Нэт Прикли - Посланец

Довольно долго правитель с удовольствием наблюдал за картиной царящего вокруг изобилия, но затем всплыло воспоминание о том, что армия захватчиков собирается идти по его следам, то есть как раз по этим землям, и в животе болезненно екнуло, словно на глаза опять попалась голодная сколопендра.

В город они въехали вечером. Здесь опустошения в рядах пауков не наблюдалось: восьмилапые караульные по-прежнему стояли у въездов в столицу, у моста, у дворца Смертоносца-Повелителя; деловитые смертоносцы пробегали по улицам, караулили добычу у заводи в квартале рабов или на крышах, маячили на детском острове — будто и не было разгрома, истребления тысяч и тысяч пауков. Изменилось только одно: начисто исчезли мастеровые — слуги жуков, обычно раскладывающие вдоль главных улиц свои изделия.

— Нефтис, сообщи Смертоносцу-Повелителю о моем возвращении, — попросил Найл, когда они уже подъезжали к дому. — Я хочу встретиться с ним сегодня же.

— Сперва вас должен осмотреть Симеон, господин мой, — ответила стражница.

— Одно другому не мешает, — пожал плечами правитель.

Служанки встретили возвращение хозяина с искренним восторгом, дворец мгновенно наполнился радостной суетой. Минут через десять уже был накрыт богатый стол, Джарита приготовила свежую тунику и новые сандалии.

С одеждой получилось неудачно — старая туника присохла к ранам на спине. Между тем вид прозрачного бульона с тонкими, нежными, снежно-белыми прядями мяса листорезки, запеченных мух и жаркого из цикады, а также пирога с яблоками сделал свое дело, и Посланник Богини устремился за стол, отложив купание и смену одежд на потом.

— Только, главное, не увлекайся, — посоветовал вошедший в столовую Симеон.

— Ты уже здесь? — удивился Найл.

— Был поблизости, — усмехнулся медик, усаживаясь без приглашения, и сразу потянулся к графину с вином. — Наша прекрасная принцесса настолько заинтересовалась возрождением народа, что даже предлагает свою стражу детскому острову. А еще хочет обеспечить нас самыми лучшими продуктами. Дескать, пока Посланника Богини нет, то его стражниц можно в поля послать…

— Хотела, чтобы в городе, кроме ее гвардейцев, никаких других сил не оставалось, — сообразил Найл. — А со смертоносцами рассчитывала договориться…

— Ну это-то с первого дня ясно было, — расхохотался Симеон, налив себе полный бокал и опрокинув его в рот. — А вот едой-то все одно она город обеспечивает, да строительством, да еще за порядком приглядывает. Так что придется тебе, братец, ее простить. Кто еще будет этим заниматься? А я, грешным делом, решил, что уже все — она теперь правительница.

Найл, как раз разломавший муху и впившийся зубами в горячее мясо, вместо ответа только покачал головой.

— И сам вижу, что ты вернулся, — кивнул медик и опрокинул в рот еще вина. — Так что не вышло.

— Ты не понял, — поправил его Найл, прожевавший свой кусок. — Похоже, скоро здесь появятся совсем другие правители.

— Ладно, — отмахнулся Симеон, выпив третий бокал. — Потом поговорим. Показывай, что там у тебя с рукою.

— С рукой все в порядке… — Найл торопливо доел муху и встал. — Просто мне тунику не снять.

Правитель встал и повернулся к медику спиной. Симеон изумленно присвистнул:

— Тут придется изрядно поработать. Где тебя можно уложить?

— В спальне…

— Да нет, уложить тебя надо на стол. — И Симеон громко позвал: — Джарита! Иди сюда! Мне нужны стол, пара простыней и много горячей воды.

— Если мой господин уже поел, я могу все отсюда унести, — с поклоном сообщила служанка.

— Уноси, милая, уноси, — благосклонно кивнул медик. — Но графинчик я пока придержу.

Пока Джарита с помощницами расчищала стол, Симеон выпил еще полбокала, поставил почти опустевший графин на подоконник и начал колдовать над принесенным служанками чаном с горячей водой.

Следующие полчаса раем Посланнику Богини не показались: он лежал набитым брюшком на жестких досках стола, а медик прикладывал к спине горячие простыни, вымоченные в каком-то горько пахнущем отваре. Симеон вдохновенно мурлыкал себе под нос неторопливую мелодию и менял простыни, лишь только они начинали остывать.

Хлопнула дверь в столовую, склонилась в поклоне Нефтис:

— Вас желает посетить Дравиг, господин мой.

Правитель было дернулся, но медик, даром что тощий и хлипкий, с силой прижал его к столу:

— И не думай. Только-только корка отмокать начала!

— Но мне нужно… — попытался выбраться из-под руки Найл, однако медик добычи не выпустил.

— Я лучше знаю, чего тебе нужно. Подождет восьмилапый часок, они к этому делу привычные.

— Дай я ему хоть пару слов скажу! — взмолился правитель города.

— Скажи, — не стал спорить Симеон и повернулся к начальнице стражи: — Давай, Нефтис, зови его сюда.

— Да ты чего, — заерзал Найл. — Как я могу принять его в таком виде?

— Можешь при-ни-мать, а можешь не при-ни-мать, — опять замурлыкал медик, меняя очередную простыню. — Но пока я не закончу, никуда тебя не отпущу.

— Тиран, — вздохнул, сдаваясь, Найл.

— И это-о, разве это-о бла-го-да-а-а-а-рность! — Симеон накрыл пациента влажной обжигающей тканью.

Дравиг вошел в сопровождении двух молоденьких смертоносцев, опустился в ритуальном приветствии. Только тут до Найла дошло.

— Так ты жив?!

Вырвавшиеся у Найла слова сопровождались столь же спонтанной и эмоциональной мыслью, в которой удивление густо смешалось с искренней радостью.

— Да.

Сознание старого паука переполняло чувство, которое можно было смело назвать стыдом. Начальник охраны Смертоносца-Повелителя переживал из-за того, что бежал, а не кинулся спасать Посланника Богини.

— Оставь. — Правитель послал успокаивающий импульс. — Там требовалось немало мужества даже для того, чтобы просто выжить. Как тебе это удалось?

Дравиг выстрелил картинкой, и Найл опять увидел поле боя, на этот раз с огромной высоты.

Он пятился вверх по отвесной стене. Выставив длинные копья, захватчики в сверкающих шлемах разгонялись на своих «конях», но, приближаясь, двигались все медленнее и медленнее, завязая в стене ВУРа — взаимоусиливающего резонанса. Неподалеку столь же успешно держался еще один отряд смертоносцев. Вражеские арбалетчики остались далеко-далеко внизу, напоминая беспорядочной суетой новорожденных мошек, и сломить выстроенную объединенными сознаниями преграду здесь ничто не могло.

Однако Дравиг, едва начавший приходить в себя после столь страшного и стремительного разгрома, сопровождаемого к тому же сильнейшим болевым шоком, торопил пауков, стремясь уйти, пока пришельцы не успели сотворить еще какую-нибудь мерзость.

Скоро смертоносцы перевалили со стены на каменистую равнину плоскогорья. Почти все захватчики отстали, а пару чересчур увлекшихся преследователей пауки раздавили между отрядами и мгновенно разорвали на куски.