Бен Бова - Властелины погоды (сборник)

Лето выдалось на редкость долгое и ясное. Один солнечный день сменял другой. И хотя было не так жарко, как обычно, пляжи и горные курорты собирали рекордное число отдыхающих. Не было ни одного дождливого уик-энда. Да и вообще во всей Новой Англии, пожалуй, не выпало ни одного дождя — если не считать нескольких шквальных штормов. На погоду никто не жаловался, кроме фермеров. Им приходилось туго: зерновые сохли на корню. Но каждый горожанин знал, что осенью пойдут дожди, и проблема будет решена. Владельцы пригородных участков знай себе поливали газоны, чтобы сохранить их свежесть, и толковали о том, как хорошо, что построены опреснительные установки и больше нет затруднений с водой.

Но установки не спасали: весь северо-восток страны было охвачен засухой, посевы горели.

Как и то дело, которое я взвалил на свои плечи.

Несмотря на все мои старания и разъезды по стране, за это лето мне не удалось заманить долгосрочными прогнозами ни одного заказчика для «Эола».

— На бумаге-то оно выглядит прекрасно, — сказал мне директор одной фирмы, занимающейся выпуском консервов, — и мы, разумеется, заинтересованы в предсказаниях погоды — они помогли бы нам знать, когда и сколько выпадет осадков, решать, когда и какую культуру сажать. Но если предсказания обманут, мы рискуем лишиться урожая. А потом, если вы все так хорошо продумали, почему Бюро погоды не воспользуется вашими прогнозами?

Другой делец оказался более бесцеремонным.

— Я не привык иметь дела с незнакомыми людьми. Я знаю государственную службу погоды. А вас я не знаю. И ваших идей тоже.

В Канзас-Сити президент международного объединения отелей доверительно сказал мне:

— Это здорово! Похоже на сказку! Но эти упрямые ослы из Совета директоров — они же никогда не поверят! Да и не возьмутся первыми испытывать что-либо новое.

А главный научный консультант одной нефтяной компании фыркнул:

— Чепуха! Система никогда не будет работать. Можете мне поверить — я опытный геолог.

— Но какое отношение имеет геология к нашей идее? — взорвался Тэд, когда я по возвращении рассказал ему об этом разговоре.

Я сидел в кресле и бессмысленно смотрел в окно на серое сентябрьское небо. Тэд безостановочно мерил шагами комнату.

— А ты им показывал наши прогнозы, подготовленные для «Торнтона»?

Я кивнул.

— Это их не убедило. Двенадцатинедельные прогнозы нашей лаборатории они считают либо счастливой случайностью, либо обманом — дескать, мы переписали прогнозы Бюро погоды и все.

— Что?! — Тэд застыл на месте. Глаза его загорелись гневом. — Кто это сказал?

— Да один или двое. Не так длинно, но по смыслу достаточно ясно.

Тэд промычал что-то нечленораздельное.

— Не злись на них. Это я виноват — не сумел убедить.

Тэд еще какое-то время шагал по кабинету и бормотал себе под нос. У меня не было сил встать — помотался по всей стране и за последние двое суток не спал и шести часов.

— Послушай, Джерри, — Тэд наконец сел к столу. — Может, ты говорил не с теми людьми. Вместо того чтобы делать ставку на президентов и директоров компаний, следовало поговорить с инженерами, руководителями лабораторий… с теми, кто будет работать с нашими прогнозами. Если, конечно, боссы будут им платить. Эти напыщенные пижоны, шишки на голом месте, твердят только, что это невозможно, и в один присест их не переубедить. Но обратись к управляющим заводами, ведущим ученым или инженерам. Пригласи их в лабораторию, оплати им дорогу, если на то пошло. Пусть они проведут здесь несколько дней, посмотрят, на что мы способны. Вот увидишь — они станут на нашу сторону!

— А потом убедят своих хозяев?

— Точно!

— Ты думаешь, это подействует? Я имею в виду — мы успеем? У нас времени всего лишь до апреля будущего года.

Тэд усмехнулся.

— Да уж лучше бы успеть.

Пришла зима. Она оказалась более суровой, чем обычно, со сравнительно небольшим количеством осадков. Лыжники горько жаловались на отсутствие снега, многие горные станции пришлось закрыть, а их владельцы с грустью взирали на голые склоны и тающие банковские счета. В феврале почти вся гавань Бостона замерзла, и береговой службе пришлось вызывать ледокол, чтобы расчистить хотя бы часть се, иначе порт был обречен на бездействие. А вдали от океана, на холодных полянах и промерзших склонах гор, фермеры с каменным упорством ждали снега, который так и не выпал. Теперь и весенних потоков с гор ждать не приходилось. Вместо них побегут весной тощие ручейки, поля останутся сухими.

В эту бесснежную, суровую зиму я действовал согласно стратегии, предложенной Тэдом. Приходилось много ездить и много говорить, останавливаться в самых разных отелях, питаться в случайных ресторанах. По утрам, просыпаясь, я с трудом вспоминал, в каком городе нахожусь и какой сегодня день недели. Но молодые инженеры и ученые стали мало-помалу стекаться в «Эол». Они приезжали по одному, по двое, останавливались у нас на несколько дней, смотрели, слушали Тэда и Тули и возвращались обратно с новым блеском в глазах. К марту у нас уже были официальные запросы из нескольких фирм, которые изъявили желание сотрудничать с нами.

Это был обломок величиной с кулак, не больше. Тысячи веков он обращался вокруг Солнца, не сближаясь ни с каким телом более, чем на двадцать миллионов миль. Но, следуя своими путями, далекое Солнце и планеты оказались расположены так, что обломок сошел со своей извечной орбиты и на несколько миллионов миль приблизился к Земле. Этого было достаточно, чтобы притяжение Земли захватило маленький камень, он приобрел дополнительную скорость и стал «падать» на голубую планету. Со скоростью двенадцать миль в секунду он влетел в атмосферу Земли и породил ударную волну, раскалившую воздух вокруг. Сам обломок стал испаряться, и к тому времени, когда до поверхности земли оставалось двадцать пять миль, успел превратиться в микроскопическую пыль. В течение нескольких дней пыль выпадала на землю. Мельчайшие частицы ее плавали над территорией Среднего Запада США, и их вымыло из атмосферы дождем. Так они достигли земли — в каплях дождя — и были унесены в море. Но над Новой Англией пыль носилась еще много дней. Казалось, все условия благоприятствовали дождю: в воздухе было достаточно влаги, присутствовали частицы пыли, ветер дул с океана. Но дождя так и не было.

— Итак, вы все-таки продержались целый год, — сказал отец.

Он был явно доволен, но вместе с тем и удивлен. Я мог судить об этом по выражению его лица, когда он вызвал меня к видеофону.

— Тебя это, кажется, удивляет?

— Да.

Откинувшись на спинку вращающегося кресла и сложив руки за головой, я кивнул:

— Меня самого это удивляет… немного.