Гордон Диксон - Волк

- Да, это так, - сказал Джим.

- Значит, здесь вы согласны, - сказал Уилкоксин. - Очень хорошо. Но теперь, исходя из рассказа Ро, вместо того, чтобы вести наблюдение, вы начали драку с Высокородным еще будучи на корабле и ранили его ножом, затем, вместе со своим телохранителем, вы ввязались при дворе в какую-то интригу, в которой был убит дядя Императора и его брат, а также Имперская охрана. Это правда?

- Это целиком покрывает физический факт того, что произошло, - просто сказал Джим. - Но ситуацию трудно понять, судя по одним голым фактам, которые не дают полной картины.

- Вы хотите сказать, что эта девушка - Ро - лгала? - требовательно спросил Уилкоксин.

- Я хочу сказать, что она не могла сказать всего этого именно такими словами, - ответил Джим. - Скажите, вы слышали этот рассказ сами из ее уст, или это пересказ того, кто ее слышал?

Уилкоксин задумчиво потер подбородок и откинулся в кресле.

- Я слышал этот рассказ из вторых уст, - признался он. - Но если человек, который говорил мне это, так же убедительно выступит перед Комиссией по Расследованию, то для вас это будет выглядеть весьма неважно.

- Значит эта комиссия очень предубеждена против меня, - сказал Джим.

- Возможно... - Уилкоксин опять задумчиво поскреб подбородок. Внезапно он вскочил на ноги и начал мерить комнату шагами. - Я совершенно честно признаюсь вам, - сказал он, останавливаясь перед Джимом, - я был не в восторге, когда меня назначили вашим защитником. Возможно, я и сам был немного предубежден... - Он сдержал себя. - ...я говорю это не потому, что вы как то переубедили меня, - торопливо сказал он. - Я говорю это просто потому, что вполне возможно - именно возможно - что все происходило совсем не так.

Он снова уселся в кресло у кровати Джима.

- Ну, что ж, - сказал он. - Теперь, давайте послушаем, что можете сказать вы. Что случилось после того, как вы покинули Альфу Центавра III и до этих самых пор, пока ваш корабль не приземлился здесь?

- Я отправился на Тронный Мир, - сказал Джим, глядя ему прямо в глаза, - чтобы выяснить, как вы сказали, населена ли Империя родственными нам людьми или же мы развились совершенно самостоятельно. Все что случилось там, было следствием моих поисков и наблюдений.

Уилкоксин продолжал молчать, как бы ожидая, что Джим продолжит свой рассказ.

- Это все, что вы собираетесь сказать? - спросил он после некоторого молчания.

- Пока что - да, - сказал Джим. - Более подробно я все расскажу этой Комиссии по расследованию, если они, конечно, захотят слушать.

- Тогда вы намеренно не говорите мне то, что можете сказать, нахмурился Уилкоксин. - Разве вы не понимаете, что я не смогу быть вам ничем полезен, если вы не расскажете мне всего без утайки?

- Я понимаю это, - сказал Джим. - Но если говорить откровенно, я вам не доверяю. Я не то чтобы не доверяю вам, как человеку, хорошо ко мне относящемуся - не поймите меня превратно, - я просто не верю в ваши способности принять то, что я расскажу, так же, как и любому человеку, не побывавшему на Тронном Мире.

- Да, но ведь... - начал Уилкоксин, - ...на Тронном Мире ведь не было ни одного землянина!

- Совершенно верно, - сказал Джим. - Я и не думаю, что хоть один человек может мне помочь. Не тогда, когда Макс Холланд собирается свидетельствовать против меня перед Комиссией, которая уже заранее решила, что меня надо предать суду за предательство!

- Но, в таком случае, я никак не смогу быть вам полезен! - Уилкоксин вскочил со стула и направился к двери.

- Подождите минутку, - сказал Джим. - Возможно, вы сможете мне быть полезны, но не как защитник, не более чем любой другой человек, но вы сможете помочь мне в другом.

- Как?

Уилкоксин обернулся к нему, когда одна рука была уже на ручке двери.

- Начнем с того, - спокойно начал Джим, - что вы хотя бы будете считать меня невиновным до тех пор, пока не будет доказано обратное.

Уилкоксин остался стоять у двери, затем рука его упала с ручки, он медленно пошел обратно и сел на стул.

- Извините, - сказал он, глядя на Джима. - Ну, хорошо. Скажите, что я могу для вас сделать?

- Видите ли, - сказал Джим, - с одной стороны, вы можете пойти со мной завтра на заседание комиссии, как мой адвокат. Но, с другой стороны, я буду рад, если вы ответите мне на несколько моих вопросов. Во-первых, почему эта Комиссия, Правительство и весь народ вообще так хотят признать меня виновным в предательстве, хотя все, что я сделал - это вернулся живым с Тронного Мира и привез с собой ценный космический корабль, а также двух людей Империи? Я просто не вижу, как это может сочетаться с тем, что я решил предать людей, когда находился на Тронном Мире. Конечно, существует еще Макс Холланд, который желает обвинить меня во всех смертных грехах, но, если у вас имеются только его показания, я думаю, беспокоиться не о чем.

- Как вы не понимаете? - прервал его нахмурившийся Уилкоксин. - Все эти разговоры о предательстве начались потому, что они боятся, что вы наделали на Тронном Мире такого, что Империя возжаждет мести, и неизвестно, что сделает с Землей.

- Почему? - спросил Джим. - Почему?...

Уилкоксин даже поперхнулся.

- Может быть потому, что дядя Императора и его брат мертвы. Разве не может Император захотеть, чтобы Земля заплатила за их смерть?

Джим ухмыльнулся. Брови Уилкоксина удивленно поднялись вверх.

- Вы думаете, это смешно? - спросил он.

- Нет, - сказал Джим. - Просто теперь я понял, почему меня решили обвинить в предательстве. Ведь, насколько я знаю, предательство карается смертной казнью?

- Иногда... - нерешительно сказал Уилкоксин. - Но причем здесь это?

- Боюсь, что не смогу вам объяснить. Скажите, вы не могли бы пойти и повидать Ро на борту корабля?

Уилкоксин покачал головой.

- Я пытался это сделать раньше, - сказал он. - Но власти не разрешили мне даже приблизиться к кораблю.

- А вы сможете передать ей записку? - спросил Джим.

- Думаю, да. - Уилкоксин нахмурился. - Хотя я не знаю, смогу ли я передать вам ее ответ.

- Это не обязательно. Ро отдала меня земным врачам безо всякого протеста. Следовательно, она доверяла им. А отсюда я делаю вывод, что она не знает, что собирается сделать завтра со мной эта Комиссия. Не сможете ли вы просто передать ей, какие цели преследует эта Комиссия и каково отношение ко мне этих людей.

- Думаю, что да, - сказал Уилкоксин. Потом он с бодростью добавил. Да, конечно, я смогу! Если ничего больше не останется, я поговорю с ней завтра утром. Они вызывают ее, чтобы она повторила свой рассказ перед Комиссией. Она, несомненно, будет также присутствовать при расследовании.

- Если вы сможете передать ей это сегодня вечером, я буду вам еще более благодарен.

- Наверное, смогу. - Уилкоксин странно на него взглянул. - Но что вы от нее ожидаете? Она ведь теперь не сможет дать другие показания, чем в первый раз.