Кира Артамова - Король Мертвой Страны

– Отпустить, – горько усмехнулся Нартанг, разжимая руки и отворачиваясь. Вновь вырывая лезвие из потолка и нажимая на рычаг, заставляя с железным лязгом выскочить шипы, – Чтобы ты навела на наш лагерь хистанцев? – он провел ладонью по коротким остриям.

– Нет. Мне больше нет места в строю… Я не вернусь в войско! – горько ответила всадница.

– Почему же?

– Потому что я проиграла свой бой. Тебе…

– И что? Не хочешь отомстить? Стереть наш лагерь с земли, развеять пеплом?! – зло оскалился воин.

– Хочу, но не смогу… солдаты уже не пойдут за мной…

– Почему? – вновь задал свой вопрос воин.

– Потому что ты взял меня в плен… – замялась девушка.

– Взял в плен, но не лишил чести, – понял, наконец, ее король Данерата.

– Это знаем только ты и я… Даже твои воины думают иначе… Так же будут думать и мои бывшие солдаты. Я не потерплю, чтобы за моей спиной смеялись…

Нартанг испытующе посмотрел ей в глаза – он по свой прихоти сломал жизнь и волю гордой женщины. Однако, он не чувствовал раскаянья – нечего соваться в мужские дела – зато теперь уж точно не будет задаваться.

– Так значит не к чему и возвращаться, – подытожил он, – Ты мне нравишься и поэтому останешься со мной, – прямо сказал воин и «улыбнулся».

Женщина не отреагировала на его признание – лишь села на прежнее место.

– Тагила, мужчина красив не лицом, – сел напротив нее воин и ухмыльнулся, сам не делая на этот разговор никаких ставок. Он заставил шипы на своем лезвие вновь лечь в гарду.

– Мужчина красив поступками, – согласно кивнула всадница, не поднимая глаз – она поняла, что теперь он, погасив ее вспышки непокорства, будет пытаться понравиться ей.

– Мужчина красив своей силой, – возразил ей воин.

– Можно быть сильным, но не иметь ни одной женщины, – все так же спокойно возразила Тагила – хоть и выражая видимое покорство, она не могла изменить себе…

– Я всегда имею то, что хочу, Тагила, – в упор глядя на нее, напирал воин, – Встань! – повелительно рыкнул он на нее.

Пленница встала, отводя глаза – все внутри нее было натянуто, словно струна, но внешне она старалась оставаться спокойной. Нартанг тоже поднялся оказавшись чуть ли не на полторы головы выше. Он убрал оружие за пояс.

– Смотри на меня! – приказал он ей.

Тагила повиновалась.

– Я могу взять тебя прямо здесь. Сейчас, – буравя ее своим взглядом, все также агрессивно прорычал воин.

– Мало чести использовать свою силу в неправедном деле, – немного дрогнувшим голосом ответила всадница.

– А может тебе понравится? – не отступал он, хотя сам и не собирался осуществить произнесенного.

– Я не люблю мужчин, которые пытаются меня принудить к чему-то…

– Пытаются? Я не пытаюсь – я принуждаю, – усмехнулся воин, – Ладно, отдыхай. Мне пора, – махнул он рукой – ему надоел этот никчемный диалог. Первая злость прошла и он испытал некую неловкость за свой срыв.

Быстро одевшись, Нартанг затянул ремни перевязи и уже собирался выходить наружу.

– Гаур, твой кинжал, – напомнила ему всадница, указывая кивком на засевшее в дереве оружие.

– Меня зовут Нартанг, – обернулся на нее воин, шагнул, встав вплотную и одаривая пламенным взглядом, одновременно вытаскивая свое оружие, – Вернусь вечером. Надо чего?

– Воды, – попросила пленница, – И гребень для волос, – добавила она смущенно.

– К тебе придет женщина… – задумавшись ненадолго, произнес воин, – Скажешь ей, что тебе еще нужно. Но не смей вновь пытаться сбежать – я больше не стану тебя щадить,- закончил он и вышел, отыскивая взглядом мать одного из кеменхифцев, оставшуюся без мужа и приставшую к войску, выступающую теперь в роли кухарки и прачки чуть ли не для всего войска.

Наконец, он приметил высокую дородную женщину с выражением вечной скорби на лице.

– Дара, – позвал ее воин.

– Да, Нартанг? – улыбнулась та, вытирая руки о подол и подходя к высокому страшному воину так, словно он был обычным молодым солдатом – таким же, как и ее сын.

– Дара, у меня в палатке сидит на цепи пленница. Тагила. Она хистанка. Сходи к ней. Может, ей что-то нужно. Вам женщинам много чего нужно, – как-то сварливо буркнул он, – Но смотри, чтобы она не сбежала, взяв то, что ты ей принесешь по просьбе, – предупредил воин.

– Хорошо, сы;ночка, сейчас схожу, – кивнула женщина, – Я тебя поняла. Сделаю.

Вернувшись вечером в свою палатку, Нартанг застал Тагилу спящей. Женщина выглядела намного лучше, чем утром: волосы были расчесаны и убраны на затылке в какую-то сложную фигуру, закрепленные нехитрыми заколками; разорванная воином одежда – аккуратно зашита; запачканное грязью и кровью лицо – тщательно отмыто.

Правда, синяки и ссадины никуда не делись, но все равно теперь всадница выглядела вновь достойно и гордо даже спящая.

– Тагила, спишь? – рыкнул с порога воин.

– А!? – встрепенулась женщина, вырванная из сна его низким голосом, – Что? – уже более осмысленным взглядом посмотрела она на вошедшего.

– Приходила Дара, – отметил Нартанг, кивнув на гребень и нитки с иголкой, оставленные пленнице.

– Да, – как-то неловко улыбнувшись, кивнула всадница – она и ненавидела и отмечала благородные жесты воина, – Благодарю.

– Не за что, – буркнул Нартанг, расстегивая ремни доспехов.

– Нартанг, прошу тебя, отпусти меня! – смотря на воина снизу вверх, попросила Тагила, не вставая со своего места и не решаясь подойти к своему пленителю, – На что я тебе? Дара сказала мне, что ты не такой злой и страшный, каким представляешься людям…

– Хватит! – зло оборвал ее воин, – Замолчи!

– Я же знаю, что ты справедливый человек! – решила не отступать всадница, – Ты наказал меня за дерзость, что я посмела когда-то смеяться над тобой и выступила против войска теперь…

– Я сказал молчать! – уже совсем страшно взревел король Данерата, делая шаг и наклоняясь к отшатнувшейся пленнице.

Тагила благоразумно замолчала, глядя на него расширившимися от страха глазами, в которых невольно выступили слезы бессилия и отчаянья.

– И перестань меня донимать, – уже более спокойно добавил воин, присаживаясь на лежак, – Не надоело на полу спать? – осведомился он, стянув с себя сапоги и штаны.

– Нет, – поспешно мотнула головой Тагила.

– Ну и ладно, – Нартанг натянул одеяло и блаженно прикрыл глаз, наслаждаясь покоем.

– Нартанг, – спустя некоторое время, вновь позвала всадница.

– Ты опять?! – угрожающе рыкнул воин.

– Пожалуйста… – робко продолжала пленница.

– Чего? – недовольно буркнул воин, поворачиваясь к ней и глядя полусонным глазом.

– Я не могу больше сидеть здесь на цепи, – мученически произнесла Тагила, глядя на него умоляющим взглядом.

– Хьярг! – ругнулся он, – Ты будешь меня слушать или нет, женщина?! Хочешь порки?