Игорь Росоховатский - Гость. Научно-фантастическая повесть

— Ну вот, а ты переживала, что я в этом году не побываю на море, — сказал Тарнов, целуя на прощанье жену, и немедленно вылетел в Каменку.

Однако самый тщательный опрос всех, кто мог бы видеть человека, чьи приметы соответствовали приметам Великого Хозяина, ничего не дал.

Поскольку поселок был небольшой и присутствие в нем человека с роботом-слугой не могло остаться незамеченным, оставалось заключить, что произошла ошибка.

Тем временем словесный портрет разыскиваемого был разослан во все отделения милиции побережья.

Ответ пришел из Ялты. Спасательная служба однажды заметила далеко в море плывущего человека. Его окликали по радио, но он не пожелал вернуться к берегу. Пришлось высылать катер. Суденышко круто развернулось перед самым носом упрямца, окатив его валом воды и преградив путь в море. Спасатели не очень вежливо предложили ему взойти на борт.

В ответ упрямец нырнул и исчез. Поиски его не увенчались успехом, из-за чего, естественно, у начальника службы и у двух спасателей, находившихся в катере, были крупные неприятности.

Последнее обстоятельство и помогло им вспомнить, что приметы упрямца совпадали со «словесным портретом».

В Ялте полковника Тарнова встретили сотрудники местного горотдела милиции и доложили о том, что успели предпринять. Опрос работников домов отдыха и санаториев был безрезультатным. В гостиницах его тоже не примечали.

— Где бы он ни жил, хоть под открытым небом, он должен был питаться, — сказал полковник. — Опросите официантов, раздатчиков.

Как часто в практике полковника Тарнова именно такой опрос приносил желанные плоды. Натренированный глаз официанта умел цепко, будто объектив фотоаппарата, схватывать черты лица клиента и хранить их довольно долго.

Но на этот раз официанты в один голос ответили: такого человека не видели. Ничего не дал и опрос продавцов продовольственных магазинов и всех многочисленных работников курортной службы питания.

И только когда полковник собрался было уезжать из Ялты, к нему привели официанта из маленького приморского ресторана. Он сообщил, что, кажется, видел человека, которым интересуется милиция. Тот однажды приходил в ресторан вместе с женщиной.

— Они взяли два наших фирменных бифштекса, — сказал официант. — Так вот, — он многозначительно поджал губы и выдержал небольшую паузу. — После того как они ушли, один фирменный бифштекс, аккуратно разрезанный на куски, валялся на полу,

— Откуда вы знаете, что там был весь бифштекс, если вы видели только куски? — поинтересовался полковник.

— Двадцать лет работаю в одной должности, товарищ начальник. Я бы его из тех кусков сложил, как из кубиков азбуку.

— Кто же из двоих, по-вашему, не ел? — спросил Тарнов.

— Он.

— Уверены?

Губы официанта выпятились, словно он собрался пить чай из блюдца.

— Уверен. Я, конечно, не мог наблюдать за ними все время. Уже потом, когда обнаружил под столом это, — глаза официанта гневно блеснули, — я вспомнил, что как только женщина отвернулась, мужчина сделал вот такое движение.

Он повел рукой, будто смахивал что-то со стола. Маленькие колючие глаза так и впились в полковника.

— Вначале я подумал, что мне это почудилось. Фирменные блюда у нас всегда приготовлены отлично. Потом я понял: он не ест потому, что у него что-то болит, и он скрывает это от женщины.

— Может быть, — согласился полковник.

Официант рассказал, что с мужчиной была молодая, лет двадцати пяти, среднего роста, средней упитанности женщина. Ела немного, предпочитая молочные продукты. Волосы цвета кукурузного зерна. Одета в легкий цветной сарафан.

Показания официанта давали Тарнову конец ниточки для начала поиска. Во-первых, само место расположения ресторана. Он не являлся достопримечательностью Ялты, находился на далекой окраине. Так что скорее всего женщина жила где-то поблизости. Вовторых, довольно-таки подробный портрет женщины. И наконец, необычное употребление мужчиной бифштекса можно было истолковать так, как это сделал официант, — не презрение к кулинарному искусству повара, а как примету желудочной болезни или зубной боли посетителя.

Полковник приказал провести тщательнейший опрос медперсонала в ближайших санаториях, где лечат желудочных больных, в стоматологических поликлиниках.

Одновременно начались поиски женщины.

На совещании опергруппы он наметил еще одно направление поиска:

— У каждого есть родные и близкие. Видимо, есть они и у разыскиваемого нами Юрия Юрьевича Степанова. Он к ним или они к нему могли писать заказные письма, давать телеграммы, вызывать к междугородному телефону. Нам необходимо проверить и эти каналы.

Полковник Тарнов, как многие люди его профессии, издавна выработал для себя основные приемы работы. В горячке деятельности он не забывал устраивать пятнадцатиминутные «окна» — совещания с самим собой. На них он подводил итоги, вспоминал, не забыл ли сделать что-нибудь, не упустил ли чего…

И на этот раз, посоветовавшись с Тарновым, полковник Тарнов пришел к выводу, что ему необходимо снова и как можно скорее встретиться с Александром Николаевичем.

Тогда он еще не оценил всей важности этого решения. Именно Александру Николаевичу предстояло убедить его, что меры по розыску родных и близких Юрия Юрьевича ничего не дадут по одной простой причине…

Возвращаясь вечером в гостиницу, полковник зашел в кафе поужинать. После свежего воздуха набережной в кафе было душно, вкусно пахло жареными шашлыками и луком.

Полковник по привычке устроился в дальнем углу, из которого были видны весь зал и входная дверь. Он заказал официанту шашлык, стакан саперави и стал ждать.

Из своего укромного уголка Тарнов рассеянно наблюдал за посетителями, рассматривая одежду, порой самую вычурную, причудливое сочетание цветов и узоров, прически, выражения лиц посетителей кафе. Вот вошла компания молодых людей. Услужливая память словно невзначай проявила два-три фото, виденных когда-то на афишах, и Тарнов вспомнил, что это парни из известного ансамбля.

На маленькой эстраде заиграл джаз, выпорхнула молодящаяся певица в расшитом блестками платье. Молодые люди лениво перебросились несколькими фразами. Тарнов понял: говорят о местном джазе, хвалят. Джаз действительно играл неплохо, у певицы оказался довольно приятный голос.

В кафе вошло еще несколько посетителей. Один из них был уже откровенно пьян. Он плюхнулся на стул, забросил ногу за ногу так небрежно, будто это были ноги тряпичной куклы. Но в его руке, которой он обнял своего товарища за плечо, угадывалась сила. И этот его жест, и эта рука с короткими толстыми пальцами, темными обводами ногтей и вытатуированным якорем показалась Тарнову знакомой.