Робер Мерль - Разумное животное

С. Я тебе объяснял, во время прилива мы открываем шлюзы, и вода из моря наполняет бассейн.

Фа. Да, я знаю. Я не забыл. Я ничего не забываю, никогда. Мне очень нравится, когда у воды вкус моря и других животных.

С. Би, пойди сюда.

(Би повинуется не сразу, а когда она подчиняется, то вместо того, чтобы прямо подплыть к борту, несколько раз делает крюк, показывая свое дурное настроение).

С. Би, что с тобой? Ты сердишься?

Би. Ты не сказал, что ты уезжаешь.

С. Но это уже не в первый раз. До пресс-конференции я уже уезжал дважды.

Би. Да, но ты говорил, что уезжаешь.

С. Хорошо, следующий раз я тебе это скажу.

Би. Спасибо, Па. Там красиво, где ты был?

С. Очень красиво.

Би. Что ты делаешь, чтобы ничего не делать?

(Я смеюсь, и Фа тотчас же мне подражает, поглядывая насмешливо на Би. Би недовольно моргает, но ничего не говорит.)

С. Я играю с Ма, лежу на солнце и купаюсь.

Би. Ты должен был бы брать нас с собой.

Фа. Да, Па, ты должен брать нас с собой.

С. Я не могу, там нет бассейна.

Би. А где ты купаешься?

С. В море.

Би. А как же акулы?

С. Там, куда я езжу, нет акул. Но вам, пока меня нет, совсем не так плохо, вы играете.

Фа. Да, особенно вместе с Ба [37] Боб. . Он очень милый. Другие тоже очень милые.

Би. Я очень люблю Ба. Он все время с нами. Он купается с нами. Он играет с нами. Он нас ласкает. И он говорит. Много говорит.

Фа. Он читал нам статьи про нас. Но он не захотел объяснять. Он нам сказал: «Подождите Па». С. Это я его просил вам прочесть.

Фа. Па, мне было грустно. Есть люди, которые нас не любят.

С. Всегда находятся люди, боящиеся новых вещей.

Фа. Они боятся нас?

С. Да.

Би. Я не понимаю почему.

Фа. Один человек сказал: «Место рыбы — в моей тарелке».

Би. Па, почему он так сказал, ведь мы же несъедобные?

Фа. И мы к тому же не рыбы.

Би. О Фа, не будь таким снобом.

(Я смеюсь, и Фа вместе со мной.)

С. Би, кто научил тебя слову «сноб»?

Би. Ба научил. Почему ты смеешься? Это плохое слово?

С. Это очень хорошее слово. В особенности когда Фа хвастается тем, что он млекопитающее.

Фа. Но я горжусь тем, что я млекопитающее. У дельфина мозг весит столько же, сколько и у человека.

С. Это верно. Ты не забыл.

Фа. Я никогда ничего не забываю.

Би. А есть еще статьи про нас?

С. Мы посмотрим после. А сейчас я должен тебе кое-что сказать.

Фа. И мне тоже?

С. И тебе тоже. Помнишь, Фа, это ты научил Би говорить.

Фа. Да, это я.

С. А теперь мне бы хотелось, чтобы вы оба научили говорить других дельфинов.

Фа. Зачем?

С. Двух говорящих дельфинов мало.

Фа. Почему?

С. Это слишком долго объяснять.

Фа. Тебе доставит удовольствие, если мы научим других дельфинов?

С. Да.

Фа. А как мы будем действовать?

С. Я приведу к вам дельфинов.

Би. Сюда? В бассейн?

С. Да.

Би. Дельфинов или дельфинок?

С. Одну дельфинку для начала.

Би. Нет! Нет!

С. Почему нет?

Би. Я не хочу.

С. Не хочешь?

Би. Я ее побью. Я ее укушу.

С. Но послушай, Би…

Би. Я отниму у нее ее порцию рыбы.

С. Но послушай, Би, это будет очень нехорошо с твоей стороны.

Би. Да.

С. Ты хочешь быть нехорошей?

Би. Да, я буду нехорошей, все время я буду ее кусать.

С. Но послушай, Би. Почему?

Би. Я не хочу, чтобы Фа за ней ухаживал.

