Софья Непейвода - Наследники предтеч(Обновление от 22.10.2008.)

– Есть общаги, на них всех принимают, – кивнул Захар в сторону одного из крупных, но открытых и достаточно густо заселенных плотов. – Вот у них там настоящее равенство.

– Но ведь там же самая беднота собралась!

Захар чуть не упал от смеха.

– Где ты здесь вообще бедноту видела? – немного успокоившись, спросил он. – Нет, на общагах просто собрались те, кто ценит свободу и возможность выбора больше некоторых удобств. А кто хочет простой комфортной жизни – идет к царю. Вон, Посвященные когда-то тоже не слишком зажиточной группой считались, нет?

– Ну, это только пока на одном месте долго стояли и всю еду в округе обобрали, – встала я на защиту своей группы.

– С остальными такая же ситуация, – пожал плечами Захар. – Я бы даже больше сказал: сейчас, пока мы плывем, у всех нас благодать. Честно говоря, иногда мне хочется, чтобы эта река никогда не кончалась. Так ты придешь?

Я кивнула, задумчиво глядя в сторону плотов, названных Захаром "общагами". А ведь и правда, решив для себя, что большими группами едут только самые малоимущие, я и не пыталась узнать про них больше. А, наверное, стоило бы.

Пообещав себе в следующий раз не спешить с выводами, отправилась домой.

Предыдущим вечером мы заметили, что мох не спешит выпускать карминовую дымку взамен сбитой дождем, да и утром ситуация не изменилась. В честь окончания сезона спороношения красного мха (который, по моему глубокому убеждению, ознаменовал окончание сезона дождей) мы решили устроить генеральную уборку и помывку.

Уборка состояла в обильном поливе закрытых от дождя помещений речной водой из универсального ведра и протирании бамбуковых стеблей мокрыми пучками травы. Все постели собрали в себя за это время столько грязи, что были торжественно выкинуты на берег, а взамен каждый из нас притащил по несколько охапок свежей травы.

Первыми вымылись Детовские жены и гости плота, после чего настала очередь остальных женщин из нашей группы. Хотя мне, в отличие от них, ведро для купания без надобности, я решила не отставать от коллектива и мыться вместе со всеми.

– Ничего себе у тебя волосы растут, – в очередной раз восхитилась Юля, когда я распутала тридцатисантиметровые лохмы. – Мне бы так.

– А мне бы не так, – покачала головой я. – Знаешь какая это пытка, когда шевелюра с такой скоростью отрастает?

– Зато какие прически делать можно, – мечтательно зажмурилась астроном, в свою очередь расплетая шикарную рыжеватую косу.

– Зато не успеешь подстричься, как снова в глаза лезут, – возразила я.

Последнюю фразу услышал Росс, не преминувший съехидничать:

– Предлагаю услуги хвостовыдергивателя и неожиданнопугателя. Для знакомых оборотниц скидки!

– Да ну тебя, – с улыбкой отмахнулась я, пытаясь отмыть расчесанные пряди в воде, но природная краска намертво въелась в волосы. – Слушайте, девчонки, может, мне побриться? – спросила, задумчиво рассматривая красно-карминовые пряди. – А то мне этот цвет не нравится, а он никак сходить не хочет.

– Давай помогу, – с готовностью предложила Надя. Вскоре она сдалась, убедившись в бесплодности своих трудов, и удивленно покачала головой. – Действительно, не отмывается.

Вскоре выяснилось, что и к моей коже карминовая пыльца прилипла прочно, особенно на спине. После тщательного купания все ученые приобрели свою природную расцветку, только у светлокожей Веры на теле сохранился слабый красноватый оттенок. И лишь я по-прежнему оставалась ярко-красной. Если на руках и передней стороне тела (исключая шею и лицо) натуральный цвет еще чуть-чуть угадывался, то волосы, лицо, шея и спина (особенно треугольная область от плеч к копчику, которая у мужчин-оборотней покрыта шерстью) оставались сочно карминовыми, несмотря ни на мои усилия, ни на помощь подруг. Это помогло мне решиться, и, невзирая на все возражения, я всё-таки сбрила волосы – уж очень нервировал их кровавый оттенок.

– Н-да, мне теперь все попугаи завидовать будут, – пытаясь рассмотреть спину через плечо, потянула я.

– Ну в худшем случае это только пока верхние слои кожи не сменятся, – утешила меня Надя.

– Сама знаю, – кивнула я. – Но худший случай, похоже, в моем случае равен лучшему.

– Народ, слышали, Алина рожает! – математик неожиданно выскочил из кустов к плоту.

– Какая еще Алина?.. Рожает?!! Где? Как? – все девушки нашего плота, включая меня, дружно побежали в указанную Игорем сторону. И не важно, что женщина совсем незнакомая, ведь это первые роды у представительницы их вида. Рядом с местом действия уже собралась целая толпа: народ переговаривался, обсуждал знаменательное событие, гадал о поле будущего ребенка.

– Тихо, тихо, успокойтесь! – покой роженицы и ее мужа охраняли царские стражники, не подпуская народ к плоту, где, в шалаше, проходило таинство. Но гораздо лучше его слов на толпу подействовал женский крик, в котором смешались боль и наслаждение.

– Ну же, давай, – шепотом поддержала неизвестную роженицу Надя, до боли сжав пальцами мое запястье.

Я посмотрела на подруг. Еще бы им не волноваться – никак, скоро самим предстоит пройти через то же самое. Осторожно отняла руку у Нади и пошла выбираться из толпы. Отсюда я все равно ничего не увижу, слишком ростом не вышла. Добравшись до ближайшего к плоту дерева, я залезла повыше. Так и толкаться не придется, и на ребенка посмотреть смогу.

Через несколько минут из домика на плоту раздался радостный мужской вопль, а еще чуть позже оттуда вышел гордый отец, поднимая над головой ребенка.

– Мальчик!

Мой взгляд приковался к младенцу. С первого взгляда он походил на помесь человека и лягушки. Примерно на треть меньше нормального новорожденного, не просто пухленький, а прямо-таки толстенький. Младенец замахал руками, и я невольно обратила внимание, что между пальчиками у него перепонки, доходящие почти до ногтевой пластинки. Кстати, и на стопе тоже природные ласты, да и сами пальцы длиннее, чем у человеческих детей. На лице обращал на себя внимание узкий, из-за слипшихся ноздрей, нос и глаза, периодически затягивающиеся беловатым третьим веком. А ведь у взрослых людей этого вида нет перепонок, пальцы на ногах нормальной длины, нос другой формы, да и третьего века я ни разу не замечала…

Интересно, этот мальчик нормальный или тоже какой-нибудь полукровка, навроде моих?

Однако окружающих людей необычный облик младенца нисколько не смущал. Вокруг звучали восторженные разговоры и поздравления счастливому отцу. Понаблюдав за людьми, я решила, что с ребенком все в порядке, ведь когда я родила полукровок, все инстинкты подсказывали, что они неправильные. А раз все считают, что мальчик так и должен выглядеть, значит это – правда. Я присоединилась к поздравлениям, а потом поспешила вернуться домой, чтобы побыть в одиночестве. И эти люди еще называли меня нечеловеком! Да достаточно посмотреть на ребенка, чтобы понять, что они совершенно такие же.