Геннадий Дмитриев - Настоящая работа смелых мужчин. Часть первая. Город призраков

Что это было за вино? На вид и на вкус белое полусладкое, ординарное вино. Но я с удивлением отметил, что никак не могу вспомнить, что было написано на этикетке. Такое впечатление, что я выпил целую бочку этого вина. Голова была тяжелая и теплая, глаза закрывались, ноги стали ватными и передвигались с трудом. Я добрался до кровати и лег. Уснул я мгновенно, будто провалился в темную, мягкую бездну.

Проснулся ночью. Безумная, полная луна висела над самой верхушкой тополя. В голове было ясно и чисто, никаких следов похмелья. Что же это за вино? Сперва окосел от одной бутылки, а сейчас как будто бы и не пил ничего. И тут я с удивлением отметил, что впервые за все время после катастрофы, меня не преследовал мой ночной кошмар. Спать уже не хотелось. Я боялся, что стоит мне закрыть глаза, и я снова увижу горящий самолет и услышу голос ангела смерти. Было душно. Я оделся, вышел на улицу.

Бредя наугад, просто так, я вдруг заметил, что снова попал на ту же улицу, что и вчера. Все тот же одинокий фонарь горел на покосившемся столбе. Мне показалось, что кто-то пристально смотрит на меня из темноты, я обернулся, но никого не увидел. В конце улицы прямо на меня двигался автомобиль. Я шарахнулся в сторону, в ту же сторону метнулся и автомобиль. Все повторяется, и если я буду так метаться, то опять окажусь под колесами. Я застыл на месте. Я смотрел на автомобиль, как заяц на орла, и когда понял – водитель уже не сможет изменить направление, отскочил в сторону. Автомобиль промчался мимо меня и исчез, будто растворившись в темноте ночи. Вконец обалдевший и ошарашенный стоял я посреди улицы и смотрел на одинокий фонарь. Ощущение того, что на меня смотрят, не проходило. Я внимательно огляделся, и увидел его.

Обшарпанный рыжий кот смотрел на меня из подворотни желто-зелеными глазами. «Хоть ты мне можешь сказать, что здесь происходит?» – спросил я кота. «Мяу!» – ответил кот, и скрылся в темноте. Нет, на петли времени это не похоже, вчера кота не было. Как я добрался домой, как лег спать – уже не помню. А когда проснулся, то понял, что завтрак я, как обычно, проспал. Нужно идти в кафе. А может не нужно? Черт с ним, с этим кафе, именно с него все начинается, надо как-то по-другому начать день. Но я знал, как бы я не старался, начать день по-другому я не смогу. Я оделся и не спеша поплелся в кафе. Все было как всегда. Те же посетители сидели за столиками, играла все та же тихая музыка, и все так же двое вели свой бесконечный спор, не замечая никого вокруг. Я заказал кофе и бутерброд. Помня вчерашний день, вино брать я уже не стал.

Она появилась как обычно, села за мой столик и заказала апельсиновый сок. Все так же смотрела она сквозь меня, смотрела куда-то вдаль, будто меня и не было. А может быть, меня действительно нет? Я не существую для них. Возможно, правы были и Юм, и Мах, и Авенариус, считая, что мир вокруг нас – только плод нашего воображения. Меня нет в их воображении, вот они и не видят меня. Все они настолько одиноки и несчастны, что в их воображении нет ничего, корме их самих, собственные горести и проблемы полностью поглотили их, и ничто другое для них просто не существует. А разве мы не так живем в обычной жизни?

Женщина допила сок, поставила стакан, промокнула салфеткой губы и ушла. Она снова шла на трамвайную остановку. Что же произойдет на этот раз? Неужели этот чертов трамвай снова сойдет с рельс? Но трамвай подошел, спокойно снизил скорость и остановился. Женщина обернулась, как-то странно посмотрела в мою сторону, села в трамвай, он тронулся. Мне казалось, что на этот раз она посмотрела на меня, именно на меня, как тогда ночью перед полетом. Возникло странное ощущение, что больше я уже никогда ее не увижу.

Допив свой остывший кофе, я встал и пошел в сторону сквера, где на скамейке все так же одиноко сидел старик. Я поздоровался с ним и сел рядом.

– Ну, как, – спросил он, – начинаете понемногу осваиваться в нашем городе?

– Скорее наоборот, начинаю понемногу сходить с ума. Для нормального человека, все происходящее здесь – сплошной бред.

– А Вы считаете себя нормальным? Напрасно. Нормальных людей вообще не существует, как и нормального мира. Нормальным мы считаем то, что видим каждый день, к чему привыкли. Мы привыкли к тому, что солнце всходит на востоке и заходит на западе, и для нас это нормально. Если вдруг произойдет наоборот, это будет ненормально. Но половина людей этого просто не заметят, не обратят внимания, и будут по-прежнему считать, что солнце всходит на востоке. Потому, что для них это нормально, к этому они привыкли, и они никогда не заметят, что на самом деле все уже изменилось, все совершенно не так.

– Я понимаю, что люди поглощены своими бедами, и не видят ничего и никого вокруг. Поначалу меня удивляли двое, которые постоянно о чем-то спорят, когда все остальные молчат. Но, видимо, их нужно воспринимать, как единое целое.

– Ну, вот, что-то Вы уже начинаете понимать. Не таким уж бредом кажется все вокруг, если вдуматься.

– Пожалуй, что так, а кто эти двое?

– А, это два капитана! Совершенно безнадежный случай!

– Два капитана? – я вдруг вспомнил роман Каверина, которым зачитывался в детстве. Прочитав его, я долго бредил авиацией, полярными трассами, и решил окончательно, что непременно стану летчиком. И вот, в результате я оказался здесь, в этом странном сумасшедшем городе.

– Нет, нет, – как будто прочитав мои мысли, возразил старик, – роман Каверина здесь совершенно ни при чем. Это капитаны двух судов, столкнувшихся при выходе из залива. Наверное, помните, это было несколько лет назад. Пассажирское судно затонуло, погибло много людей. Капитанов приговорили к длительным срокам заключения, но вскоре они сошли с ума и были определены в клинику доктора Вагнера. Каждый день они встречаются и спорят, кто кого должен был пропустить. Они ищут решение, и не находят его.

– Даже если они и найдут решение, то, что толку? Ведь вернуться в прошлое и исправить ошибку уже невозможно.

– Зато у них есть смысл жизни, у них есть дело, которым они будут заниматься до конца своих дней, не беда, что у задачи нет решения, есть процесс – а результат не важен.

– У меня такое впечатление, что мы все чем-то похожи на них. Даже там, за пределами этого города. Мы живем, не видя цели, что-то делаем, суетимся, нам кажется жизненно важным то, что по сути своей не имеет никакого значения, а то, самое главное, для чего стоит жить, мы уже давно потеряли.

– Время потерянных истин, – задумчиво произнес старик. – Такое время теперь настало для всех, живущих на земле. То, что казалось незыблемым, вечным, рушится, как песок, рассыпается, течет сквозь пальцы, и невозможно удержать песчинки в руках. В поисках истины люди всегда обращались к Богу, но как только Бог открывал ее, всегда находились те, кто присваивал себе абсолютное право на истину, они провозглашали себя служителями Бога, и требовали от людей, чтобы люди служили им.