Уильямс Пауэрс - Солнце на продажу (сборник рассказов)

— А почему бы и нам не купить такой регулятор? — подумал он вслух.

— Ну и жарища сегодня, — сказал Джо, наблюдая, как желто-серые полосы ползут по экрану, — Кондиционирование отключили?

Маколей отхлебнул кофе.

— Сегодня работают только фильтры, — ответил он — Ты утром смотрел новости?

— Я больше их не смотрю.

Маколей взял микрофон.

— Четвертый, — сказал он. — Четвертый, вызывает Служба.

— Четвертый на связи, — ответил женский голос.

— Милочка, дайте нам цифры в инфракрасном спектре.

— Вас поняла. Уточняю, я — Четвертый наблюдательный, а не милочка. До связи.

— До связи. — Маколей поднял брови. — Самолюбие.

— Три тысячи восемьсот, — сказал Джо после паузы. — На двести футов выше.

— Служба вызывает Четвертого.

— Четвертый слушает.

— Поднимитесь на четыре тысячи пятьсот и повторите замеры.

— Вас понял.

Через несколько минут Джо сказал:

— То же самое. В лучшем случае три тысячи семьсот пятьдесят.

Маколей пошел к Тейлору. У того в кабинете было еще жарче. Тейлор был один. Маколей сел у стола.

— Наши письма дошли?

— Я как раз стараюсь это выяснить, — сказал Тейлор. — Ты слышал, что вчера ночью не было электричества в Вашингтоне?

Маколей удивился.

— Я не думал, что одно с другим связано. Ему там не следовало садиться. Где он сел? В Балтиморе?

— Он сел в Балтиморе, но посадка оказалась не совсем удачной. Он жив, но в каком состоянии, не знаю. Все утро телефонная связь практически не работает. Уже час, как я стараюсь дозвониться до Нью-Йорка, Вашингтона или Балтимора. А в Бостоне ничего не знают.

— Может, воспользоваться радиосвязью Службы? — спросил Маколей.

Зазвонил телефон. Тейлор с минуту слушал, потом кивнул и сказал:

— Спасибо, девушка. Считайте, что я отказываюсь от заказа. — Он положил трубку и сказал Маколею. — Пошли, попробуем.

Они перешли в зал, и Маколей связался с радистом Службы в Балтиморе.

— Попробуйте телефонную связь с Вашингтоном, — сказал ему Маколей.

— Кому звонить в Вашингтоне?

— Вызывайте министерство внутренних дел. Будете транслировать разговор через передатчик.

— Вас понял, — ответил радист. Они слышали, как он набирает номер. Потом раздался голос телефонистки министерства.

— Министерство внутренних дел слушает.

Маколей передал микрофон Тейлору.

— Нажми здесь, — сказал он.

— Говорит Джеймс Тейлор, директор Чикагской службы наблюдения. Соедините меня с министром.

— Минуту, сэр.

Почти сразу телефонистка сказала:

— Приемная министра, мистер Тейлор. Мистер Хомер будет говорить лично.

— Добрый день, Тейлор.

— Доброе утро, господин министр. Прибыл ли мой курьер?

— Мы говорим по секретному каналу, Тейлор?

Тейлор взглянул на Маколея, тот отрицательно покачал головой.

— Нет, сэр, — сказал Тейлор.

— Тогда без подробностей. Ваше письмо прибыло, человек, который его доставил, находится здесь. Здесь же министр обороны. Вертолет ждет вас на базе ВВС в двенадцать ноль-ноль. Прошу вас, а также всех, кто ознакомлен с содержанием письма, прибыть туда. Сколько ваших сотрудников знают об этом?

— Я уточню, сэр. Но думаю, трое. Включая моего секретаря и помощника.

— Хорошо. До встречи.

— Сэр, предпринимаются ли какие-нибудь меры?..

— Мы обсудим это здесь. До свиданья.

— Чикаго, говорит Балтимор. Министерство отключилось.

Маколей взял у Тейлора микрофон.

— Я понял, Балтимор. Спасибо.

— Пошли ко мне в кабинет, — сказал Тейлор Маколею. — Джо, вы ничего не слышали.

Джо кивнул, не отрывая взгляда от экранов.

По пути они захватили Бетти. Тейлор закрыл за собой дверь кабинета.

— Я как-то об этом не успел подумать. Бетти, кто еще знает о содержании писем?

— Больше никто. Я сама их все запечатала, а вы заперли портфель.

— Отлично. Я не думал, что органы безопасности так скоро этим заинтересуются. Но Хомер, видно, полагает иначе. Министр обороны уже в курсе дела, а это означает, что и Пентагон все знает. А если они все еще боятся, как бы за границей не узнали, в каком мы состоянии, это означает, что они ни черта не поняли из нашего письма. Я не стал говорить об остальных письмах — они должны быть у всех сенаторов, в Белом доме и у всех министров. Если, конечно, пилот не отправился прямиком в министерство внутренних дел. Вроде бы при посадке он не сильно пострадал. Как я понимаю, он в Вашингтоне.

— Ты надеешься, что письма доставлены? Но если они попали к Службе безопасности, мы уже ничего не сможем поделать. Так что лучше собирайся. Времени почти не осталось.

— Куда мы едем? — поинтересовалась Бетти.

— Мы, дорогая, в тисках секретности, хотим того или нет. Нас вызывают в Вашингтон. И тебя, Бетти, тоже, потому что ты печатала письмо. К полудню мы должны быть в Гленвью, так что осталось всего два часа. Отправляйся домой, соберись, мы подхватим тебя у дома, скажем… в десять тридцать. Движение такое, что нельзя рисковать.

— Может, быстрее на метро? — спросил Маколей.

— Ты не смотрел новости, — ответил Тейлор. — С утра отключена энергия в Северо-западном районе, так что на метро рассчитывать не приходится.

Сквозь город пробирались медленно. Бетти ждала их на тротуаре. Она уже беспокоилась — они опоздали минут на двадцать. Эдинская трасса была забита машинами в обоих направлениях. Машины ползли с зажженными фарами.

— Ты только посмотри, — сказал Маколей. — И так нечем дышать, а сколько машин!

— Ты на нас взгляни, — ответил Тейлор. — У нас герметичная машина с кондиционером и фильтрами, едем мы медленно, двигатель работает вполсилы, а все равно выбрасываем в атмосферу вдвое больше других машин.

— Но мы же едем по важному делу, — сказала Бетти.

— Они в большинстве случаев тоже. В этом и беда. У всех дела. И всем надо дышать, и всем надо хранить пищу, и все хотят смотреть телевизор — и так далее, и тому подобное. Каждый старается справиться с ситуацией в меру своих сил. А когда воздух становится еще хуже, вы идете и покупаете фильтр посильнее, а этот сильный фильтр потребляет больше энергии, усиливается нагрузка на генераторы, и воздух становится еще хуже. Вы покупаете регулятор напряжения, у вас дома напряжение в норме, а вокруг падает еще больше, и снова увеличивается нагрузка на генераторы. Выходит из строя общественный транспорт, и вы едете в город на собственной машине, а от этого воздух становится еще грязнее. И чем дальше, тем хуже. Вы ведь не согласны молча страдать. Вы принимаете меры. Но если вы работаете на заводе, в магазине, водите такси, у вас нет ни возможности, ни знаний, чтобы устранить причину, в ваших силах лишь бороться со следствиями по мере их возникновения. И чем ты богаче и влиятельней, тем больше вреда ты приносишь окружающим.