Алекс Немон - Летать не поздно никогда

Вдруг неприятное ощущение возникло в голове. Что-то как будто зачесалось внутри черепа. Через секунду он понял, что это сообщение от доктора. Адреналин волной прокатился по его телу. Этот человек не так часто давал о себе знать в последнее время. Сообщение чесалось внутри. Так чешутся только важные. Их можно либо удалить, либо прочитать. Иначе от этого зуда никак не избавиться.

Ар нехотя подумал о нем, и голос доктора зазвучал в голове:

ГОСПОДИН ААРОН. МНЕ ЖАЛЬ СООБЩАТЬ ВАМ ТАКИЕ НЕУТЕШИТЕЛЬНЫЕ НОВОСТИ, НО ЭТО МОЯ РАБОТА…

Аарон невольно скорчил гримасу боли. Он физически ощутил, как побледнел, словно экран визора, но паузу не вставил.

…РАЗВИТИЕ БОЛЕЗНИ НАЯ СУЩЕСТВЕННО УСКОРИЛОСЬ. ЕМУ ОСТАЛОСЬ НЕМНОГО ВРЕМЕНИ. В ЛУЧШЕМ СЛУЧАЕ ГОД. В ХУДШЕМ – НЕСКОЛЬКО МЕСЯЦЕВ.

Аарон стал выдыхать воздух. Во время сообщения он задержал дыхание, а теперь не мог нормально выдохнуть. В горле собрался плотный ком, который требовал выхода. Но плакать здесь Аарон не собирался. Эти по сути чужие для него люди стали, вдруг, словно враги. «Сидят тут с такими довольными лицами… Почему же так происходит?» – с этим беспорядком в голове Аарон резко встал. Это неожиданное движение заставило всех замолчать. Грен, кажется, что-то собирался сказать, но Каввир остановил его. Когда-то Аарон рассказал ему о болезни сына, и тот догадался, в чем причина внезапной перемены. Неуклюже переступая через ноги сидящих, Аарон прошел, ничего не видя перед собой. Он смахнул рукой стакан с соком, и он жалобно звякнула под ногами у Чена.

Выбравшись, наконец, из-за стола, Аарон машинально стащил с полки рюкзак и кое-как натянул на плечи, сунул контакт за ухо, а потом, неуклюже развернувшись боком, перевалился через перила и полетел с платформы вниз.

Общее «ах» нарушило тишину. Все ринулись к перилам, чтобы увидеть, как Аарон быстро летит вниз к тому месту, где из земли росли секвойи. «Ну же!» – прошептал Каввир – и в тот же момент они увидели, как Аарон, наконец, раскрыл крылья и после нескольких взмахов остановил падение, а затем вылетел из башни через боковое отверстие в куполе.

Аурика ушла от него, когда Наю было три. С самого начала было видно, что она не выдерживает испытание маленьким ребенком. У нее сносило крышу от необходимости вставать ночью, кормить и успокаивать малыша. Все это пришлось спихнуть на робота-прислугу. Но ведь в нормальных семьях этим занимается мать. Аарон пытался что-то делать, но в тот момент дела на работе шли плохо и приходилось много сидеть, уткнувшись в визор.

В итоге они начали часто ссориться. Аарон четко запомнил один мрачный осенний день, когда он, может быть, впервые с момента рождения ребенка, внимательно посмотрел на Аурику и увидел совершенно чужую ему женщину. Он почувствовал себя совершенно равнодушным к ней. Ну а она-то гораздо раньше его стала видеть в своей новой жизни только заботы, скуку и тоску.

