Стефан Вюль - Одиссея для двоих

На высоте двухсот метров он выглянул через борт. Ярко освещенная посадочная площадка стремительно проваливалась вниз; в центре ее чернела неподвижная фигурка остолбеневшего полицейского. Мишель расхохотался.

Он повел машину к городу. Городские огни были отличным ориентиром.

Залив промелькнул внизу в пять минут, потом потянулись портовые причалы. Мишель снизил обороты, отыскал какой-то неосвещенный пирс, приземлился и спихнул машину в воду.

Потом он сунул руки в карманы и со скучающим видом побрел по территории порта. Он шел под портальными кранами, блуждал между пирамидами ящиков и металлических бочек, миновал развязных и бесцеремонных моряков... Через некоторое время он выбрался с территории порта и смешался с толпой гуляющих в лабиринте ярко освещенных празднично расцвеченных улиц.

Веселые горожане фланировали по проспектам. Звучали шутки, то и дело слышались взрывы смеха. Другие предпочитали проводить время на террасах кофеен, где между столиками сновали проворные предупредительные серые карлики в белых куртках официантов. Время от времени на красном фасаде какого-нибудь дома возникала четкая надпись: "Только для цеподов".

Понятное дело, цеподы не могли пользоваться человеческими развлечениями или употреблять те же напитки, что и люди. Но все же они встречались среди гуляющих. Группами по двое, по трое они брели куда-то неверными шагами. Группы попадались Мишелю навстречу редко, а одиночек он совсем не видел.

И вдруг он лицом к лицу столкнулся с Инесс.

Яркий плакат расхваливал талант юной лауреатки Благородного Турнира и рекомендовал познакомиться с произведениями поэтессы.

Мишель не мог оторвать взгляд от дружески глядящих на него глаз девушки. Трехмерная фотография производила непреодолимое впечатление, что глядит живой человек. Мишель замер перед плакатом.

"Знаешь, малютка, я полез смерти в пасть, когда узнал, что похитили тебя. Что же такое есть в твоих глазах? Что же такое есть в твоей улыбке? Из-за чего я теряю голову, а? Знаешь, со мной это бывает не часто..."

"Я сейчас совсем один, знаешь? Почему? О, тому множество причин. Слишком многие концы не сходятся в этой истории. Я и решил ото всех избавиться. Администрация - это что-то неповоротливое, тяжелое на подъем, с дубинкой под мышкой... Нет уж, в таких играх я предпочитаю роль вольного стрелка..."

"Да, я один. Но можешь не сомневаться: я очень, очень опасен."

"А знаешь, что во мне самое опасное? Знаешь, какой супердетонатор возник во мне? Это память о тебе, малютка!"

"Вот так я и стал военной машиной; а ты - ее супергорючее! Самая настоящая адская машина, вот что мы с тобой такое, милая! Ах, как они еще пожалеют, что посмели коснуться тебя!"

Наконец он оторвался от плаката. Часы напоминали, что время не ждет. Мишель отступил в тень, вынул документы, которые стащил у друга, отыскал нужный адрес и тронулся в путь.

Он подавил опасное желание подозвать такси и не без удовольствия прошел Аллею пешком из конца в конец. Увеселительные заведения понемногу уступали место государственным театрам, библиотекам, музеям.

По пути к Овальной площади он миновал университетский городок, потом Ботанический сад, где под прозрачным куполом оранжереи шевелились жадные листья папоротника кальмаровидного. Завывания растения-хищника слышны были даже на улице.

За Овальной площадью он свернул в переулок и оказался на крутой тропинке, которая спиралью вилась вокруг нужного ему дома. На ходу он еще раз заглянул в паспорт Иоганна, чтобы уточнить адрес, а также номер квартиры.

Дверь с медной табличкой "Иоганн Симмонс" он отыскал без труда.

Балкон-терраса этой квартиры был немного в стороне, под пандусом. Мишель перекинул ноги через балюстраду и второй раз за этот вечер спрыгнул в кусты.

Здесь он позволил себе расслабиться, усмехнулся и закурил. Поднеся огонек к сигарете, он вдруг заметил, что на корпусе зажигалки мигает сигнальная лампочка. Сдерживая смех, он открыл коробочку. В потемках было нелегко отличить черный шарик от белого, поэтому пришлось подойти к стене: ее гладкая поверхность светилась, отражая городские огни.

Сначала он хотел увлажнить черный шарик просто слюной, но потом заметил под черными листьями журчащий фонтанчик. Пришлось подождать, пока холодная вода заставила шарик разбухнуть.

В конце концов Мишель сунул шарик-передатчик в ухо, дождался реакции и, когда в ухе потеплело, выслушал тонкий бесплотный голос Центра.

"Агенту 27-Б - точка - вы с ума сошли вопросительный знак приказываю немедленно явиться в управление - точка - с этой минуты вас разыскивают как подозреваемого - точка - конец"

Мишель весело фыркнул и вытряхнул шарики из тайничка в зажигалке в фонтан. Снова закурил и уселся на балюстраду.

Город под ним сверкал тысячами огней. Море света отражалось в водах залива. Дальше виднелись длинные огненные змеи дамб и виадуков, соединяющих острова как жемчужины плавающего в заливе ожерелья. Еще дальше остров, где размещалось полицейское управление, фосфоресцирующим пятном лежал на черной спокойной воде. Остров сейчас походил на пробудившийся вулкан: во все стороны от него летели искры. Это стартовали эскадры охотников на одинокого стрелка Мишеля Местре.

"С этой минуты все против меня: и цеподы, и полиция, и черт знает кто еще, - подумал Мишель. - Знать бы, кто..."

Его взгляд блуждал по раскрывшейся перед ним панораме. "Где Инесс? думал он, останавливая взгляд то на одной, то на другой яркой точке. Здесь? Или здесь? Или..."

- Или гораздо дальше... - прошептал он, поднимая глаза к невидимому горизонту.

Он яростно отшвырнул окурок.

Тут же прожекторный луч прошил мрак над самой его головой. Он бросился наземь и вжался в траву. Луч скользнул дальше и уперся в стену дома.

На бетонную посадочную площадку опустилась одноместная машина. Мишель поднялся и побежал в конец балкона: оттуда было лучше видно. Прилетевший не зажигал света. Он в темноте открыл ворота ангара и завел туда авиетку. Мишель так и не смог разглядеть его лицо.

Через несколько минут выходящие на террасу окна засветились.

Мишель пригнулся, под прикрытием кустов перебежал к ближайшему окну и заглянул в комнату.

Да, это действительно вернулся Иоганн. В этот момент он как раз орудовал у домашнего бара: сооружал спой любимый лиловый коктейль.

Мишель постучал пальцем в стекло и шагнул в сторону, за простенок.

В комнате что-то хрустально зазвенело, и свет погас.

Мишель ждал.

Минут через пять в другом конце террасы открылось окно. Мишель негромко, но отчетливо произнес:

- Иоганн, это я!

Иоганн выглянул наружу и выругался. Мишель, ухмыляясь, влез через окно в комнату.