Нэт Прикли - Посланец

— Поесть не дадут спокойно. — Рискуя обжечь руку, Найл зачерпнул горсть рассыпчатой плоти, плотно набил рот, схватил копье и ленивой трусцой побежал на помощь.

Как выяснилось, непосредственная опасность пока никому не угрожала. Однако со стороны каменного уступа к лесу грузно тянулась похожая на гусеницу громадина, покрытая поблескивающими под солнцем зелеными чешуйчатыми пластинами. Коротенькие кривенькие ножки выдавали в этом немаленьком — не меньше сорока метров длиной и пяти ростом — насекомом обычную тысяченожку. Незваная гостья ритмично поводила головой из стороны в сторону, и даже на таком расстоянии было слышно, как ее мощные челюсти методично переламывают тростник и редкие деревца.

«Не совсем обычная тысяченожка, — вспомнил Найл прошлую встречу с подобным существом, — сзади у нее должна быть еще одна голова».

— Ничего страшного, — произнес он вслух, — она травоядная.

— Ты уверен? — негромко уточнила Мерлью.

— Абсолютно.

Тем временем у прохода через колючий кустарник собралось полтора десятка женщин и несколько мужчин. Негусто. Неужели это все, что осталось от полутысячи человек, вышедших с ним из города?

— Если беременных придется спускать с деревьев, они просто погибнут. Не выдержат, — деревянным голосом сказала принцесса. — Все, на что они сейчас способны, это с трудом есть и натужно дышать.

Тысяченожка двигалась медленно, но на удивление прямо — точнехонько на них. По сравнению с круто изогнутыми черными жвалами толстые стволы деревьев уже не казались такими прочными.

— Только этого нам не хватало, — выругался Найл от всей души.

— Может, еще свернет? — спросила Мерлью.

— Дождешься от нее, — хмыкнул Найл. — Представь себе, как вкусно выглядит наша роща со стороны. Да и кустарник она сожрет вместе с колючками, не поморщится.

— Надо остановить ее внизу. — Принцесса выжидающе взглянула на правителя.

— Надо, — согласился Найл, взвесил в руке копье и шагнул в неширокий проход среди густо-зеленого кустарника. Он специально никого не стал звать с собой — хотелось узнать, как люди поведут себя сами. Первым тронулся с места Рион, за ним трое стражниц, затем охранницы Смертоносца-Повелителя, а потом нестройной толпой пошли все остальные. Однако только у Риона было сознательное желание защитить свою женщину — Юккулу — от возможной опасности. Остальные просто увязались за Посланником Богини. Мысли их оставались простыми и прямолинейными — следовать за правителем. Навстречу смертельной опасности они шли из рабской покорности, даже не задумываясь, куда их ведут. На месте осталась только принцесса.

— Ты слышишь меня, Дравиг? — спросил Найл в пространство.

— Да, Посланник Богини.

— Мне нужна твоя помощь. — И правитель послал старому смертоносцу «картинку» с многоножкой, пожирающей лес вампиров.

— Сейчас буду, — кратко ответил Дравиг.

Люди прошли по узкому проходу в кустарнике, миновали поляну с маленькими красными цветочками, корни которых еще не представляли опасности, легко прошли сквозь редкие камыши, выросшие на самой границе с кустарником, вломились в тростники, расчистили небольшую полоску поперек движения многоножки и встали, решительно сжимая копья. Вскоре прибежали смертоносцы и плотной кучкой обосновались немного в стороне.

Деловитый хруст приближался.

Совсем неожиданно появилась безоружная принцесса — в простой тунике с вышитой бисером розой на груди — и спокойно встала рядом с правителем.

— Зачем ты пришла? — не выдержал Найл. — Ты ведь в стороне отсидеться хотела.

— Сам говорил, что она травоядная, — пожала плечами девушка. — Значит, тут безопасно.

— Лучше бы она была хищная. Тогда ее можно было бы заманить в сторонку, заставить повернуть. А так что делать? Ведь не испугаешь даже, махину этакую…

Совсем близко от Найла с принцессой многоножка, не переставая громко чавкать, уперлась округлой головой в замшелый валун, пару раз царапнула его жвалами и стала неторопливо перелезать, мягко опираясь толстыми кривенькими лапами.

— А ведь это не ноги, — внезапно вспомнил Найл информацию, вбитую в голову Белой Башней. — Это мышечные наросты, служащие для перемещения.

— Ну и что? — не поняла его мысль принцесса.

— Давай отойдем в сторонку, а то затопчет еще.

Многоножка продолжала деловито сгребать в пасть все, что попадалось на пути. Одинаково спокойно она перемолола и сухие стебли тростника, и два отдельно выросших колючих куста, и невысокое дерево-падалыцик, да и брошенное кем-то копье, не поморщившись, схрупала вместе с наконечником.

— Ну же, Дравиг!

Смертоносцы ударили волей одновременно, стремясь парализовать огромное насекомое, лишить его способности двигаться, но полсотни тонн живого веса, умеющего только жрать, лишь немного замедлили движение. Найл лихорадочно пытался установить контакт с сознанием многоножки, но обнаружить ничего, кроме чувства голода, не мог. То ли при своих размерах и обилии растительности вокруг многоножка не нуждалась даже в зачаточном разуме, то ли этот разум оказался запрятан слишком глубоко в огромном теле. А тело уже начало методично истреблять колючие заросли у подножия холма.

— А ну, сворачивай!

Найл в сердцах подскочил к многоножке и со всего размаха ударил ее копьем. Насекомое никак не отреагировало на нападение двуногой малявки. Остальные люди тоже били многоножку копьями, кололи, тыкали в нее мачете, а Рион сгоряча даже лягнул — бесполезно. С таким же успехом можно пытаться спугнуть с фундамента кирпичный дом.

— Найл, а может, попробовать ее за ногу привязать? — предложила принцесса. — Удержать не удержим, но хоть с направления собьем.

— А-ай, — отмахнулся было Найл, но внезапно замер, боясь спугнуть возникшую в глубине сознания мысль.

Привязать… Повернуть… Удержать за ногу… И тут его осенило:

— Дравиг! Вы можете парализовать волей не саму многоножку, а только ее ноги со своей стороны?

В ответ смертоносец излучил осторожную неуверенность. Воздействовать порознь на отдельные члены противника пауки еще не пробовали.

Поначалу заметить перемены в движениях многоножки не удавалось, но постепенно она начала отклоняться левее, еще левее, еще, пока всем не стало ясно, что через лес этот гигантский истребитель зелени не пойдет.

— Ура-а! — обрадованно вскинул к небу копье Найл.

— Ура-а! — подхватили стражницы.

Тут многоножка задрала заднюю голову и испустила облако такой ядовитой вони, что и люди, и пауки кинулись врассыпную, а радость победы оказалась безнадежно утрачена.

— Все же у людей есть немало преимуществ, — прогнусавила Мерлью, наблюдая за удирающими смертоносцами, — мы хотя бы нос зажать можем.