А потом Най заболел. Это был другой день, который Аарон хотел бы выкинуть из памяти, но не мог. Они завтракали вместе. Най как раз набрал большую ложку овсянки и вдруг брякнул ее прямо на пол. Аурика начала на него кричать, но сразу же опешила, когда увидела испуганные глаза мальчика. Он тогда прошептал: «Мама, у меня ручка поломалась». Вот тогда и началось, закрутилось. Одни врачи сменялись другими. Тесты за тестами. Рука то восстанавливала работоспособность, то снова замирала. А через месяц она перестала «выключаться», зато стали отказывать ноги. С ними все было хуже. Не прошло и года, как Най совсем перестал ходить. И ни один врач не мог сказать ничего толкового.

Это было тяжело, но Аарон как-то свыкся. Ко всему привыкаешь, даже к такому. Что касается Аурики, то она, может, и привыкла, но желание жить снова свободной от забот жизни ее перебороло. И однажды она ушла, просто исчезла, оставив короткое сообщение. В нем не было ни объяснений, ни извинений. Аурика написала его только ради того, чтобы ее не объявили пропавшей без вести.

С того момента Аарон жил с Наем один. Най первое время плакал от обиды, злился, но потом свыкся и снова стал обычным радостным, полным жизни ребенком. Сам же Аарон запретил себе думать об Аурике с того дня, как она ушла. Потом он даже рассудил, что без нее лучше. По крайней мере без нее не приходилось жить как бы постоянно оправдываясь – ни ему, ни Наю.

Покинув портал башни, Аарон несколькими сильными взмахами крыльев поднялся на нужную высоту и полетел к дому. Информатор он нарочно выключил и полностью предался размышлениям. Он перелетел реку, которая теперь не казалась ему такой прекрасной. В ней отразилась небольшая туча, нависшая над бизнес-ареа. «Откуда она взялась? Ведь намека на нее не было?» – машинально подумал он.

Сообщение от доктора высосало из него последние надежды и интерес к жизни. Он бы никому не сказал, но когда летел пару минут назад по направлению к корням секвойи, то всерьез думал, а стоит ли расправлять крылья. Каждый день последние восемь лет он пытался найти выход. Все его заработки уходили на гонорары врачей. Последний по крайней мере объяснил, чем болел Най. Это была редкая генетическая аномалия – синдром Райза-Карташова. И Райз, и его коллега Карташов уже давно были на том свете, а за это время было зарегистрировано всего четыре случая проявления этой редкой болезни, включая Ная. Клетки его мышц постепенно превращались в другую ткань: что-то типа той, из которой состоят рубцы после ран. Какой-то сбой генетической программы организма. Все это происходило внутри и не было заметно внешне, но рубцы, как известно, не умеют сокращаться и расслабляться – и мышцы Ная переставали работать. Никто не знал, как лечить эту болезнь. Три предыдущих больных умерли, не дожив до пяти лет. Аарон благодарил судьбу, что Най протянул так долго. Но каждый год он становился все умнее, все талантливее, и оттого все страшнее было думать, что конец близок.

Внизу Аарон вдруг увидел незнакомый флажок. Задумавшись, он отклонился от курса и теперь в густой растительности внизу не мог понять, где оказался. Пришлось включить информатор. Летим домой. Входящие заблокировать. Перед глазами замигали стрелочки, показывающие, куда лететь. Аарон взял круто вправо и сразу же впереди увидел белые флажки, ограничивающие его район. Полупрозрачный кружок обозначил его усадьбу вдалеке. Вот ты где.

Усадьба была куплена в кредит еще до росписи с Аурикой. Это был скромный дом на семью из трех человек: всего триста квадратов и гектар, засаженный популярными в этом районе кленами, сосной и акациями. Ничего особенного, но им хватало вполне.

Иконка, изображающая птицу, приземляющуюся на ветку, возникла прямо в центре зрения и говорила о том, что пора тормозить. Аарон сделал несколько привычных движений крыльями, как будто выгребал ими воду – снизу вверх. Он почувствовал то приятное ощущение, когда крылья наталкивались на сопротивление воздуха. Ноги коснулись ровной площадки во дворе усадьбы. Пара шагов – и он уже твердо стоял на своем участке рядом с домом.