Ольга Кай - Гемоды не смотрят в небо

Пауза. Потом:

– Не понял. Бутафория что ли?

– Да как сказать. Вполне съедобная бутафория. Сейчас тебе еще фотку кину… Только что в магазин выбежала, их прилавок нашла. Охрана косилась, так что фотка смазанная, но разглядеть можно.

Отправляю. Костя молчит. Долго.

– Вот же… – выдает наконец. В голосе его уже не злость – усталость.

– Что с этим делать, Костя? – спрашиваю.

– Не знаю я, что с этим делать, – отвечает Векшин, и от этого признания у меня холодок по спине. – Все идет к тому, что они это легализуют.

Что «это» – нам расшифровывать не надо.

– Угу. И у тебя поубавится работы.

– Да. Их не надо будет красть. Все по закону. Ферму откроют, может. В магазине еще один прилавок поставят.

– Думаешь, до этого дойдет?

Он хмыкает:

– Почти не сомневаюсь.

– Но ведь… это же бред! Это бред, Костя! Ты же сам понимаешь, какой это бред! Сказал бы кто пару лет назад, даже год назад, что мы будем обсуждать такое, на вызовы ездить… Это же, это…

Не нахожу слов. Есть грани, которые человеку переступить немыслимо, есть табу настолько древние, сильные, что само их нарушение нами по умолчанию считается диким, почти невозможным, потому что за этими гранями теряется само право называться человеком.

Но сейчас в узенькой лазейке этого «почти»: прилавок «Лавки людоеда», Лидкины клубные фото и Савин с его идеей ферм для гемодов.

– Что делать, Костя? Что-то же можно сделать?

Векшин молчит. За моими окнами – черная бездна, и у нее тоже нет ответа.

«Люди не так уж отличаются от гемодов, если разобраться. Говорят заученными, правильными фразами, опасаются иметь мнение, отличное от общепринятого, не модное и не прогрессивное. Но внешность гемодов стандартизирована удачней: сколько бы современным модницам ни гнаться – делать трендовые прически, макияж, татуаж, покупать джинсы, жакеты и сумки одних и тех же известных марок – им не сравниться с гемодами. Те всегда в тренде. Всегда идеальны и не выбиваются из колеи. Может быть, именно поэтому мы не можем признать их достойными хотя бы человеческого обращения, не можем простить этой нами же придуманной идеальности.

И именно поэтому делаем с ними то, что хотели бы сделать с лучшими из нашего окружения, с теми, до кого нам ни при каких обстоятельствах не дотянуться».

П.П.

– Мой гемод-сиделка не справляется со своими обязанностями. Я могу его вернуть?

Знакомая уже бабушка сидит в кресле напротив, смотрит на меня сквозь очки устало и грустно. Ее трость, увенчанная серебряной птичьей головой, прислонена к креслу. Макс в пол-уха слушает – в «морской бой» играет, как пить дать. Рик изображает интерес, но посетительница не обращает на него внимания.

Я-то собиралась отчеты просмотреть, войти в курс дел перед тем, как Макс уйдет на пару месяцев, оставив отдел на меня. Но вместо спокойной и скучной работы: одно заявление о пропаже, одно изъятие образца, вышедшего из строя в результате побоев. «Застрахован, – отмахнулся хозяин. – Должны починить или заменить. Пусть меняют лучше – слишком медленный стал». И то правда: с несросшимся переломом бедра не побегаешь.

И посетителей – очередь. Их Максим с удовольствием спихнул на меня.

– Чем именно он вас не устраивает?

Женщина мнется, крутит в пальцах набалдашник изящной трости.

– Я живу одна. Мне бывает иногда неуютно, страшно. Я прошу его просто посидеть рядом, у постели. Он сидит, словно жердь проглотил. И смотрит в стену. С таким еще страшнее, будто это не сиделка, а сама смерть за мной пришла.

