Брайан Олдисс - Сразу же после убийства

Он был сейчас как натянутая струна. Убийцы не пойманы, и снова звучат выстрелы… на этот раз стрелял друг, но в это время, возможно, его самого держали на прицеле… Идет охота. Когда же все это кончится?

- Ты читал интервью с доктором Фетести, опубликованное в «Тайме»? Биохимические методы воздействия на мозг, изменение естественных биоритмов… Понимаешь, к чему это может привести? К появлению нового вида наркотика. Проклятые репортеры уже что-то пронюхали. Ситуация может выйти из-под контроля. Я хотел бы созвать конференцию по этому вопросу в каком-нибудь тихом месте. Например, в Гондвана Хилз? Как бы ты к этому отнесся?

- Я буду рад помочь. Здесь для этого есть все условия.

Он понимал, к чему это все может привести. Возникнет новая эпидемия насилия. Грабежи, убийства… Бернз уже сталкивался с этим, когда вступил в должность. Наркотики уничтожили Африку. Америке пока удавалось справляться с этим страшным злом… Но теперь… Он слышал уже глухие подземные толчки… Начнется, как всегда, в больших городах, а потом докатится и до самых отдаленных уголков, включая Гондвана Хилз. Так уже бывало. То, что делается для будущего, часто разрушает его.

- Оргкомитет уже работает, - сказал Кромптон. - Я сообщу им, что ты согласен.

Он сказал все, что хотел сказать по данному вопросу, и замолчал, переключив мозг на решение мелких сиюминутных проблем… На его лицо набежали тени.

Они шли молча, и каждый думал о своем. Они как раз проходили в это время мимо площадки для игры в сквош, и Кромптон остановился, заинтересовавшись необычным сооружением, воздвигнутым ненормальными дизайнерами, нанятыми Марло. И мальчика они тоже увидели здесь. Кстати, сам Бернз не виделся с сыном уже несколько дней. Шестнадцатилетний подросток, тощий и бледный - к его синевато-белой коже не приставал загар, стоял в дальнем конце площадки, засунув руки в карманы линялых драных джинсов. Нахмурясь, он разглядывал отца и его гостя и решал непростой вопрос - подойти поздороваться или исчезнуть. Последнее было предпочтительней - не станут приставать с разговорами о здоровье и о том, что он тут выстроил.

Бернз снова подумал о том, что Мириам, мачеха, лучше понимает сына, чем родной отец. Но и от нее он частенько сбегал, надолго исчезая из дома. Брал лошадь в конюшне отца или садился в собственный спортивный автомобиль - недальние автомобильные поездки ему недавно разрешил совершать психиатр, но какие уж там недальние… Он глотал пыльное пространство - километр за километром, доводя до полного изнеможения себя, лошадь или автомобиль, мог пропасть на сутки или двое, но никому потом не рассказывал, где его носило…

- У Марло получше со здоровьем в последнее время? - спросил Кромптон и, не ожидая ответа, добавил: - Я знаю одного очень толкового психоаналитика. Может, подослать его как-нибудь сюда?

- Бесполезно, - махнул рукой Бернз, - кто только не лечил его. По-моему, не существует лекарственного препарата, который не испробовали бы на нем… Ничего не помогает.

- И все-таки я бы показал его Стейчеру, в Вашингтоне сейчас нет врача лучшего, чем он.

Кромптон понимал, какую душевную боль испытывает сейчас Бернз. Несчастье - иметь такого сына. Чего только он ни предпринимал, чтобы излечить рассудок Марло. Да уж, нахлебался он, в особенности допекли его всякого рода психоаналитики. Предпоследний, шарлатан из Нью-Йорка, прибыл на ранчо с двумя любовницами, сестрами-близняшками .

Постояв немного в нерешительности, Марло решил все-таки подойти к ним.

- Знаешь, смерть Президента очень глубоко задела его. Мне показалось, что он не просто возмущен этим убийством как гражданин. Преступление подействовало на его психику, он очень расстроился. Такое Личное отношение к государственной трагедии, сила человеческих чувств, выплеснувшихся в момент государственной скорби, слишком уж показушной и официальной, могли- бы служить примером и для других… Вот на таком фундаменте мы могли бы строить наше будущее… И построим, если справимся с некоторыми проблемами..: Если мальчик справится с ними…

- Стейчер мог бы ему помочь…

Толпы людей, появившихся на свет в результате демографического взрыва. Толпы людей, которые топчут и давят друг друга на чересчур маленькой Земле. Выжимают из себя и друг друга последние капли жизненного сока, но не могут решить возникших перед ними проблем. Толпы этих несчастных сдавливают бедный мозг мальчика, он почти оглох от их жалких воплей, и он хотел бы, но не знает, как им всем можно помочь. Самому ему не могли помочь даже пустынные гектары Гондваны, где почти невозможно было встретить человека, а толпа представлялась чем-то далеким и нереальным. Всем, кроме Марло. В его кошмарах постоянно присутствовали толпы, толпы, толпы людей.

- Сначала нужно догадаться о перспективах; обрести цель, прежде чем то, к чему мы станем стремиться, само начнет помогать нам. Я говорю о будущем.

Он всерьез опасался за будущность своего сына.

- Кстати, - вспомнил вдруг Кромптон. - Рода недавно мне говорила, что ей снился Марло.

- Вот как? - слегка удивился Бернз.

Он заставил себя улыбнуться, когда Марло приблизился к ним, и протянул мальчику руку, но тот сделал вид, что не заметил протянутой для пожатия руки.

- Ты уже слышал об этом, Джекоб? - спросил мальчик. Голос его слегка дрожал. - Они снова начали отстреливать китов. Как тебе это нравится? - На отца он не смотрел. Его взгляд всегда проходил насквозь, никто не мог занавесить душу и совесть от его всепроникающих глаз. - На всем белом свете скоро не останется ни одного голубого кита. Ни одного кита в морях, озерах, даже в нашем тихом озере. Умрет сама память о них.

- Что это ты построил на площадке для игры в сквош, Марло? - спросил Бернз.

Мальчик дернул плечом и, ничего не ответив, повернулся к отцу спиной, давая понять, что разговор окончен, но Бернз по-своему расценил этот жест. Как приглашение посетить экспозицию. Ему показалось, что Марло ничего не имеет против того, чтобы отец и его высокий гость ознакомились с тем, что он там напридумывал.

Площадка для игры в сквош была подарена мальчику к четырнадцатилетию. Сделано это было по совету психиатра, который лечил тогда ребенка. Но игра мальчику не понравилась. Раз или два он только и сыграл, при этом выражение скуки ни на минуту не оставило его бледное лицо. Площадка пустовала какое-то время, а затем Марло захотелось построить на ней какое-то диковинное сооружение, материальное воплощение его бредовых фантазий. Бернза все это жутко раздражало, но психиатры в один голос твердили, что есть только один путь, который может привести к выздоровлению: ни в чем не ограничивать ребенка, дать ему полную свободу. И действительно, в сооружениях, возводимых Марло, постепенно стала проявляться какая-то внутренняя логика… все это было за пределами понимания Джекоба Бернза, но он готов был согласиться с психиатрами - мальчику, похоже, его занятия шли на пользу.