Владислав Выставной - Мультилюди

– Только с Д’Артаньяном не повезло – он у нас нервный и пассивный, – вставил Либидо.

– Это пока мы ему нейрочип териков не вживили – тогда он поймет, что значит быть гвардейцем кардинала… – почти истерично хохотнула Тварь.

– А вас, госпожа Буонасье, я бы попросил… – промычал я

– И не просите, сударь, не дам! Я честная женщина. Подвески вперед!

– А по ушам?! – возмущенно крикнул сестре Свин и пнул ногой полированную дверь.

Едва мы вырвались на поверхность, как заметили в стороне дачных ворот всполохи света автомобильных фар.

– Дуем за дом! – шепотом, но почти что закричал я, и мы ринулись через колючие розовые кусты на противоположный конец дачи.

Перелезать через ограду казалось непростым и рискованным делом, так как каждый металлический штырь высотой под три метра венчало самого серьезного вида острие.

Однако Свин, по всей видимости, и не думал заниматься рискованной акробатикой. Чисто по-поросячьи хрюкнув, он вклинился между прутьями ограды и стал наливаться краской. Поняв его идею, мы с Либидо схватились за прутья каждый со своей стороны, упершись ногами в бетон и железо. На счастье, генерал в свое время, видимо, решил не тратиться на закаленную сталь, и Свин, хотя и с трудом, но сумел вылезти наружу. За ним последовали и мы.

И вовремя, так как к нам все ближе подбирались неприятно тихие лучи фонариков.

«Граждане России, соотечественники, друзья. Нашу страну в очередной раз потрясли жестокие испытания.

Хочу еще раз поблагодарить всех вас за то, что не поддались сиюминутным настроениям, не пошли на поводу у разжигателей, не побоюсь этого страшного слова – гражданской войны.

И все же мы должны признать, что оказались не готовы к подобному удару, нанесенному в самое сердце нашей Родины.

К сожалению, остается опасность повторного, быть может, еще более коварного и тяжелого по последствиям выпада врагов нашего Отечества. Не так давно, мы единодушно приняли непростое для себя решение – объединить наше общество в высокотехнологичную общегражданскую Структуру. Позитивные плоды этого шага всем вам хорошо известны.

Однако, на сегодняшний день, как мы видим, этого не достаточно. Террористы и сепаратисты всех мастей пользуются разрозненностью интересов различных слоев общества и наносят удар по наиболее уязвимым местам новой системы.

В связи с этим, я как Президент страны, с одобрения Федерального собрания, принимаю решение временно ввести режим полномасштабного контроля всех Структур при помощи специальных технологий. И в связи с этим, я прошу всех граждан страны не поддаваться панике, в частности, не принимать на веру слухи о так называемых «мультисерверах».

Контроль будет проводиться исключительно в рамках Конституции, с помощью специального сканирующего и управляющего оборудования…»

– То есть мультисерверов, которых нет, – завершила речь президента Тварь и вырубила телевизор.

Телевизор был двухмерный и ящикообразный, старенький, как и все в этом доме. Здесь когда-то жила какая-то знакомая Твари, что подалась в город и использовала бревенчатую развалюху в качестве дачи. В воздухе царил запах сырости, чего-то прелого и непередаваемо тоскливого.

Впрочем, тосковать было от чего.

– Дела! – протянул Свин, – Снова взялись гайки закручивать!

– Как бы резьбу не сорвали, – заметил Либидо.

– Ну, и что дальше? – спросил я. Так спросил – чтоб разговор поддержать. Лично я уже решил, что буду делать дальше. Самое главное – вырвался из лап органов, и никто теперь не заставит меня подставить свои мозги под какую-нибудь дрель или электронное долото. Самое время раствориться. Благо, государству сейчас не до меня.

– А сейчас самое время как следует спрятаться, – серьезно сказал Либидо. – Полагаю, у нас не более суток.

– Почему? – поинтересовался я.

– Потому, что терики нами заинтересовались всерьез. Если в прошлый раз, когда мы, чуть было, не провернули свое дельце до конца, они приняли нашего парня за агента спецслужб, то теперь их Структуры наверняка в курсе, откуда ветер дует…

– Три мультисервера и одна единица сырья – это вам не Структура ФСБ, – вставил Свин.

– Это я-то сырье? – мне стало обидно.

– Конечно, – ответил Свин, – А кто ты есть в нашем мире без самого плевого нейрочипа? Инвалид без костылей, да и только. Тебе ведь, чтобы элементарную справку получить – надо ходить-бродить, искать – где, у кого… Ты – как слепой среди зрячих…

– Так что же мы тут сидим и старинные телевизоры смотрим? – спросил я. – Если ты такой умный – подключись к Структуре – и все дела.

– Ты не путай! – возразил Свин. – Я про нормальную жизнь говорю – а мы в подполье.

– Вот и я о том – сейчас мы абсолютно в равных условиях, – ухмыльнулся я.

– Тоже верно, – согласился Либидо. – Включать мультиканалы сейчас равносильно самоубийству. Нас и так найдут по нейроследу. Но мы хоть выгадаем время, если повезет.

– Везет тому, кто везет, – закончил я дискуссию и затянул веревку на туго набитом вещмешке. Перед этим из него пришлось вытряхнуть кучу непонятного пыльного хлама. – Так какие будут предложения?

– В Москву сейчас нельзя однозначно, – рассудил Либидо. – Подмосковье и крупные города отпадают. Нужны места со слабым мультиканалом…

– Северный полюс – пожалуйста! – фыркнула Тварь. – Еще тайга и тундра, только подальше от нефтяных вышек – уж там-то канал прочный, аж, звенит…

Свин, насупившись, пыхтел и нервно поглядывал в окно. Ему мерещилась слежка.

– Ладно, – подумав, решился я. – Вижу, привыкли вы ходить в суперменах. Избаловались. Прятаться вас особо никто не учил. Неприятно, наверное, почувствовать себя тараканом под мощным интеллектуальным каблуком?

– Не мудри, Эго, тебе не идет, – буркнул Свин, яростно расчесывая толстую шею. И то верно: больше суток уже не мылись, только бегали да нервно потели.

– Почему ж не идет? – вступилась за меня Тварь. – Пусть говорит.

– Тут не говорить – прыгать надо, – мудро сказал Либидо, прикидывая на вес сумку, набитую найденными в доме полезными вещами.

– Вот и я о том толкую, – подхватил я. – Как обычный человек, «сырье» по-вашему, буду говорить, тем не менее, как более опытный в вопросах скрытности и бегства. Поэтому пойдем мы не в леса, как тут предлагают некоторые, которые леса эти на мониторе только и видели, а пойдем, как раз наоборот. В город.

– Чего? – набычился было Свин, но был одернут более сдержанным Либидо.

– Очень просто. Пойдем туда, где таких, как мы, полно. Понимаете, о чем я говорю?

… В роли бомжа лучше всех смотрелся, как ни странно, Либидо. Было в нем что-то то ли от опустившегося поэта, то ли от отчаявшегося доцента или школьного учителя труда. При взгляде на него рука невольно тянулась в карман за мелочью.