Егор Сен - Дом Плеяд

– Оу, понятно.

Афелис убедился, что его сестра стабильно без сознания и что он может спокойно перенести ее в их с Эриданом дом без последствий. Взял на руки и аккуратно понес ее, брат посеменил за ним. Юля, Жанна и Ксю остались сидеть в комнате с тройкой новых знакомых.

– Как думаешь, как долго она будет без сознания на это раз? – Эридан догнал идущего семимильными шагами Афелиса.

– Мне кажется, что дольше, чем мы можем предположить, – мрачно ответил он.

– Думаешь из-за наших гостей? Или из-за одной только гостьи?

– Нет, как я понимаю, она оказалась здесь из-за чего-то невероятно редкого. Не стал бы винить ее в происходящем. То, что она тут – чудо. Чудо и загадка, которую мы очень скоро раскроем. Так что, думаю, просто из-за того, сколько всего было потрачено энергии на этот раз.

– Ты не рад тому, что они здесь, из-за этого?

– Нет. Я рад их прибытию. Это первый случай. Они потрясающие, интересные девушки. Я в восторге от того, что папа привел их сюда. Я просто очень переживаю за Лани.

Они, разговаривая на пониженных тонах, добрались до дома. Афелис оставил сестру на ее кровати и спустился в гостиную. Тогда как у шестерых девушек разговор плохо клеился, и они сидели в тишине, которая нарушалась попытками Маринетт, самой активной и общительной дочери Егора, с которой может конкурировать лишь Айрис, наладить связь между тройками девушек.

– Девочки, а вы все из одного универа и учитесь вместе с папой?

– Ну, я уже почти не учусь, но так да, все из одного. Я уже в магистратуре, Жанна на специалитете, а Юша…

– А я уже закончила вуз. Вот, работаю.

– Понятно, то есть, вы все старше папы. Тебя, – говорила Маринетт, обращаясь к Юле, – лучше звать Юша?

Юля кивнула.

– Да, но, видимо, в этом мире мы его сильно младше…

– Вы правы, – Эльза вступила в разговор. Она не очень приветлива, но и не излишне агрессивна. Держалась ровно, но холодно, – в этом мире возраст – абсолютно другое понятие. Как и все время в целом. Но, если говорить об официальных цифрах, мне двадцать один, Айрис, Эридану и Маринетт – восемнадцать, Афелису – двадцать два. Ланиакея самая старшая, ей двадцать шесть. Эти цифры в соответствии с внешностями. На деле – куда больше. Она уже не будет как-то изменяться. Она будет такой всегда. Мы же будем, пока не достигнем ее цифры. Но это изменение происходит с течением реального времени, то есть… я неправильно сказала, если честно. Мне уже не двадцать один, а двадцать два, Афелису – двадцать три. Дни рождения Маринетт, Эридана и Айрис еще не прошли в этом году.

Ее характер в ключе отличался от всех ее сестер. Айрис и Маринетт были очень энергичными и суетными девушками, не отличались хорошим контролем эмоций. Порой, конечно, сложно сдержать себя, но они почти никакие эмоции не сдерживали. А их было очень много… Их старшая сестра была жизнерадостной, умеренно эмоциональной девушкой, которая редко злилась и часто улыбалась, и была похожа на ангела. Так говорил ее отец. Эльза же была спокойной, статной, холодной, по крайней мере, так может показаться на первый взгляд. Но больше всего на свете она любит свою семью. Нигде на свете не сыщешь семьи дружнее и крепче, чем семья Егора. Даже без матери и жены. Никто из его детей не может дать ответ на вопрос о поиске жены в главном мире. Найдет он или все-таки прибегнет к созданию ее искусственным путем, также, как и всех его детей? Все, что им известно: «дела идут не очень хорошо». Правда, они всегда следом добавляют, что возраст далеко не такой, что можно паниковать, поэтому все сохраняют спокойствие.

Девушки снова замолчали. Разговор все никак не хотел раскручиваться. Айрис обычно болтает без умолку, но сейчас что-то приуныла и замолчала. Наверно, обстановку держал в напряжении инцидент, произошедший с Ланиакеей. Поэтому Маринетт, немного помолчав, предложила прогуляться по побережью и, может, поиграть в волейбол. Все очаровательные дочки Егора и такие же прекрасные его гости немного помолчали, пытаясь совладать с потоком мыслей и принять решение, но все же согласились.

Афелис и Эридан продолжали беседовать, параллельно следя за сестрой. Им нужно было это, потому что разговоры наедине – роскошь, которую они не могут себе позволить, пока гости совсем рядом. Эридан рассказывал, что все не так гладко, как обычно. Он, проснувшись в момент появления их папы, почувствовал, как у него покалывало сердце. Афелис поделился похожими впечатлениями, только в этот момент он уже не спал. Встал раньше из-за схожих ощущений. В момент, когда по Егору открыли огонь. После прямого попадания было понятно, что рано или поздно он появится здесь. Ланиакея ему не сказала ни слова про свое состояние, хотя он предполагает, что она попросту скрыла от него. Выглядит она хрупкой, но, тем не менее, у нее очень сильный дух и очень устойчивая душа. Егор специально усилил эти качества в ней, ведь она самая старшая из всех. Она должна быть сильнее всех, даже братьев.

– Слушай, как думаешь, насколько все плохо?

– Я не до конца уверен, что это означает какую-то плохую вещь. Это нужно обсуждать с Лани напрямую. Когда все гостьи уснут, мы вчетвером поговорим об этом, а пока оставим эту тему.

Эридан понимающе кивнул, погладив себя по волосам на затылке и сжав губы.

– Кстати, уже скоро годовщина создания мира, помнишь? По реальным меркам исполнится два года… А, черт, нет. Ведь в главном мире время идет очень медленно по сравнению с нашим. Когда мы будем провожать наших гостей с папой обратно, там будет только следующий день.

– Даже мы путаемся в нашем времени… Как папа все время безошибочно определяет?.. Ладно, пойдем может уже к девушкам?

– Да, надо… Я вот думаю, может нам сходить на тренировочный полигон, успокоить нервы?

– Хотелось бы. Давай тогда поставим монитор о состоянии Лани, и пойдем.

– Я уже поставил. Идем. Оповестим наших.

Эридан задержался на пару секунд, смотря на лежащую без сознания сестру, которая, даже в таком состоянии, была словно ангел. Единственное, что омрачало ее чудесное лицо – бледный нос, иссиня-фиолетовые ноздри и еле заметные темные вены под ними, словно трещины на стекле, разбегающиеся по его поверхности, по части носогубного треугольника, не касаясь самих губ.

– Она поправится. Как и раньше.

– Раньше не было такого…

Эридан снова сжал губы от нервов и бесконечного осознания своего бессилия.

Он оставил сестру позади, дав ей необходимые, как влага пшенице, тишину и покой. Закрыв за собой дверь, он положил руку на наличник двери, и, постояв пару мгновений наедине с мыслями, оставил ее.

Афелис стоял у порога и ждал, пока Эридан спустится к нему. Как только он увидел, что брат выходит, начал идти в сторону границы Парящих Лесов, где стояла панель, которая является пешеходной нитью для обычных людей, которые не могут просто так преодолеть такую высоту.