Нэт Прикли - Вождь

По первому впечатлению, холл небоскреба выглядел пустым, как кухонная кастрюля. Совершенно пустое пространство между прозрачными стенами, разрываемое только толстыми несущими опорами здания.

— Может быть, они как раз многоножку тут и замуровали? — предположила Нефтис. — А сама она потом сдохла от голода.

— Надеюсь, это так, — кивнул Найл, но меча из рук не выпустил.

Снова собравшись в боевую колонну, братья по плоти двинулись к центру помещения, хрустя пересохшими панцирями под ногами. Правитель, не забывая смотреть по сторонам, время от времени раскидывал сандалией хитин, пытаясь разобраться в гастрономических интересах прежнего обитателя обширной пещеры.

Вот два приплюснутых с боков панциря, присыпанные золотой пыльцой. Мотыльки-златоглазки — некрупные, с человеческую ногу, хищные мухи с желтыми глазами и крыльями того же цвета. Эти подлые твари охотятся только на людей: пикируют со стороны спины и вонзают похожий на вытянутый конус хобот в тело, стремясь не убить, а только тяжело ранить жертву. Пока человек еще жив, они сосут из него кровь, а когда умирает — откладывают в тело личинки. Возможно раньше, когда на Земле помимо людей водились иные существа с мягким телом, им тоже доставалось от златоглазок — но теперь выбор добычи стал чересчур скуден. По счастью, смертоносцы, заботясь о своем стаде двуногих, истребили практически всех мух в городе и окрестных песках. Но вот многоножке эту хищницу не поймать — не станет златоглазка спускаться с небес, чтобы угодить кому-нибудь на обед.

А эта продолговатая, слегка выгнутая пластина принадлежит слизняку. Это ведь только с виду коричневый липкий падальщик, истекающий слизью, не имеет никакого панциря. На самом деле под верхним тонким слоем кожи у него спрятана довольно прочная броня, прикрывающая спину и верхнюю часть боков. Говорят, раньше в Провинции, где в многочисленных ручьях слизняков хватает по сей день, из этих пластин изготавливали хорошие кирасы — но от парализующей воли смертоносцев кирасы людей так и не спасли.

Вот и чешуйчатые кольца панцирной многоножки — исконного обитателя сырых ног и тоннелей, а рядом с ними — слюдяные крылышки стрекозы.

Интересно, что это за хищник способен одновременно ловить и летающих насекомых, и выуживать норных тварей, и с многоножкой справиться, и со скорпионом? Первыми вспоминались, естественно, смертоносцы, умеющие и высоко кружащую чайку волей парализовать, и клопа импульсом страха из норы выпугнуть. Вот только паучьих панцирей на полу лежало подавляющее большинство.

— Посланник! — окликнул правителя Навул. — Посмотри сюда! Дорога наверх!

Паренек обнаружил в одной из несущих опор широкий проем. Вверх и вниз уходила прямоугольная шахта с ребристыми стенами, причем под ногами в ней царила кромешная тьма, а вот наверху светлели одно над другим множество ярких пятен.

— Ну да, разумеется, — кивнул Найл, заглядывая в двери. — Шахта лифта. Как я сразу не вспомнил? В таких домах люди попадали домой или на работу с помощью лифтов, и количество этажей проектировалась исходя не из прочности материалов, а исходя из производительности подъемных механизмов. Чем быстрее, и чем больше двуногих можно было одновременно перевезти в кабинках, тем выше строился небоскреб. Только лезть наверх по шахте ни к чему, в какой-то из опор должна иметься лестница.

— Здесь! — отозвалась закинувшая щит на спину и сжимающая в руках арбалет Калла. — Здесь ступеньки, только воняет сильно!

Покрытая темной смолистой коркой с обширными пятнами сиреневой плесени и пахнущая застоявшимися нечистотами лестница резко контрастировала с нарядным зеленым мрамором отделки.

— Мерзость какая! — поморщился северянин. — Что это может быть?

— Больше всего это напоминает… — Посланник Богини присел у дверного проема на корточки и процарапал ступени куском хитинового панциря. На поверхность корки выступила голубоватая слизь. — Больше всего это напоминает паучью кровь, — правитель откинул испачканный обломок в сторону. — Причем пролитую всего пару дней назад и в весьма большом количестве. Тут убили никак не меньше двух десятков смертоносцев.

— Вы шутите, мой господин! — не поверил шериф. — Десятки восьмилапых погибли здесь, где даже крыс ни одной нет? Откуда они могут взяться?!

— Меня больше интересует, что их убило, и куда исчезли тела? — проигнорировал сомнения Поруза правитель. — Не хочу, чтобы мои кости оказались где-нибудь рядом.

Посланник Богини сделал осторожный шаг на лестничную площадку коротко стрельнул глазами наверх и тут же отпрянул, передернул плечами:

— И вот что интересно, — добавил он. — Столько еды разлито, а ни одна голодная тварь, ни один падальщик не появился! Неужели тут даже слизняки не выживают?

Но последнюю фразу правитель произнес уже про себя, чтобы не пугать понапрасну шерифа — за отвагу восьмилапых и двуногих братьев по плоти он не беспокоился.

— Нефтис! — Найл спрятал меч в ножны, висящие на толстой, кожаной с алым шитьем перевязи, а щит опустил на пол. — Сейчас я выйду на лестницу и попытаюсь заглянуть на пролет выше. Ступай в шаге позади, и если услышишь какой-нибудь шум, сразу рви меня назад и беги сама.

— Разрешите я пойду первой? — предложила телохранительница, откладывая копье.

— Нет, — усмехнулся Посланник. — Будет куда безопаснее, если ты подстрахуешь меня сзади. Ступени скользкие, как бы не свалиться. Не хочу погибнуть из-за плохо вычищенной грязи. Готова?

Посланник Богини снова поставил сандалию на лестничную площадку, перенес вес тела вперед, и попытался заглянуть в щель между пролетами. Однако ничего интересного не высмотрел и сделал шаг по ступеням вверх, прижимаясь к относительно чистой стене.

То, что на древних бетонных пролетах не сохранилось перил, его особо не удивляло: как-никак тысяча лет прошло. Перила скорее всего делали легкими, железными, такие металлы долго не живут. А вот то, что поверхность особо прочного, разработанного специально для строительства небоскребов материала казалась словно изгрызенной зубами — было весьма странным.

Под сандалиями что-то смачно хрустнуло, поползло в сторону. Правитель покосился вниз, и обнаружил, что наступил на прилипшую к полу хелицеру смертоносца. Он поморщился и двинулся дальше.

Еще один пролет упирался в выщербленную мелкими точечками стену. Найл оглянулся назад и понял, что почти поднялся на второй этаж. Он затаил дыхание, стараясь успокоить биение сердца и придавил в сознании все тревожные мысли.

Как ни бился разум, ощущающий близость опасности на его эмоции, как ни метался в поисках решения загадки, но Посланник Богини понимал, что основная сила любого мыслящего существа не в перемалывании развитым мозгом бесконечного числа возможных вариантов развития событий, а в способности ощутить эманации окружающего мира. И когда разум наконец отступил из сознания, уступая место спокойному созерцанию, то правитель осознал близость двух крупных встревоженных живых существ.