Карр Алекс - 5-я книга. В подземельях Бидрупа.

Побеспокоившись о выпивке, полковник Мирриш немедленно реквизировал у какого-то верзилы ослепительную, но несколько вызывающе одетую красотку, чтобы им было не так скучно сидеть за столиком втроем. Верзила, с физиономией исполосованным шрамами, попытался было возмутиться, но Зоран Мирриш быстро успокоил его серией жестоких ударов по корпусу, вышвырнув нахала, смевшего перечить командиру хельхорской президентской гвардии, прямо в мусоропровод и затем с веселой улыбкой вернулся к столику.

С приходом в "Могилу" Зорана Мирриша вечеринка стала совсем разухабистой. Полковник оказался не только задирой, но и чертовски веселым и обаятельным парнем и сразу расположил к себе папашу Рендлю. То, что он был преданным другом Антала, очень высоко ставил маленького варкенца и был готов живьем сожрать любого, кто только хрюкнет что-либо против его друзей, полностью растопило последние льдинки недоверия, которые еще оставались в сердце Рена.

Когда же в кабак глубоко за полночь завалило несколько наемников-космодесантников, проводивших на Хельхоре свой отпуск и полковник, мгновенно определив наметанным глазом их принадлежность к космофлоту скомандовал, чтобы те двигали к ним на нижний ярус, папаше Рендлю уже ничего не оставалось делать, как признаться себе в том, что он очарован этим веселым и нахальным горлопаном, который, однажды, предпринял все, что было в его силах, чтобы помочь Анталу.

Наемники, узнав Железного Рена, поначалу смутились, уж больно много историй они слышали о его подвигах но, убедившись в том, что за Рендлю Калвишем не зря закрепилось прозвище – Папаша, осмелели. Зоран командирским голосом рявкнул, чтобы к ним подтянулись девчонки, распорядился сдвинуть несколько столиков и веселье, как впрочем и спиртное, полилось рекой.

В присутствии полковника даже самые отъявленные задиры не рисковали подойти к их столику и выказать кому-либо свое неуважение. За столом уже затянули хором старую солдатскую песню о трудностях первого года службы, когда тот верзила, которого Зоран спустил на помойку, сколотив себе где-то в переулках довольно внушительную армию, не решил вздуть своего обидчика. Ребят для этого он набрал довольно крупных и крутых, но уж больно тупых на вид.

Силы были не просто не равны, а чудовищно не равны. Против семерых космодесантников пришло драться человек пятьдесят, но никто даже глазом не моргнул. Наемники, одетые в элегантные, новенькие костюмы, бережно сняли с себя чистенькие пиджаки, аккуратно повесили их спинки кресел и, с горестным вздохом, встали полукругом. Папаша Рендлю снял не только смокинг, но и свою белоснежную рубашку, зато Зоран предпочел принять бой в мундире. Громилы, сколь бы тупы он не были, все же не сразу ринулись в бой сразу. Их смутило то, что жертвы, предназначенные для заклания, были столь спокойны и невозмутимы. Первому же, кто бросился на них, папаша Рендлю молниеносным ударом раскрошил челюсть, превратив его физиономию в кровавую маску.

Наемники дрались с таким остервенением, словно сражались на поле боя, а не в кабаке. Официант, который обслуживал их столик, увидев, что нападающие выхватили виброножи, тоже присоединился к военным и действовал так сноровисто, что вызвал аплодисменты девиц. Натали так и подмывало ввязаться в драку, но на Хельхоре это не было принято и ей пришлось сидеть и молча наблюдать за потасовкой.

Ряды нападавших быстро таяли, но, по всей видимости, плата была очень высока, раз никто из этих амбалов не бросился бежать. Видя то, что они проигрывают по всем статьям, один из этих придурков выхватил тяжелый бластер, но выстрелить из него не успел. Папаша Рендлю с молниеносной быстротой бросился к нему и в одно мгновение свернул ему шею. Тогда громилы решили пустить в ход мебель.

Чтобы лучше видеть схватку, Натали взобралась на столик. В этот момент верзила, который привел с собой целую армию, запустил в нее тяжелым креслом. Перехватив этот здоровенный метательный снаряд одной рукой, она с такой силой метнула его обратно, что кресло, врезавшись незадачливому креслометателю в грудь, отшвырнуло его к стене. То ли стена была не слишком прочной, то ли удар был слишком уж сильный, но этот тип проломил стену и влетел в какую-то подсобку, где с жутким воем и испустил дух.

Пожалуй, именно это и поставило в драке последнюю точку. Нападающие сначала дрогнули, потом попятились и затем пустились наутек. Кое-кто воспользовался тем самым мусоропроводом, в который выбросили их нанимателя, другие принялись карабкаться вверх по решетчатым колоннам, поддерживающим ярусы, осыпаемые градом пустых бутылок, банок из под пива, да, еще и осыпаемые пинками и оплеухами.

Этот кабак, видно громили не раз и у его персонала выработалась особая сноровка по спешному наведению порядка. Уже через несколько минут нижний ярус приобрел прежний вид и все смогли снова вернуться к прерванному занятию. Вечеринка продолжилась, но Натали уже не хотелось оставаться в этом заведении. Необходимую разрядку она получила и теперь ей хотелось только одного, остаться наедине с Реном.

Не прощаясь с полковником Мирришем, который увлеченно соревновался со своими новыми приятелями в скорости поглощения спиртного, они незаметно улизнули из кабака и пошли по ночным улицам в сторону залива, до которого было рукой подать. Когда они вышли на набережную и прошли по ней до маленькой лодочной пристани, где стояли на приколе катера, яхты и прочие маломерные суда, Натали от чего-то захотелось немедленно отправиться в ночное, морское путешествие.

Рен тут же исполнил желание своей возлюбленной, для чего купил у какого-то припозднившегося парня его небольшой, прогулочный баркас с плоским, прозрачным дном. Чтобы путешествие было более приятным, он телепортом перебросил на него здоровенный диван, сделанный в виде пухлых женских губ ярко-алого цвета. Этот диван они с Натали рассматривали в витрине небольшого магазинчика полчаса назад и поскольку он привел её в полный восторг, то Рен позволил себе купить и его, правда, весьма необычным способом. И если бы не крупная сумма денег, оставленная в коробке на витрине вместе с запиской, то это можно было бы счесть за кражу.

Диван оказался компьютеризированным, был снабжен целой кучей сенсоров, приводов и приспособлений и раскладывался в широкое, просторное и удобное для влюбленных ложе, хотя и занял больше половины небольшого баркаса. Баркас в свою очередь, так же, не смотря на свои небольшие размеры, имел систему автоматического управления. Пресноводное море, на берегу которого стоял Хельхора-сити, было тихим и спокойным, а потому у Рендлю не было необходимости стоять за штурвалом. Направив баркас в открытое море, они удобно устроились на мягком, понятливом ложе и уже через полчаса были далеко от берега, где за ними никто не наблюдал. Ночь была теплая, безветренная и располагала к любовным ласкам.