Газета ЗОЖ - Газета ЗОЖ N13, 2008

над землей. И она нас награждала Урожаем в закромах, Видно, тоже понимала В наших жизненных

делах.

Да куда ж это годится? Убегают от земли! Надо б Родиной

гордиться, А мы сели на мели". … И с тех пор вошла

заноза,

Глубоко вошла в меня -

Одинокая береза

Во дворе стоит одна…

Адрес: Громышевой Аграфене Александровне, 666660 Иркутская обл., Усть-Илимский р-н, пос. Железнодорожный, ул. Железнодорожная, д. 9, кв. 2.

А наше село стоит

Село наше Усинское

Стоит на реке Усе,

И катаются золотые шарики

На луковой полосе. Лук, который у нас в основном выращивают, на золото похож по цвету, а люди наши золотые по своей сути.

"ЗОЖ" есть статья о том, что какое-то село умирает или уже умерло. А вот наше село не просто стоит, но и расширяется, улучшается. Почти в каждом дворе есть гараж, а на воротах нарисованы русские березки, река и уточки. 5-6 окошек каждого дома, украшенные резьбой, широко распахнуты в мир.

Наши люди — большие труженики: и травинки не найти в огороде. А огороды большие — по 30 соток. Пашут их тракторами, боронуют на лошадях. Сажают в основном по 35-4О ведер лукасевка, а также зелень, огурцы, помидоры. Урожай продают в Самаре, Тольятти, Сызрани. Держат нос по ветру, чтобы угадать конъюнктуру рынка. А в войну лук обменивали на табак, хлеб.

За теми, кому не нашлась работа в нашем колхозе,

приезжают три больших автобуса и увозят утром в город, а вечером привозят обратно в село.

Наша семья в селе в общем-то типичная. Род наш пошел от Ивана и Марфы Малышевых. Было у них 5 детей: дочка Софья и 4 сына. Три сына погибли на фронте.

Род Малышевых большой: у меня 18 внуков, 35 правнуков, много праправнуков. Трое окончили академию, одиннадцать — институт. Есть военные, врачи и медсестры, инженеры и техники, ветеринары и трактористы.

Наш дед, Иван Никифорович, в свои 100 лет со своим старшим сыном, Иваном Ивановичем, которому было 80 лет, снялся в фильме "Усинские кружева".

Главные качества в нашем роду: ясный ум, стойкий характер и терпение.

Задело за живое

Все вынесли, вытерпели и живем, как все.

А как трудно было вставать на ноги после войны, но выдержали благодаря не только своим стараниям, но и поддержке добрых людей, руководящих органов. Случилось так, что председатель колхоза Иван Степанович Быстрое не разрешил нам сажать огород. Земля была колхозная, а мама работала почтальоном. Меня послали в сельсовет просить вернуть землю. Сижу в прихожей, а председатель мимо меня по делам ходит. Заметил меня и спрашивает, зачем пришла. Я заплакала и все рассказала. Он погладил меня по голове и сказал: "Не плачь, иди домой и скажи матери, чтобы огород засевали".

В начале 50-х годов председателем укрупненного колхоза стал Василий Петрович Щеулов. При нем жизнь еще больше полегчала, на трудодни стали давать хлеб. Строг был председатель, но справедлив. Если заметит женщину, которая несет горсть пшеницы детям на кашу, то глаза отведет. Но если мужик на бутылку зерно украдет, то скажет: "Иди и положи на место, а еще замечу — будет плохо". Но никого в тюрьму не отправил.

А теперь колхозным хозяйством управляет Олег Владимирович Савицкий. Он разводит коров, которые дают по 40 литров молока. Кто хорошо работает, получает неплохо. Председатель помог восстановить церковь. Про нее писали так: "Стоит в нашем селе церковь, но, увы, без креста и без купола, как всадник без головы".

Теперь есть и купол, и крест, и службу справляет отец Николай. И все у нас, как у людей.

Прошу откликнуться выпускниц спецгруппы 1956 года.

