Сергей Ермолаев - Ярость космоса

На вопрос "Созвездия-2", заданный в шутливой форме, Хьюстон ответил в том же духе и заставил экипаж заулыбаться еще больше:

– Вы смотритесь просто великолепно. Никогда не видели более симпатичного корабля.

Даем "добро" на отстыковку. Счастливого пути, "Созвездие-2".

– Принято, Хьюстон! Спасибо!- проговорил Гор.

Затем он временно перешел на другую частоту, используя небольшой пульт управления скафандром, встроенный в левую руку, и обратился к экипажу орбитальной станции:

– Говорит "Созвездие-2". Мы готовы к отсоединению. Приступаем.

Команда "Звездной" находилась на своих рабочих местах: трое астронавтов сидели каждый за своим пультом в рубке станции, а четвертый располагался во втором инженерном отсеке.

– Говорит "Звездная". Вас поняли. Начинаем отстыковку. Обратный отсчет – 30 секунд!- проговорил капитан орбитальной станции Джек Харпер.

– Все коммуникации от "Созвездия-2" отсоединены,- доложили из второго инженерного отсека.

До расстыковки оставалось несколько мгновений. Единственные десять человек, до сих пор остававшиеся на орбите, замерли в ожидании того момента, когда космическая орбитальная станция и межпланетный корабль достигнут нужного отрезка орбиты первой, и можно будет разъединиться. Как это произойдет, "Созвездие-2" понесет своих астронавтов в сторону четвертой планеты от Солнца, а "Звездная" будет продолжать кружить вокруг Земли. Она сделает еще не меньше двух витков, прежде чем ее экипаж покинет ее борт на спасательном аппарате.

Астронавты "Созвездия-2" ожидали момент расстыковки с большим трепетом, чем их коллеги со "Звездной", ведь они отправлялись к другим мирам, туда, где до них еще никто никогда не бывал кроме экипажа первого модульного корабля, покинувшего орбиту Земли не так давно. Каждый из них ощущал волнение и даже небольшой страх, но присутствовала и радость от того, что именно они летят к Марсу. Не смотря на опасность, которая может таиться в неизведанных и никем не посещаемых краях, каждый из астронавтов хотел там оказаться и своими глазами с расстояния считанных миль посмотреть на Красную планету. Что уж говорить о посадке на ее поверхность! Это был предел всех мечтаний. То, ради чего стоило жить и к чему стоило стремиться.

Казалось, время замедлило ход, и секунды превратились в минуты, но тут у всех в наушниках раздался резкий голос Джека Харпера:

– Внимание! До отстыковки: четыре секунды, три, две, одна, ноль…

Одновременно с его последним словом Норманн Кин во второй инженерной "Звездной" нажал последовательно несколько кнопок на небольшом пульте, перед которым сидел в ожидании этого действия, а затем произнес в рацию:

– Захваты убраны! Все крепления с переходных люков сняты.

– "Созвездие-2", вы свободны!- сказал капитан станции, поправляя у себя на голове наушники с микрофоном, отходившем от одного из них ко рту.- Удачного полета и быстрее возвращайтесь!

– Поняли вас!- незамедлительно отозвались с модульного корабля.- Конечно, вернемся! Можете начинать ждать нас, как только окажетесь на Земле!

– Договорились.

И вот в работу, наконец, вступили маневровые двигатели "Созвездия-2". Большой космический корабль, состоявший из шаттла, пристыкованного к сложной конструкции из различных блоков, переходных секций и других ее элементов, начал удаляться от орбитальной станции.

На расстоянии нескольких миль от "Звездной" корабль развернулся в сторону Луны, сверкая в свете Солнца своим новым и чистым корпусом, и двинулся вперед на малых маршевых двигателях, используемых в то время, когда не требуется слишком большая скорость, которую дают ускорители. Войти в ускорение предполагалось только после того, как орбита естественного спутника Земли окажется позади.

– Мы остались одни на орбите,- сказал капитан "Звездной".- Будем сворачиваться.

Чем скорее окажемся на Земле, тем лучше. Кин, подготовь спусковой аппарат, а я сообщу в Хьюстон, что через один виток мы покидаем станцию. Джеймс, проверь, насколько близко подошло к нам Облако.

– Радиолокация займет считанные секунды,- отозвался астронавт, названный вторым.

"Макс" – четырехместный аппарат, предназначенный для экстренного возвращения команды на Землю, – был пристыкован к "Звездной" снизу, прямо под ее тремя центральными модулями. Чтобы перейти в него из инженерного отсека N2, Норману Кину пришлось выйти в коридор, окольцовывавший эти модули. Отыскав в полу круглый люк, Кин открыл его и через него пробрался в салон капсулы.

Салон "Макса" был настолько тесен, что было бы совершенно непонятно, каким образом в нем могли разместиться четверо астронавтов, если бы не четыре узких кресла, расположенных в центре и стоявших по два в ряд. Перед первым и вторым креслами находилась небольшая приборная панель для активизации систем капсулы и запуска программы автоматического спуска на планету. Поскольку "Макс" являлся полностью автоматическим устройством и исключал возможность ручного пилотирования, в нем отсутствовали иллюминаторы.

Заняв одно из передних кресел, инженер врубил питание и, запустив бортовой компьютер "Макса", начал поиск среди заготовленных заранее различных программ прибытия на Землю подходящую к данному положению дел. В эти минуты в рубке проходил последний сеанс связи станции с Центром управления полетами.

Переговоры закончились очень быстро, так как остававшиеся на орбите люди спешили покинуть ее и оказаться дома, в безопасности, как они считали. Отключив связь с ЦУПом, капитан потянулся в кресле, разминая тело, а потом снял со стены рацию.

– Норман, как идут дела? Мы отбываем через пять минут!

– Все почти готово,- прозвучало из динамика рации.

– Не забудь проститься со "Звездной",- проговорил Гор.- Не факт, что мы ее увидим после того, как метеорное облако пройдет здесь.

– Нет, капитан, не забуду. Можно считать, что я уже это сделал.

– Ну, тогда мы спускаемся в "Макс"!

Астронавты покидали "Звездную". Орбитальная станция была законсервирована и продолжала свой полет вокруг Земли в автоматическом режиме. При необходимости она смогла бы оставаться без людей на борту многие месяцы.

Четверо мужчин сидели в тесных, узких креслах, крепко пристегнувшись к ним, и с нетерпением поглядывали сквозь смотровое стекло шлемов скафандров на дисплей в потолке, где высвечивался таймер обратного отсчета времени. До старта оставались секунды. Сидя на своем месте, Кин мысленно считал в обратном порядке, стараясь занять себя и отогнать тревогу, вдруг овладевшую им с того момента, как все разместились в капсуле и задраили люки. Что это было: предчувствие чего-то или простое волнение перед отбытием домой? Хорошо, если второе.