– Простите, но… – беспомощно развожу руками.

– Я просила его: ну хотя бы изобрази участие! Сделай вид, что тебе не все равно, что со мной! А он… – у нее трясется подбородок и прыгает в дрожащих пальцах серебряная птичья голова. – А он мне: приношу извинения, но основы актерского мастерства не являются частью моей программы.

Макс фыркает и прячется за лэптоп. Женщина, прижав к лицу тонкий платочек, плачет. Рик хлопает глазами и – хвала мирозданию! – молчит.

– Вы можете его вернуть, конечно. Вот бланк заявления…

Проводив посетительницу, я закрываю дверь – торопливо, чтобы не знать: обернется ли она, будет ли снова плакать или просто направится к лифту.

– Я прихожу к заключению, – подает голос Рик, – что стандартные программы подготовки не дают достаточного набора умений, чтобы полноценно служить хозяину.

– О, парень, да ты проявляешь чудеса сообразительности! – хохочет Макс.

– Это не чудеса, а достижение новейших технологий, – спокойно возражает гемод.

И в это время у меня пищит коммуникатор.

– Здравствуйте. Марта Игоревна? Меня зовут Александра, я веду программу на областном радио. «Тема дня». Может, слышали? Нет? Ничего… у нас на вторник тема: «Гемоды и люди». Вы же работаете в отделе по делам искусственных организмов, да? Простите, что звоню только сейчас, тут просто накладка вышла… Вам удобно будет завтра на десять утра?

– На радио? – переспрашиваю. Макс подскакивает вдруг, начинает подавать какие-то знаки. – Минуточку, пожалуйста.

И прикрываю наушник ладонью.

– Мне вчера звонили, спрашивали, не могу ли я прийти на программу к ним, что-то про гемодов… Я им твой номер дал, – Максим пожимает плечами, улыбается. – Ты же знаешь, я выступать как-то не того, ну… А ты же пишешь все-таки, и сказать на тему сможешь лучше и больше, да?

Еще и это на меня спихнул, значит? Я собираюсь ответить, чтобы топал сам на свое радио, но вспоминаю вчерашний разговор с Костей и повисший вопрос. Пожалуй, что-то я все же сделать смогу.

– Слушай, Марта, – окликает Макс через время, – а ты Песца читаешь? Это блогер такой, о гемодах много пишет, новости собирает… Да ты точно видела, все министерство читает!

Это он о «П.П.» – на аватарке песец изображен.

– Видела, – признаюсь. – Противник гемодов и враг всего прогрессивного общества. Что там у него сегодня?

Макс, щурясь, всматривается в экран.

– « В „Инфинити“ выпили за бесконечность» , – читает. – О, тут Лидка твоя засветилась! «Клуб „Инфинити“ любит удивлять и шокировать гостей. В этот вечер им были предложены изысканные блюда в неожиданном оформлении» … И тут эта «Лавка людоеда»! У нас в маркете прилавок поставили, так мне там после вызовов хоть не ходи, – Макс тяжко вздыхает, тянется к стакану с остывшим кофе. – Маришка говорит: глупости, не стоит внимание обращать, но мне каждый раз не по себе.

Сегодня фото из «Инфинити» во всех СМИ. Модный обозреватель пишет: «Очень стильно, обязательно надо попробовать такое на Хэллоуинскую вечеринку».

Настроение нерабочее. Надеясь немного упорядочить мысли, я просматриваю новости по тегу «гемод», собранные в песцовой норке. Тут и ссылка на видео, когда в новостях сказали о подпольных цехах, и заявления Савина о защите прав «особых людей». В обратном порядке смотреть любопытно. Забираюсь в архивы, клацаю наугад страницу двухгодичной давности. Сообщение о первом легализованном борделе, укомплектованном сплошь гемодами, и в тот же день: «Шокирующая новость: универсальный помощник до смерти избит хозяином!» Надо же, когда-то это шокировало.