Всеволод Беляев - ОПМЖ!

– Хорошо, молодец, правильно. Что такое теплопроводность, кто скажет?

И опять было много желающих. Павел Андреевич задал ещё несколько вопросов, а потом сказал:

– Хорошо, а теперь спросим тех, кто руки не тянет. Ну-ка, не всех вижу. Костя, Руднев, ты где? Костя?

Костик медленно поднялся, покачнулся, посмотрел прищуренными красными глазами на учителя и сказал: «Я!»

Павел Андреевич поверх очков посмотрел на Костика и спросил:

– Что с тобой, Константин? Ты хорошо себя чувствуешь? Расскажи про принцип работы термоса, пожалуйста.

Костик покачнулся ещё раз, удержался о парту, тяжело вздохнул и сказал:

– Термос – забыл. Извини, Ян, только сушки.

В классе засмеялись.

– Что? – не понял Павел Андреевич. – Костя, у тебя что, аллергия? Что-то глаза совсем красные. Ладно, садись. Плохо, что ты забыл, как устроен термос. Кто может ответить на этот вопрос?

Опять потянулись руки, и учитель спросил Мишу. Потом он задал ещё несколько вопросов. А потом спросил:

– А как будем рассчитывать количество теплоты, необходимое для нагревания тела? Кого у нас ещё не видно?.. Так, и Костя опять куда-то пропал… Ян, Балодис, ответь, пожалуйста, на этот вопрос.

Ян поднялся.

– Господи, и у тебя глаза красные! Да что с вами, ребята? Вы не простудились?.. Ну вот, есть у нас холодное тело…

– Нету там тела, – сказал Ян, помотав головой.

В классе опять засмеялись.

– Да, а что же там есть? – озадаченно спросил Павел Андреевич.

– Сеть там. Тела нет. И головы тоже нет.

Класс веселился вовсю.

– Чего нет? Головы? – Павел Андреевич вовсе снял очки и смотрел на Яна.

– Это у вас головы нет, безголовые придурки! – крикнул с последней парты Лёха Уваров и заржал.

– Ян, садись, – сказал учитель. – Самый головастый здесь Лёша, я так понимаю. Что же, Алексей, назови нам формулу для расчёта количества теплоты.

Лёха перестал ржать и поднялся с недовольным видом.

– Что же ты молчишь? Твой сосед может тебе помочь?

Пашка судорожно листал учебник, но открыть нужную страницу не успел. Он поднялся и тоже растерянно замолчал.

– Так, понятно. Кто хочет им помочь?

Антонина, которая до этого тянула руку вверх, сразу опустила руку.

– Хм, Антонина, ты, вроде, хотела ответить?

– Да, но я не уверена, – сказала Антонина.

– Ну давай всё-таки попробуем, – сказал Павел Андреевич. – А то вот и Костя с Яном ждут твоей помощи… Где они там опять?

Антонина поспешно встала и ответила:

– Количество теплоты равно произведению удельной теплоёмкости на массу тела и на разность температур.

– Хм, правильно, молодец. Вот как эта формула выглядит.

Павел Андреевич повернулся к доске и написал формулу. Потом он стал задавать другие вопросы, но ни разу больше не спросил ни Костика, ни Яна. Пару раз он прошёл мимо них и даже снял очки, чтобы взглянуть повнимательнее. Они с трудом держали головы над партой, подпирая их то одной, то другой, то сразу двумя руками. «Хм-м», – задумчиво произносил Павел Андреевич и шёл дальше.

На уроке литературы Марьяна Мансуровна подошла к Костику и Яну и сказала:

– Павел Андреевич просил обратить на вас внимание. Сказал, что, может быть, вы заболели. Если будете себя неважно чувствовать, скажите об этом.

Ребята согласно кивнули.

Учительница принялась, как всегда, плавно передвигаться между рядами и что-то рассказывать своим напевным голосом. И вдруг!.. Она увидела перед собой два бездыханных тела.

Марьяна Мансуровна была человеком впечатлительным и эмоциональным.

– Константин! – произнесла она, леденея от ужаса. Реакции не последовало.

– Ян! – окликнула она другое тело.

Никаких признаков жизни!

– Кто-нибудь, сбегайте на первый этаж, позовите сюда медсестру.

– О, я сбегаю! – сказал Али и тут же умчался.

Марьяна Мансуровна осторожно вернулась к своему столу и осторожно опустилась на стул.

– Ребята, – сказала она, – кто знает, что с ними?

Ребята с интересом смотрели на неподвижных Костика и Яна.

– Господи, да что с ними?! Павел Андреевич сказал, что они заболели. Чем, кто-нибудь знает?

– Да сдохли, всего и делов-то! – сказала Нина.

– Боже мой, Нина, как ты можешь так говорить?

Нина Фролова повернулась, посмотрела на Костика и сказала:

– Да, точно, уже не дышат!

– Как не дышат?! – Марьяна Мансуровна побледнела.

– Сейчас проверим! – Нина достала из своего портфеля бутылку с водой, открыла её и полила сверху Яна. Он замычал и зашевелился.

– А, нет, этот ещё живой. А этот? – и она полила Костика. Тот вскочил, как ошпаренный, и широко открыл красные глаза.

– Ну зачем так делать? – пискнула Антонина. – Кому это приятно?

– Действительно, Нина, вода же может испортить учебники и тетради! – у Марьяны Мансуровны отлегло от сердца.

– Зато мы знаем, что они ещё живы, – сказала Нина, закрывая бутылку.

Вернулся Али. Вслед за ним в класс вошла медсестра.

– Где тут больные? – спросила она.

Марьяна Мансуровна показала ей на Костика и Яна. Медсестра подошла к ним, потрогала лоб, пощупала пульс, заглянула в глаза.

– Ничего страшного, я думаю, – сказала она, – Но я их заберу с собой, там проверим. Соберите свои портфели, идёмте.

Ян и Костик послушно собрались и вышли из класса.

– Вот повезло! – сказал Али.

– Всё, больше мы их не увидим! – сказала Нина.

– Нет, увидим. Увидим их скелеты в кабинете биологии, – сказал Али.

– Веселье прекращаем, возвращаемся к работе, – вновь запела Марьяна Мансуровна.

Постепенно оживление улеглось, и все вернулись к прерванной работе, но про себя продолжали гадать: что бы это такое могло случиться с Костиком и с Яном? А они в это время шли по коридору вслед за медсестрой и думали: «Может, теперь домой отпустят?»

Когда вошли в медкабинет, в глаза Костику бросился стеклянный шкаф. Внутри шкафа были здоровенные шприцы для уколов и какие-то непонятные, страшного вида инструменты.

– Садитесь, – сказала медсестра. – Ну-с, что же мне с вами делать? – и она задумчиво посмотрела на шкаф. Какое-то нехорошее чувство появилось у Костика. А Ян обречённо шепнул:

– Нет, не отпустят нас домой.

Они аккуратно присели на край кушетки, а глазами продолжали следить за медсестрой: что она сделает, что возьмёт из зловещего шкафа? Но она ничего не взяла. Она снова внимательно посмотрела на ребят, подошла к ним, ещё раз приложила руку ко лбам. Костик почувствовал, какая у неё приятная рука: мягкая и прохладная.

– Ну хорошо, – сказала она, – поступим с вами так. Ты, кучерявый, иди сюда.

Она взяла Яна за руку и посадила в удобное кресло, которое стояло в углу кабинета.

– А ты ложись здесь, на кушетке, – сказала она Костику.

– Ложиться? – нехорошее чувство, задремавшее было после приятного прикосновения, проснулось вновь.