Адрес: Романовой (Малышевой) Нине Григорьевне, 446026 Самарская обл., г. Сызрань, ул. Октябрьская, д. 79, кв. 35.

Беспокоит вас житель Республики Чечня Н.Н. Асаев. Мне через 4 месяца исполнится 70 лет. С начала 2008 года регулярно покупаю газету и читаю. И я, и моя семья лечимся по рецептам "ЗОЖ". А заставило написать следующее: прочитал в "ЗОЖ" (N10 за 2008 год) под рубрикой "Задело за живое" письмо под заголовком "Вспоминаю пайку черного хлеба" Ивана Кузьмича Саулина (Омск, пр-т Менделеева, д. 27, кв. 153) и заплакал, вспомнив свою детскую жизнь с 1944 по 1953 год. Чеченцы и ингуши в 1944 году были высланы в Казахстан. Мне шел 6-й годик, старшему брату было 9 лет, двум младшим братьям — 5 и 3 года.

Письмо Саулина навеяло воспоминания о том, как я, будучи совсем маленьким человеком,ходил занимать очередь, чтобы купить 0,6 кг черного хлеба. Давали на семью жетоны коричневого цвета: 100 г на человека. А нас в семье было шестеро. Что-бы получить этот кусок весом 0,6 кг, моя мать будила меня рано утром. До магазина от нашего барака было 1,5 км. Я, полураздетый, дрожа от холода, стоял со взрослыми часами, пока не получал этот злополучный кусок. При этом хлеб был ржаной, сырой и с запахом керосина. И все же в магазин я ходил с удовольствием, потому что нерасчетливый продавец почти

всегда добавлял довесок, маленький кусочек. Я, естественно, съедал этот кусочек, пока шел домой, и моя мама, бывало, спрашивала, куда я дел довесочек. Но я врал, что никакого кусочка не было. Мать мне верила или делала вид, что верит, и я дополнительно из общего куска получал еще кусочек. Время после войны было для всех трудным, а для нас — чеченцев и ингушей — трудным вдвойне. Мы потеряли 50% населения. Вот и спасибо товарищам Сталину, Берии, Вышинскому за мое "счастливое детство".

Адрес: Асаеву Н.Н., 366701 Чечня, Сунженский р-н, с. Серноводск, ул. Калинина, д. 5.

Прочитала письмо Саулина Ивана Кузьмича из Омска,опубликованное в "ЗОЖ" (N10 за 2008 год), и так захотелось продолжить тему о хлебе.

Закончилась страшная война, весь народ поднялся залечивать ее раны. Восстанавливались города, села, строились новые города, фабрики, заводы. Согласно приказу Главпромстроя МВД СССР я была командирована на новую стройку — тогда она была секретной.

Всех приезжающих встречал военный комендант, расселяли по квартирам, а всего-то там было два 2-этажных дома, окруженных лесом. В одном уже жил техперсонал, а другой только заселялся. Для приезжих и командированных предназначалась одна большущая комната, где стояло 10 кроватей. Там я встретилась с замечательной женщиной, Серафимой

Алексеевной Кудрявцевой, главным агрономом стройки. Она была намного старше меня, но это не мешало нам подружиться. Я еще тогда удивлялась: вокруг разруха, а здесь все начиналось с создания красоты для будущих строителей. Серафима Алексеевна была настоящим специалистом и замечательным человеком. В Москве у нее жили старенькая мама и пятеро ребятишек. Приходилось им очень трудно. Продукты и хлеб выдавали по карточкам. Служащим давали 450 г хлеба, остальным, если не ошибаюсь, — 300. Я предложила Алексеевне, чтобы она отоваривала свою карточку и хлеб и отвозила в Москву детям, а жить будем на мою. То есть нам с ней доставалось по 225 г хлеба, а какой это был хлеб по качеству, знают только люди, кто это пережил. Помню, мы с Алексеевной часто мечтали дожить до того времени, чтобы вдоволь насытиться хлебом и хотя бы кусочек его остался на тарелке.