Иван Ефремов - Антология

В тот день мы доехали только до ночной стоянки и там похоронили своих товарищей вблизи астропункта, под высокой насыпью из камней. Разложение уже тронуло их тела и убило последнюю надежду на «воскрешение».

Я и теперь не могу спокойно вспомнить молчаливую ночь в мрачных горах. Едва дождавшись рассвета, я погнал машину по черному галечнику как мог быстрее. Чем дальше мы удалялись от страшной Джунгарской Гоби, тем спокойнее чувствовал я себя. Пересечение песков Долон-Хали-Гоби тяжелая работа для неопытного водителя - заняло все мое внимание, несколько отогнав горестные мысли о гибели товарищей.

На отдыхе у огненных утесов я тепло поблагодарил монгола. Дархин был тронут. Он улыбнулся и сказал:

- Я кричал «смерть» - ты все равно бежал. Тогда я хватал тебя: начальник погибай - все погибай. А ты чуть не стрелял меня!…

- Я бежал спасти Гришу и Мишу, - сказал я, - о себе не думал.

Все объяснение этого происшествия, какое я мог получить у проводника да и у всех прочих знатоков Монголии, заключалось в том, что, по очень древним поверьям монголов, в самых безлюдных и безжизненных пустынях обитает животное, называемое «олгой-хорхой». Это название в торопливых выкриках Дархина и показалось мне повторением «оой-оой». Олгой-Хорхой не попадал в руки ни одному из исследователей отчасти потому, что он живет в безводных песках, отчасти из-за того страха, который питают к нему монголы. Этот страх, как я сам убедился, вполне обоснован: животное убивает на расстоянии и мгновенно. Что это за таинственная сила, которой обладает Олгой-Хорхой, я не берусь судить. Может быть, это огромной мощности электрический разряд или яд, разбрызгиваемый животным, - я не знаю…

Наука еще скажет свое слово об этом страшном животном, после того как более удачливым, чем я, исследователям посчастливится его встретить.

- Посмотрите. Вон туда… Нет, сегодня не видно… В хорошую погоду как раз там виднеется верхушка телевизионной башни…

Праздник, а может быть, и обычное воскресенье, Укромный уголок готового лопнуть от обилия запахов переполненного ресторана недалеко от конечной остановки электрички. За шатким столиком у окна друг против друга сидят мужчина и женщина. Перед женщиной - мороженое с консервированными фруктами и шоколадом. Перед мужчиной - чашка кофе со сливками. Мужчина, видимо оттого, что поспешно отхлебывает кофе, беспрерывно дымя сигаретой, поперхнулся и выпускает дым через ноздри. Взгляд женщины остается абсолютно безучастным. Оба они - это видно с первого взгляда - совсем еще не привыкли друг к другу, как к новой выходной одежде.

Мужчина продолжает скованно:

- Откровенно говоря, я мечтаю взобраться когда-нибудь на самый верх башни и прикрепить там дощечку с надписью: «Здесь нефть». Понимаете? Грязное небо становится все тяжелее и тяжелее и уже сейчас готово обрушиться на город. И тогда раздавленный город постепенно превратится в огромное нефтеносное поле. Ведь утверждают же, что уголь образовался из растений, а нефть - из животных. Посмотрите. Там, внизу, улица, и она забита теми, из кого образуется нефть. Поэтому я и собираюсь обучать детей лишь одному - технике добычи нефти.

В уголках глаз женщины впервые появляются морщинки улыбки. Но она тут же, сжав губы, кончиком языка слизывает улыбку вместе с мороженым и шепчет извиняющимся тоном:

- Мне даже подруги всегда говорили, что я не понимаю юмора. Но в том, что вы говорите, мне кажется, много юмора.

- Вы что, простудились?

Мужчина говорил, покашливая, и женщина тоже непроизвольно кашлянула несколько раз в ладонь, в которой держала ложечку. Прокашлявшись, она сказала своим обычным голосом:

- Нет, наверно, поперхнулась дымом.

- Тогда ничего страшного. А то при простуде мороженое - это было бы крайне неразумно.

Взгляд женщины проникает в глаза мужчины, на мгновенье задерживается там и, оставив в них легкий трепет, убегает к окну.

- Действительно не видна телевизионная башня…

- Не видна. Из-за смога.

- Да, ужасный смог.

- А вот интересно, вправе ли люди возмущаться смогом? Вам не кажется, что это весьма проблематично?

- Возможно, - женщина снова допускает в уголки глаз улыбку, но скорее из чувства долга.

- Если говорить о грязи, и люди и смог, пожалуй, очень схожи между собой.

Мужчина, сцепив руки, кладет их на край стола и, слегка расправив плечи, садится ровно. Тогда его подбородок и шея оказываются освещенными, и женщина обращает внимание, что на кадыке у него остались несбритые волоски. Следя за ее взглядом, мужчина опускает глаза и тут же отнимает от стола оставшиеся сцепленными руки, прижимает их к узлу галстука и, глубоко вздохнув, говорит с воодушевлением:

- Во всяком случае, мы должны быть друг с другом откровенны, правда? Мы уже не в том возрасте, чтобы стесняться…

- Да, я тоже так думаю.

Выражение лица женщины сразу меняется, она поднимает голову и начинает быстро теребить пальцами воротник бежевого костюма. Бледно-розовый лак оттеняет красивые длинные ногти - интересно, обратил на них внимание мужчина или нет?

- Нужно с самого начала подготовить себя к тому, что это может создать определенную неловкость.

- Вы думаете?

- Мы с вами встретились, воспользовавшись картотекой брачной конторы, - это факт, и от него никуда не уйти… Но если этот факт будет бесконечно тяготить нас…

- Нисколько он не тяготит, во всяком случае, меня…

- Правда?

- Просто мы чуть трусливее других, менее приспособленные, недостаточно ловкие - вот и все.

- Ну что ж, меня это успокаивает. - Мужчина расцепляет сложенные на груди руки и, склонившись набок, начинает искать в кармане сигареты. - Откровенно говоря, меня это тоже нисколько не тяготит. Более того, когда вопрос касается брака, я становлюсь ярым приверженцем картотеки. Если хочешь, чтоб брак был рациональным, то любовь и всякие другие случайные моменты должны решительно отметаться. Вы согласны?

- Просто мы недостаточно ловкие.

- Да, да, конечно, вы совершенно правы. - Мужчина склоняется к чашке, залпом допивает кофе, поспешно подносит огонь к сигарете, а свободной рукой начинает теребить галстук. - В общем, мне бы хотелось поскорее узнать ваши намерения…

- Намерения?

- Если я вам не подхожу, так откровенно и скажите, что не подхожу. Я ко всему готов.

- Я… видите ли… раньше я думала, что встреча с вами доставит мне больше удовольствия.

- Почему? Вы ведь, наверно, тщательно изучили мои ответы в карточке?

- Так, что даже помню их наизусть.

- Я ничего не сочинял.

- Нет, я не в том смысле… Нельзя отвечать на вопросы, как это делают в экзаменационной работе.

- В экзаменационной работе? - Стряхивая пепел, упавший на колени, мужчина озадаченно покачал головой. - Да, действительно интересное сравнение, будто вы школьная учительница. Но вы правы, что есть, то есть. Вы ожидали большего, чем от примитивной экзаменационной работы, вот я и провалился. Видите ли, я простой служащий фирмы и во мне нет ни капли сверх того, что я написал в карточке, хоть десять лет ищи.