Аркадий Стругацкий - Христо-люди

Дверь с шумом закрылась. Машина задрожала и подняла сильный ветер на поляне. Сквозь окна мы видели, как Майкл борется с ветром. Одежда его развевалась. Даже отклонившиеся деревья задрожали в коконах из белых нитей. Пол под ногами наклонился. Земля начала удаляться, и мы все быстрее и быстрее поднимались в вечернее небо. Вскоре машина выровнялась и устремилась на юго-запад.

Петра возбужденно и чересчур энергично заявила:

- Как интересно! Я могу видеть на много миль! О, Майкл, ты кажешься таким забавным и крошечным внизу.

Одинокая фигура на поляне помахала нам рукой.

- Это верно, - услышали мы мысль Майкла. - Я сам кажусь себе смешным и крошечным, Петра. Но это пройдет. Мы пойдем вслед за вами.

Все было как в моих снах. Солнце гораздо более яркое, чем в Вакнуке, освещало широкий голубой залив. Белые верхушки волн медленно двигались к берегу. Небольшие лодки, многие с разноцветными парусами, направлялись в залив, полный кораблей. Протянувшись вдоль берега, лежал город с большими белыми домами, разбросанными среди парков и садов. Я мог различить даже движение маленьких повозок вдоль окаймленных деревьями улиц. В глубине, за зеленым квадратом, яркий луч целился с башни, и крылатая машина устремилась вниз.

Все было так знакомо, что я испытал дурное чувство, на мгновение, представив, что сейчас проснусь и окажусь в своей постели в Вакнуке. Чтобы убедиться в реальности, я взял Розалинду за руку.

- Это все на самом деле? Ты тоже видишь это?

- Это прекрасно, Дэвид! Я никогда не думала, что может существовать такая красота… И еще кое-что.

- Что? - Спросил я.

- Прислушайся, разве ты не слышишь? Раскрой свой мозг… Петра, дорогая, если ты хоть на секунду перестанешь болтать…

Я услышал, как инженер нашей машины с кем-то болтает, а затем появилось что-то новое и незнакомое. В звуковых терминах это было бы похоже на жужжание пчел в улье.

- Что это? - Удивленно спросил я.

- Разве ты не догадываешься, Дэвид - это люди. Множество людей… Таких же, как мы…

Я понял, что она права, и начал внимательно слушать, но тут меня ударило возбуждение Петры, и я вынужден был защититься.

Мы уже были над самой землей и смотрели на приближающийся город.

- Я начинаю верить, что все это на самом деле, - сказал я Розалинде. - И ты никогда не была со мной такой.

Она повернулась ко мне. Это было лицо второй, внутренней Розалинды, улыбающееся и со сверкающими глазами. Броня спала, она пустила меня внутрь. Она была как раскрывшийся цветок.

- Теперь, Дэвид… - Начала она.

Но тут мы пошатнулись и схватились за головы. Казалось, что даже пол начал проваливаться от волны возбуждения Петры.

Со всех сторон донеслись удивленные и негодующие мысли.

- Простите, - сказала Петра экипажу и всему городу, - но это так интересно.

- На этот раз, дорогая, мы простим тебя, - сказала ей Розалинда.

1987 г.