(Фа смеется. Би поворачивается к нему и ударяет его хвостом; он ускользает от удара и не отвечает на него.)

С. Би, но ты же знаешь, что в море всегда так бывает.

Би. Это другое дело.

С. В море у самца всегда несколько самок.

Би. Это другое дело.

С. Почему это другое дело?

Би. Фа и я, мы говорим.

(Я на мгновение замолчал, настолько был поражен этим ответом.)

Фа. Ты молчишь, Па?

С. Би, а если вдруг другая дельфинка будет сильнее, чем ты?

Би. Тогда я попрошу Фа, чтобы он помог мне ее бить.

С. И ты, Фа, будешь ее бить?

Фа. Да.

С. Почему?

Фа. Я всегда делаю то, что мне говорит Би.

С. Почему?

Фа. Мне нравится так делать. Я очень люблю Би.

С. А если я впущу в бассейн дельфина?

Фа. Я буду с ним драться. Может быть, я его убью.

С. А вдруг он будет больше и сильнее тебя?

Фа. Би мне поможет.

(Я смотрю на Би, она подтверждает кивком головы.)

С. Би, поговорим об этой дельфинке. Какая разница от того, что вы с Фа умеете говорить? Прежде чем говорить по-английски, вы говорили на языке дельфинов.

Би. Это другое дело.

С. В чем разница?

Би. Не знаю.

С. А до того, как ты стала говорить по-английски, ты согласилась бы допустить другую дельфинку в бассейн?

Би. Я очень люблю Фа. Я его люблю, как ты любишь Ма.

С. Ты заметила, что я люблю Ма?

Би. Да.

С. А если бы я не любил Ма, ты согласилась бы на другую дельфинку?

Би (с волнением). Ты хочешь перестать любить Ма?

С. Нет, нет. Я же сказал «если». Я тебе уже объяснял, что значит «если».

Би. Я не люблю «если». Фа хорошо понимает «если», а я нет. Вещи или есть, или их нет. Зачем «если»?

С. Слушай меня как следует, Би. Слушай, это очень важно. Ты не хочешь, чтобы другая дельфинка была в бассейне, потому что я люблю Ма?

(Молчание).

Би. Да, может быть.

С. Ты хочешь быть с Фа, как я с Ма?

Би. Да.

С. А если бы ты не говорила по-английски, ты бы заметила, что я люблю Ма?

Би. Я не люблю «если». «Если» меня сбивает с толку.

С. Постарайся мне ответить, Би, я тебя прошу.

Би. Не знаю. Я устала.

(Би поворачивается ко мне хвостом, плывет к резиновому кругу, продевает в него морду и бросает круг Фа, который ловит его на лету и бросает ей снова. Я делаю несколько попыток вновь завязать разговор. Она не отвечает. Время — 10 часов 20 минут.)

Сюзи окинула всех взглядом. Это было первое заседание после 20 февраля. Стулья были расположены вокруг стола, на котором стоял магнитофон. Порядок сохранялся всегда один и тот же: сотрудники являлись на пять минут раньше. Севилла врывался последним и последним усаживался. Он взял на место Лизбет Симона, но, то ли случайно, то ли умышленно, он никем не заменил Майкла — один замещающий, один отсутствующий. «Кроме места Майкла слева от меня, все остальные заняты как обычно; сам того не зная, ни во что не посвященный Симон сел, как садилась Лизбет, справа от Арлетт. Питер, конечно, рядом со мной, сидит, положив руку на спинку моего стула, он не касается меня, но я ощущаю затылком тепло его руки. И Мэгги рядом с Бобом, одетым очень элегантно; что только он не делает: и принимает самый отсутствующий вид, и наполовину повернулся к ней спиной, но я готов поспорить, что и этим ему не удастся отбить у нее охоту пошептаться с ним, она будет бросать реплики и своему соседу слева, тихому, скромному Симону, убравшему ноги под стул; он не станет ей отвечать, но это не спасет его, несчастного, совсем напротив: для Мэгги все служит знаком признания, даже молчанье».

— Вы сейчас услышите, — сказал Севилла, — мою беседу от 9 марта с Фа и Би. Слушайте ее внимательно, она будет предметом нашего обсуждения.