Сергей Серванкос - Мастер. Размышления о величайшем творце

Новый день обещал быть интересным, но Красавец был не весел. В последнее время он не получал той радости, которую испытал позавчера, когда его левиафан произвёл фурор в мастерской.

– Как хорошо Мастеру, он велик и все преклоняются перед его величием, – эта мысль стала всё чаще посещать Красавца, – А ведь я так сильно похож на своего отца, вот было бы здорово и мне побыть на его месте.

Он вспомнил свой недавний разговор с Подмастерьем. Они частенько беседовали по душам, так как очень сильно любили друг друга, но этот разговор оставил неприятный осадок на сердце младшего брата.

Когда Красавец поделился с первым творением Мастера своими переживаниями и мечтами, тот неожиданно стал давать советы:

– Тебе надо рассказать об этом отцу, мне, кажется, это не правильно желать занять его место, чем тебе плохо на своём? Ты прекрасен, вряд ли кто может сравниться с тобой по красоте, зачем тебе желать поклонения, ведь ты не можешь дать жизнь, так как отец?

– Только и всего, а остальное у меня получается, ничуть не хуже Мастера, – возмущённо буркнул, начинающий сердиться, Красавец.

– И тем не менее, ты не Мастер! – по-доброму сказал Подмастерье и похлопал его по плечу.

Этот разговор не давал покоя Красавцу:

– Тоже мне нравоучитель, ему хорошо рассуждать, всю жизнь был любимчиком Мастера. Вот и над человеком его шефом поставил, а не меня. Постой, а что, если людишек увести за собой, ведь они, как дети сейчас, наивны и просты? – Красавец загадочно улыбнулся, и настроение его заметно улучшилось, ведь впереди замаячила сладкая надежда исполнения мечты.

Утром седьмого дня все вновь собрались в необъятной мастерской. Скопления галактик по привычному маршруту накручивали свои орбиты. Семья дружно наведалась на Землю и собралась возле Мастера.

– Мы готовы к новым свершениям! – задорно отрапортовал Подмастерье, весело улыбаясь.

– Отлично! Сегодня подумаем о том, как дать человеку почувствовать свободу? Ведь физические законы его загоняют в определённые рамки, а моральные законы я заложил в него изначально, ещё у него безграничный потенциал к обучению и заложенное осознание того, что ему необходимо надёжное руководство, поскольку его мозг совершенен, то он прекрасно понимает, что наилучшее руководство он может получить только от меня. Так как ему объяснить, что такое свобода и как ею пользоваться? – обратился с вопросом к сыновьям Мастер, – Ещё над чем нам надо подумать, как человек может показывать на деле свою благодарность за то, что имеет, иначе он не сможет быть счастливым?

– Надо установить искусственное ограничение на вполне законное действие и установить наказание за его нарушение, и тогда люди смогут либо слушаться тебя, либо не слушаться, – после непродолжительной тишины выкрикнул Изобретатель.

– И как же это поможет им понять, что они свободны? – хмуро спросил Красавец.

– У них будет выбор, а когда есть выбор, есть и определённая свобода. А если развести итог их выбора в противоположные стороны, например, с одной стороны – жизнь, а с другой – смерть, то это будет абсолютной свободой. – развивал свою идею Изобретатель.

– На мой взгляд, отличная идея, – подхватил слова брата Подмастерье, – можно, например, запретить есть с какого-нибудь дерева.

– А почему, не купаться в определённом месте? – решил внести свою лепту Красавец, понимающий, что идея с запретом понравилась Мастеру.

– Кушает Землянин намного чаще, чем купается, а, значит, чаще будет вспоминать о своей свободе, – с доброй улыбкой подытожил свои размышления Подмастерье.

– Точно, а если ещё выбрать самое приметное дерево, тогда люди постоянно смогут и о свободе помнить и выражать свою признательность отцу послушанием. – вмешался в обсуждение Сообразительный.

– Замечательно, так и сделаем. – удовлетворённо произнёс Мастер и попросил Сообразительного выбрать дерево для запрета.

Так в середине вечности, когда галактика Млечный путь в очередной раз промчалась возле входа в мастерскую, на Земле человеку была объявлена первая и единственная на тот момент заповедь. Вечером земных суток, Землянин, обнимая жену засыпал, глядя на звёздное небо и впервые подумал:

– Как замечательно быть свободным!

Красавец приблизился к Мастеру, наблюдавшему за мирноспящей на Земле человеческой парой:

– Отец, а что будет, если они съедят плоды с запретного дерева? – спросил он, указывая на Землю.

– Для них это будет выбором смерти, ведь они таким образом, покажут, что не нуждаются в моём руководстве, а без него им долго не протянуть. Думаю, через тысячу земных лет их жизнь закончится. По сути, они потеряют совершенство, которым сейчас обладают и начнут ошибаться, причём ошибки станут их неотъемлемой чертой и приведут их к смерти.

– А что будет с их потомками?

– Если они родятся после того о чём ты спрашиваешь, то дети полностью унаследуют несовершенство родителей, – нахмурился Мастер, поскольку уже понял, к чему могут привести эти расспросы, – Я не советовал бы тебе, сынок, вынашивать эту мысль. Пойми, что жизнь возможна только благодаря мне и законы могу устанавливать только я, иначе, всё пойдёт кувырком, а я не могу этого допустить, и буду вынужден восстанавливать порядок, ради себя, ради всего созданного мной и вами. Подумай над тем, что у тебя есть, пойми, что законы, которые я устанавливаю, они незыблемы и оптимально правильные, нарушать их даже я не могу, иначе начнётся хаос и всё пойдёт прахом.

– Это нечестно читать мои мысли. Прошу тебя, не делай больше этого, я хочу иметь своё мнение, – возмутился Красавец.

– Хорошо! Я больше не буду этого делать, но пойми, я очень сильно люблю тебя и хочу, чтобы ты был счастлив, – ласково сказал Мастер, обнимая своего красивого сына.

– Если любишь, то позволь, самому убедиться в твоей правоте, – освобождаясь от объятий, сказал Красавец.