Евгений Донтфа - Девочка и пёс

Галкут молча обошел Элен и туру, поставил кочергу на пол, прислонив ее к стене, и подошел к Громми Хагу. Присев, он подсунул под него руки и сдерживая стон, поднялся на ноги.

– Показывай куда идти, – хмуро произнёс он, обращаясь к Розе.

Старик вернулся к ранам барона. Сесилия сделала несколько шагов и медленно опустилась на ближайший стул.

Элен отошла от Хоракса, внимательно глядя на него. Глубоко посаженные светло-карие глаза туру смотрели на девочку. Только сейчас Элен поняла насколько он был истерзан и у нее екнуло сердце. Мех на животе, груди и голове практически весь был сожжен, светло-серая кожа опалилась и обуглилась от страшных ожогов. У девочки заблестели от слез глаза, когда она представила какая жуткая боль мучает туру, видя как пылает его аура в местах телесных повреждений. Его квадратное лицо с тяжелой массивной нижнею челюстью, собачьим черным носом и тонкими коричневыми губами было залито кровью из разбитой головы и липким вином.

Хоракс, видя что девочка чем-то взволнована, раздвинул губы в слабой улыбке и глухим тягучим голосом спросил:

– Ты в порядке?

Элен чувствовала, что готова расплакаться.

– Да, – ответила она, – со мной все хорошо. А вы как?

Хоракс поднял руку и потрогал голову.

– Я упал? Я не помню…

К ним приблизился Мастон Лург.

– На тебя посадили слайву, – без предисловий сказал он. – Что ты последнее помнишь?

Лицо Хоракса исказилось страхом, он поднял глаза на судью.

– Слайву?! Нет! Нет.

Туру, оглядываясь на царящий вокруг разгром, поднялся на ноги. Его взгляд скользнул по лежавшему на столе человеку, затем его рука метнулась к широкому кожаному поясу, поверх шортов.

– Все кошельки пропали, – пробормотал он. – Я играл в кости с Нэйлом. Там была еще его подружка…

Туру замолчал. Осознание темной волной наплывало на него.

Элен видела по его ауре что в нем просыпается гнев, но на этот раз оттенки были другие, на этот раз разум контролировал эмоции.

– Они ушли, – сказала Элен.

Хоракс поглядел на девочку. Внезапно его настрой изменился, он снова был напуган.

– Я… я никого не убил?

Элен отрицательно покачала головой.

– Ранили. Двух мужчин.

Туру снова посмотрел на обнаженного по пояс барона. Старик с черным кольцом, будто почувствовав его взгляд, сказал не поворачиваясь:

– С ним все будет в порядке. Через пару дней будет как новенький. Аристократы они такие, им понимаешь ли нравится жить и они ни за что не хотят умирать.

Хоракс, шокированный и опустошенный, не знал что делать. Он посмотрел на судью, скользнул взглядом по его нашивкам.

– Его имя Нэйл, – сказал он.

Мастон пожал плечами.

– Имя наверняка вымышленное. И куда они направились думаю никому неизвестно.

Сесилия встала со стула и пошла на кухню. Вскоре она вернулась с метлой и совком на длинной ручке и принялась подметать стекла и щепки за стойкой.

Судья, Элен и туру молча смотрели на нее.

– А где сын и жена Хага? – Спросил Мастон Лург.

– Уехали с одним из работников в деревню за продуктами, – ответила молодая кухарка.

– Вовремя, – пробормотал судья.

Элен вдруг направилась к одному из лежавших на боку стульев. Подняла его и поднесла его к стене, где аккуратно поставила спинкой к стене. Затем пошла за следующим.

Судья некоторое время наблюдал за действиями девочки, потом громко сказал:

– Элен, прекрати, пожалуйста. Сядь на стул и посиди. Мы скоро уже поедем.

Девочка продолжила нести стул, который уже взяла. В голосе Мастона Лурга не было приказа, злости или раздражения, это был голос строгого родителя и она ненавидела это. Поставив стул к стене, она из духа противоречия пошла за следующим. Она ждала что судья еще раз потребует от нее прекратить это, более зло и сердито, но тот только молча наблюдал за ней. Она поставила стул, села на него и уставилась в окно. Ветер проникал сквозь разбитые стекла и шевелил сиреневые занавески.

Вернулись Галкут и Роза. Девушка приблизилась к Мастону Лургу и не смея поднять на него глаза, тихо проговорила:

– Господин, мой хозяин просил передать что он очень сожалеет о причинённых вам и вашей племяннице неудобствах.

Мастон молча кивнул, принимая ее слова. Роза быстро отошла, посмотрела на подметавшую Сесилию и начала собирать куски сломанных стульев и столов в одну кучу. Хоракс начал ей помогать.

– Иди проверь все ли готово к отъезду, – приказал судья своему слуге. – Я пока наверх поднимусь, я кажется книгу в комнате забыл.

Элен смотрела как старик, закончив сшивать кожу, осторожно, при помощи Ринна усадил барона и обвязывает его торс полосой белой ткани, отрезанной от одной из простыней.

Голова Феира Арвинга безвольно склонилась на бок. Старик усмехнулся.

– О-о, господин барон, кажется крепко набрался, – весело проговорил он.

Ринн слабо улыбнулся. Ему по-прежнему жутко хотелось чтобы все это скорее прекратилось и он мог бы убраться отсюда. Он мог думать только о большом сапфире, лежавшем во внутреннем кармане его куртки. И ему было, мягко говоря, не по себе держать голые плечи раненного человека, который и был законным владельцем этой драгоценности.

Закончив перевязку, они очень аккуратно, так чтобы не прогибалась спина и не искривлялась грудь, в сопровождении Розы, понесли барона наверх в его комнату.

Элен снова посмотрела в окно. Странно, что я не размышляю о побеге, подумалось ей. Но теперь, остро осознав отсутствие любимого робота и какой-либо защиты, она отчетливо понимала, что все не так просто. К ее большому огорчению судья был прав, ей мало было сбежать от него, потом ей как-то еще надо суметь выжить в этом неизвестном мире и ухитриться не попасть в лапы еще худших злодеев, чем господин инрэ и его слуга.

В залу вернулся старик с черным кольцом на мизинце. Он сел на стул рядом с девочкой и раскатывая рукава рубашки, сказал ей с легкой улыбкой:

– Ну что ж, юная госпожа, позвольте вам заметить, что я в жизни не встречал более отважной девочки чем вы. Для меня было честью сражаться вместе с вами против этого мехового урагана. Но от чего вы такая задумчивая и грустная, сэви?

Элен Акари посмотрела в темно-карие глаза высокого старика. Может быть попросить защиты у него, подумала она, вспомнив как легко он расправился с ненавистным ей садистом Галкутом. Но ее очень смущала какая-то уж слишком ровная безэмоциональная гамма его ауры. Возможно он действительно очень спокойный и добрый старик, который с высоты своих лет смотрит уже на все с легкой иронией и без особых переживаний. А может быть он все-таки холодный равнодушный тренированный убийца из страшной банды «Черный ветер». Ведь когда судья рассказывал об этом, она же видела что он говорит правду, по крайней мере он сам верил что это правда. Она скользнула взглядом по его мизинцу, украшенному тонкой полоской черного металла. Спросить его напрямую и посмотреть что он скажет, подумала она. Пока нет судьи.