Геннадий Прашкевич - Кормчая книга

Бежать? Куда?

Конечно, к профессору Остоженскому!

Но когда он так подумал, последняя встреча отчетливо всплыла в памяти.

Усталые глаза… И то, что Остоженский не пригласил его сесть… « Оставьте папку на столе. » Как странно… Альвиан думал о профессоре Остоженском, а видел милиционера, перехватившего телефонную трубку: « Вам ответили ». И слышал язвительный голос холеного, уверенного в себе доцента Лермонтова. И видел пленительную Киру Валентиновну, выговаривающую: « Классовая борьба, Афанасьев, вот единственная движущая сила истории. »

Кажется, я опять недооценил горние высоты, в которых парят наши учителя, обречено подумал он. Это же профессор Остоженский писал в известном предисловии: « Особенно полезна книга Гордона Чайлда будет читателю, вооруженному учением марксизма-ленинизма ». Профессор Остоженский не мог не понять, на что я замахнулся. Наверное, его обидело мое отношение к работе. Я мог быть с ним откровеннее, а я решил промолчать.

Удар оказался слишком жестоким.

В два дня Альвиан забрал документы (их выдали ему, не задав ни одного вопроса), рассчитался с общагой, библиотекой, другими университетскими службами, выписался и взял билет до Новосибирска.

…Как пусто заполярное небо.

Как странно поскрипывает под ногами снег.

А прелесть жизни все-таки в том, что, как бы плохо тебе ни было, всегда может случиться что-то еще более плохое. Через секретаршу Альвиан передал профессору Остоженскому коротенькую записку: « Спасибо .» Как это ни странно, он не испытал при этом особенной горечи. Он привык терять. Он уже дважды терял университет. И дважды терял учителей. А позже, на Севере, потерял жену. По характеру она могла дать Альвиану сто очков вперед. Выбрав направление, никогда не сомневалась. « Будем жить завтра так, как работаем сегодня… Партия – наш рулевой… Марксизм не догма, а руководство к действию… » Твердая вера позволила обыкновенной ученице с обогатительной фабрики дойти до секретаря райкома партии. Своего мужа она считала рохлей и никчемным человеком. Но не больше. Как возможный идейный враг он вызывал у нее только усмешку.

В Новосибирск Альвиан взял билет не потому, что до Москвы не хватило бы денег. Нет, он торопился найти единомышленников. Новосибирск к тому времени превратился форпостом российской науки в Сибири. Там работали академики Лаврентьев, Христианович, Векуа, Соболев – настоящие первопроходцы, требующие от учеников и сотрудников смелых самостоятельных выводов. Как раз им-то и будет интересно ознакомиться с методом долгосрочных прогнозов. Несомненно, они ухватятся за его работу всеми руками.

Альвиан был потрясен.

Ни до кого он не достучался.

Чтобы выжить физически, устроился подсобником в горячий цех пропарки железобетонных изделий. Без прописки никуда больше не принимали. Из камер, плюющихся горячим паром, извлекаешь формы с бетонными панелями, раскрываешь, укладываешь в штабеля, заполняешь камеры новыми. Чудовищный конвейер, выжимающий из человека все соки. А ведь, отработав смену, Альвиан отправлялся на железнодорожный вокзал, потому что ночевать ему было негде.

Скоро он понял: путь из горячего цеха один – в психушку. К тому же, подрабатывать можно было и на вокзале. Он быстро подружился с местными грузчиками, а время от времени, почистив пообтрепавшуюся одежонку, отправлялся по адресам, получаемым через горсправку.

Известный журналист…

Доктор наук…

Философ…

С удивлением Альвиан обнаружил, что в Новосибирске много философов. Они существовали при каждом учебном заведении. Непонятно, чем они занимались, но к работе Альвиана они не проявили никакого интереса. Самое страшное в жизни все-таки не поражение, пусть даже в главном деле, понял Альвиан, и даже не разочарование во всем и вся. Самое страшное это когда человек ломается и начинает поддакивать людям, которые хотят его сломать. В привокзальном убожестве судьба сталкивала Альвиана с самыми разными людьми. Бывший классный инженер… Спившийся токарь… Потерявший семью и квартиру летчик… Он подолгу обдумывал редкие встречами со специалистами, до которых все-таки достучался…

« Такие теории, как ваша, проверяются десятилетиями… »

« Берите пример с великих… Дарвин не торопился… Он опубликовал свой труд, когда почувствовал за спиной дыхание Уоллеса… Не торопитесь и вы… »

И прямые намеки: « Теория, отнимающая иллюзии, не может быть популярной… »

Альвиан писал в Общий отдел ЦК КПСС. Писал лично Брежневу, лично Суслову, лично президенту Академии наук СССР, не говоря об отдельных ее членах. Иногда грубил, иногда льстил. Ответом было молчание. Он снова и снова продумывал и перепроверял детали построенного им графика. А вдруг он ошибся? Но нет, предел роста цивилизаций, качественный и количественный рубеж, наблюдался отчетливо. Именно предел роста остановил античность, обрушил династию Хань, низверг в ничто золотой век Гуптов… Где сейчас все это?… Почему закономерность исторических событий не настораживает специалистов?

Ну да, ученые, думавшие о будущем, всегда стояли на подошве горы.

Из-за горы они ничего не видели. Они не могли подняться на вершину и увидеть перспективу, потому что все силы отдавали тщательному анализу тенденций развития только двадцатого века. Поэтому все их исследования, самые точные математические модели давали один и тот же результат. В их исследованиях все без исключения графики главных количественных показателей будущего двадцать первого века крутой экспонентой взмывали вверх и уходили в бесконечность. Никто не хотел понимать, что эта бесконечность означает не вечный праздничный взлет, а скорую катастрофу. Земля попросту не выдержит экспоненциальной, нарастающей до бесконечности растраты биологических и сырьевых ресурсов. Она не прокормит нарастающее до бесконечности человечество. Природа умрет от истощения и отравления, а с нею умрет человечество.

Другой бы и остановился на этом.

Но Альвиан останавливаться не хотел.

Его интересовало будущее. Он пытался понять, как человеческая история продолжит свое развитие там, в далеком будущем? В отличие от установившегося подхода, он отсчитывал количественные показатели не за одно столетие, он брал сразу все тысячелетия письменной истории человечества. И на графике начинала проявляться удивительная, никем прежде не замечаемая закономерность. Оказывается, такие экспоненциальные взлеты в истории человечества случались уже не раз. Два-три века человечество стремилось к зениту и вдруг рушилось… Несколько веков застоя и опять взлет…