассвета до заката всё вокруг, куда лишь окинет взор. Ибо и натираться будут плиты каждодневно и тщательно, и даже тогда, когда у власти пребудет пятая династия фараонов, ставленников гелиопольского жречества от бога солнца Ра, столь враждебная Хуфу, и не будет такого же прежнего ухода, однако ж, не потускнеет свет гениального творения.

Ничто не властно над временем, ничто, и когда через две тысячи лет в веке пятом до нашей эры настоящего летоисчисления по календарю григорианскому, во времена правления фараонов двадцать седьмой династии – царей ахеменидов, объявится в долине вечных домов из Великой Греции – Эллады путешественник, историк Геродот Галикарнасский, то предстанет перед ним сиё творение от гения не сияющей позолотой, лишь бледно желтоватым отражением. И дойдёт сия великая усыпальница, как пирамида Хеопса, таким вот греческим уклоном имени Хуфу, великого ли царя, фараона, принадлежащего Тростнику и Пчеле несу-бети, повелителя обеих земель небтауи. И будут под наносным ветром времени, ветром истории, снесены, унесены облицовочные плиты на постройки, на другие нужды и так далее. И будет под наносным ветром времени ограблено, разграблено первое из семи чудес света разного рода грабителями, авантюристами и так далее. История не запомнит, не запишет их бесславные имена, чьи разумы и души и ногтя, и следов пылинок не стоят того, чей разум замечательным достоинством и бессмертием времени торжественно ль вознёсся в Историю одной из самых немеркнущих и славных вершин от гениальности…

– Знай, Хемиун, не долины солнечных богов, твоё творение придаст бессмертие имени Хуфу, – услышал рядом тихий голос, принадлежащий одному из верховных жрецов, превозносящему имя Амун.

Как-то содрогнулся он в сиянии торжественного мига счастливой ли судьбы, услышав такие слова, неугодные уж всем солнечным богам. Такое может говорить лишь он, заставляющий толпы цепенеть своим цепким взглядом, подобно нильскому удаву, взошедшему на тропу воинственной охоты на всякую мелочь, расплодившуюся по обоим берегам великой реки. Да, многие жрецы способны человека поодиночке увести в долину снов, но властно господствовать над толпой может лишь он, этот Амун, который не трогает одного лишь несу-бети, самого Хуфу, будто лелея таким вот оберегающим крылом.

Прошёл день, прошла ночь, и вновь наступило утро, как спохватились того, кто мог наслать уныние или же придать силы на неимоверные поступки. Нигде не было этого, одного из верховных жрецов, именуемым Амун. Следующей ночью Хемиун вгляделся в застывшие в сиянии звёзды чёрного неба, но посреди них не увидел сияющую звезду, ту колесницу, снующую между звёзд.

* * *

То был ли мерный прибой, плеск тихих волн моря, где вдали над ровным горизонтом покоилось красное предзакатное солнце. То заливисто ль нежные переливы чарующих неведомых птиц, скрытых из виду, могли навевать умиротворённое спокойствие. Но он ли здесь в бурном приливе бодрости, неожиданно нахлынувшей на волне ли сокровенно чистой ауры.

Стоило оглянуться, но где, же, эта скамейка подле скверика, где мартовский день, где ветер, едва ль колыхнувший голые ветки акаций? Другое, но как прекрасное!

– Круговая стереоскопическая панорама, телеприсутствие, виртуальная телепортация… – тихий её голос раздавался где-то сбоку, что оглянулся, обрадовался, увидев её рядом, что понемногу стало покидать его состояние шока, однако, изумление оставалось.

Тот, что предстал недавно образом трёхмерной скульптуры в реальном ли пространстве парио, стоял невдалеке перед ними на золотистом пляже у самого берега лазурно синего моря, за его спиной извилистой линией очерчивался плавный полёт чайки ли, но белой птицы, похожей на неё. То перед ними тот самый монстр от единоборства, который спас его вместе с отцом, который вернул честь, выставив обидчиков должным образом. Перед ними в молчании предстал тот, кто был старшим другом вот этой девушки, красотой которой всё, же, шокирован вот так и разумом, и сердцем юношеским.

Такая виртуальная телепортация, такое вот 5D-присутствие вряд ли достижимы с современного мобильника, айфона, смартфона, гаджета, планшета, но с её миниатюрной коробочки случилось это, что выдающимся инженерным вызовом так и представится за гранью реальности, возможно, обозначится лишь в будущем. А тем временем молчание продолжалось. Волевые скулы старшего товарища в данный момент её спутника в этом поле невероятности застыли, лишь взгляд, в котором никак не угадывался взгляд воина, как в тот раз, чёрным блеском выразил одно внимание к нему ли, но в их сторону. И, странное дело, девушка и этот её старший друг продолжали молчать, затем этот мужчина повернулся, отвернулся и пошёл… по волнам синего моря, вот так по волнам вслед за уходящим далеким предзакатным солнцем. И растворился в красно багровом зареве у горизонта над лазурной синевой. И плеск тихих волн…