Владислав Выставной - Ход мамонтом

И поскольку скоро сотрет себя в пыль человеческая пена, которая из поколения в поколение передавала эстафету зла и невежества, мы попробуем начать новый мир с чистого листа.

Вряд ли мы сможем сразу же дать образование миллионам заброшенных детей.

Но может, нам удастся преподнести им первый урок? Урок добра!

Несчастный Стоунхендж повторял судьбу остальной планеты. Необъяснимый и жестокий террор заставил людей, вопреки сопротивлению военных и Временной администрации, покинуть ставшее ловушкой убежище и отправиться наверх, к солнцу…

Словно почувствовав это, из глубинных пещер хлынули в туннели и коридоры Стоунхенджа дикие орды Покровителей, одержимые жаждой разрушения. Вслед за уходящими людьми постепенно возникала подземная пустыня…

Вот уже погасло электричество, вот спешно заглушили реакторы…

Новые корректоры в ярости сцепились с наступающими кланами Покровителей. Ими руководил не здравый смысл, а такое же желание разрушать. Их силы утонули в потоке неистовых диких существ, которые стремились туда же – наверх, к новым землям…

Наверху бывшие жители Стоунхенджа немедленно стали обустраиваться в непривычной обстановке, со страхом наблюдая, как бродят вокруг свирепые дикари, ревностно поглядывая в сторону возникающих поселений: не слишком ли много «мертвых вещей» засоряют новые территории?

«К счастью», Покровителям было чем заняться и без терроризирования несчастных беженцев из-под земли. Предстояло еще так много разрушить на этой планете…

Странным образом кочующие по округе Покровители создали защитный барьер для бывших «корневых точек». Рвущиеся отовсюду корректоры, словно мотыльки на огонь, гибли в кровавых сражениях с Покровителями…

Так наступал закат человечества. А, может, напротив, рассвет новой эры?…

Лицо планеты менялось. В городах все еще теплилась жизнь, но изрядно «подкорректированное» население было уже неспособно не то, что бы на серьезное развитие, но и на подержание существования привычных достижений цивилизации.

Уже давным-давно махнули рукой на электричество. Любой, кто взялся бы за это дело, рисковал попасть под удар все еще бродящих по округе корректоров. От водопровода и канализации, соответственно, отказались тоже.

Люди постепенно переходили на какой-то промежуточный средневековый быт. Однако логика событий подсказывала, что на этом процесс распада не завершится. В следующем поколении наверняка появятся светлые головы, которые захотят внести в жизнь необходимые улучшения. Истребив и их, корректоры столкнут мир еще дальше – к мрачному средневековью, а следом – очевидно, к родовому строю или еще дальше. Пока, наконец, земляне не сравняются по уровню культуры с Покровителями.

Хотя в последнее время корректоров становилось все меньше, и люди робко надеялись, оглядывая ставшим уже привычным «постъядерный» пейзаж.

Многие города напоминали теперь полуразрушенные крепости, где стенами служили многоэтажки, а наблюдательными башнями – телевышки. Люди учились объединяться в ополчение. Это им понадобится – ведь скоро придет пора разбиться по племенам и родам…

Многие города все еще могли противостоять набегам диких мохнатых орд. Но что они могли сделать против внутреннего врага, разъедающего население изнутри? Корректором мог оказаться сосед. А мог – и собственный брат.

Человечество жило по инерции. Благо, сильна была эта инерция цивилизации, а еще сильнее – привычки и традиции людей, с которыми они никак не желали расставаться.

Еще пока не было проблемой подстрелить бродящего по соседству мамонта – безобидного и даже полезного гостя из чужого мира. Мамонтов набежало изрядное количество: здесь в изобилии был корм, а привычные звероподобные охотники предпочитали пока охотиться на домашний скот – так было легче. Проблема голода все еще маячила в перспективе. Но можно было не сомневаться: когда-нибудь она заявит о себе и Покровителям придется искать новую планету…

Иногда жители парализованных городов с удивлением наблюдали огромные таборы цыган, что снова появились на разбитых дорогах. Как ни странно, ни коррекция, ни нашествие дикарей цыган не коснулись. Более того, те почувствовали какое-то усиление собственного положения. Таборы двигались спокойно и беспрепятственно, иногда приближаясь к городам, торгуя и занимаясь мелким жульничеством, как и сотни лет назад.

Наделенные фантазией (и информированные) люди даже улавливали какое-то духовное родство между цыганами и Покровителями. Такое же отсутствие стремления к оседлой жизни, смутное представление о собственном происхождении и дальнейшем пути. Только дорога, да минимум скарба…

Земля менялась, менялись люди. И менялись не в лучшую сторону. Можно ли было им омочь?

Наверное. Только сделать это могли те немногие, что оставались пока изолированными в тайном подземном городе. Что ждали и не знали, смогут ли они освободить свою творческую энергию на благо родной планеты или останутся безвестно погребенными под толщей пустой породы.

…Несмотря на все злоключения, Акира сумел закончить свой фильм. Это было его первое анимэ, родившееся из жизни. Жизни более удивительной, чем самый смелый вымысел.

И теперь ему предстояла самая странная премьера…

Акира смотрел на приближающийся в окружении бегущих Сингу грузовик и не мог сдержать волнение. Грузовик въехал на «площадь» безымянного пока поселения «беженцев из-под земли» и остановился.

Из кабины выпрыгнули Жека и Санек.

– А ну, давай, выгружай! – крикнул Санек. К грузовику немедленно подбежали несколько добровольцев. Главарей свирепых племен беженцы боялись и уважали.

– Только осторожно! – сказал Жека. – Груз очень хрупкий…

…– Ну, как тебе аппаратура? – довольно спросил Санек. – Ты не представляешь, чего стоило разыскать эти проекторы. В городах – хаос. И такое ощущение, что кинотеатры уничтожали в первую очередь.

– Но зачем? – рассеянно спрашивал Акира, бережно поглаживая большой аппарат, напоминающий чем-то гиперболоид инженера Гарина.

– Я думаю, большие залы напоминали Покровителям их любимые пещеры. И они очищали их от ненавистных вещей… Кстати, труднее всего оказалось даже не найти проекторы, а убедить Сингу не разрушать их. Мне едва хватило авторитета. Так что, ты уж не подведи…

Акира лишь бледно улыбнулся в ответ. Откуда он мог знать – удастся ли им осуществить задуманное?

Ютака смотрел на сцену. То, что происходило там, нельзя было назвать искусством. Нельзя было считать игру его «актеров» чем-то серьезным. Это понимал даже мальчишка.

Но в словах, движениях, даже мимике, которую трудно было понять на страшных физиономиях чудищ, пробивалось что-то новое. Новое для этого жестокого и безжалостного мира.