Дэвид Бишоф - Недетские игры. Сборник научно-фантастических произведений

Кэбот одобрительно кивнул.

— Насколько я понимаю, — сказал он, — сейчас наша ракетная оборона, обошедшаяся стране в триллион долларов, находится в руках дежурных. Если они откажутся повернуть ключ, весь этот арсенал можно считать грудой бесполезного металла. А процент отказов среди дежурных невероятно высок.

— Проблема в том, что они — люди. При всем уважении к присутствующим можно ли гарантировать, что, окажись мы сами на месте этих людей, мы по первому сигналу повернем ключ, обрекая на гибель миллионы людей? — Маккитрик оглядел присутствующих. Уотсон кашлянул. Маккитрик уставился на Кэбота. Подошел решающий момент. — Дайте мне от четырех до шести недель сроку, и мы сможем заменить людей — иначе говоря, подверженные срыву людские механизмы — стопроцентно надежной электронной автоматикой. Мы исключим человеческий фактор из цикла действий ЭВМ!

— Я уже говорил вам, Джон, — с обычной бесцеремонностью прервал его Берринджер, — что считать вашу кучу микросхем панацеей от всех бед глупость. Как можно исключить людей из управления системой! Я согласен, у наших военных нет такого опыта ведения атомной войны, как у ваших компьютеров. Пусть машины дают советы, но решать должны люди.

— Представьте, однако, — возразил Маккитрик, — что совет дан. Времени на то, чтобы обсуждать с военными, как вести войну, у президента не будет.

Мы считаем, что человеческий фактор должен оставаться там, где следует… на самом верху.

Помолчав минуту, Кэбот заключил:

— Доктор Маккитрик, мы углубились в технические аспекты… Думаю, вам следует изложить свои соображения лично президенту.

— Я готов, — откликнулся Маккитрик. — С удовольствием. — Он не смог сдержать улыбки при виде исказившегося лица Берринджера.

— Решено, — заключил Кэбот. — Следует ожидать, что ваше предложение вызовет кое у кого из либералов дрожь в коленках. Других затруднений я не предвижу.

«Ну, Фолкен, — подумал Маккитрик. — Говорил я тебе, что дождусь своего часа. Теперь это мое детище. Я получу наконец заслуженное признание. А ты, плюгавый гений, можешь катиться ко всем чертям. Ко всем чертям!»

Кэбот был заворожен машиной.

— Вот, значит, где разыгрывается Армагеддон, — сказал он, дотрагиваясь до панели.

Дэвид Лайтмен манипулировал рукоятками управления ракет. Автомат видеоигр «Атари» был втиснут между «Фроджером» и «Заксоном». Тони месил тесто у плиты, норовя попасть в такт несшемуся из транзистора шлягеру Пата Бинатара о превратностях любви. Пиццерию Тони Марине наполнял уютный запах свежеиспеченного пирога — такой густой, что во рту почти ощущался вкус сыра. Но Дэвид Лайтмен, небрежно одетый в рваную футболку и линялые джинсы, не замечал ни запахов, ни звуков; он неотрывно следил, как на экране с буханьем, треском и свистом вспыхивали красочные огоньки игры.

«Проклятые управляемые бомбы!» — мелькнуло у него при виде того, как белый мерцающий предмет увильнул от его залпа и ринулся на один из шести городов в нижней части экрана. Он крутанул рукоятку управления, выписал курсором под спускающейся бомбой три заслона в форме буквы «X» и, довольный собой, увидел, как его ракеты, прочертив белые трассы, настигли цель и взорвали бомбу в фосфоресцирующем небе.

Машина добавила ему новые очки, на экране сменился цвет, и Дэвид с удовлетворением отметил, что у него осталось шесть городов — хороший запас, даже если в следующем раунде какая-нибудь вражеская бомба дойдет до низа. Он выигрывал у машины почти две тысячи очков! Если изловчиться, то на табло автомата скоро останутся только его инициалы — Д.А.Л.!

Он вдруг опомнился и с беспокойством взглянул на часы. Электронная «булава» на левом запястье показывала 1: 06 пополудни! Обед накрылся, да и на четвертый урок он уже опоздал!

Дэвид обернулся. Мальчишка, которого он засек уголком глаза, все еще стоял по соседству. Круглые глаза сияли на веснушчатой физиономии.

— Ну ты даешь, — сказал мальчуган, облизывая рыжие усы от томатного сока.

— Хочешь закончить вместо меня?

— Спрашиваешь!

— Валяй!

Схватив книги, Дэвид Лайтмен ринулся из пиццерии к школе имени Губерта Хэмфри. Небо над городом хмурилось, готовясь вот-вот пролиться дождем, — типичная картина для Сиэтла.

Он мчался мимо рядов одинаковых домов через стриженый газон, неотличимый от стриженого газона любого американского пригорода. Иногда он пытался представить себе, каково было бы жить в Калифорнии, Флориде, Канзасе или другом месте Соединенных Штатов, но всегда приходил к выводу, что особой разницы между ними нет. Здесь, в штате Вашингтон, лежащем у канадской границы, отец имел твердую, хотя и не очень прибыльную, должность бухгалтера-ревизора, а мать открыла для себя радости торговли недвижимостью, так что Сиэтл, где он родился и вырос, вполне подойдет еще на какое-то время.

Средняя школа имени Хэмфри представляла собой ансамбль из серых кубов, аккуратно поставленных на оживленном перекрестке и окруженных бессмысленной сетчатой оградой. Дэвид просунулся сквозь дыру в сетке «тайный ход», которым пользовались все кому не лень, — ворвался через боковую дверь в школьный коридор и, не обращая внимания на дежурные мониторы, взлетел на второй этаж, где располагались классные комнаты и лаборатории химии и биологии. Найдя 14-й кабинет, он замедлил шаг, чтобы незаметно проскользнуть внутрь.

Помещение пахло формальдегидом, зверями и минеральными удобрениями.

Булькал аквариум. Учитель, Амос Лиггет, стоял у доски с куском мела в руке.

— А, — сказал он, заметив вновь прибывшего, — вот и Дэвид осчастливил нас. Добро пожаловать. — Он откинул со лба прядь редких волос и двинулся к покрытому черным пластиком лабораторному столу, отделявшему его от учеников. — Вас ждет подарок.

Дэвид уже направлялся в конец класса. Он всегда предпочитал задние столы, не высовывался и вообще старался быть в тени. Сейчас пришлось подойти к Лиггету. Тот держал синюю тетрадь для контрольных работ, причем так, чтобы она была видна всему классу. Вот змей! Главным оружием садистов-преподавателей было публичное унижение, и Лиггет владел им в совершенстве. На обложке тетради крупно, словно красная буква у Готорна, которого они как раз проходили по американской литературе, виднелась выведенная красными чернилами «двойка».

Лиггет улыбался, обнажив желтеющие зубы. Воротник его вискозного халата был густо усыпан перхотью — из-за этого «пепла» ученики прозвали Лиггета Атомной Бомбой.

Дэвид взял тетрадь, демонстративно пожав плечами, и побрел в конец класса. По пути он не без удивления отметил, что Дженифер Мак пересела за его стол. Приятно. Он сел, стараясь не глазеть на нее, а обратил все внимание на Лиггета, который показывал аудитории синюю тетрадь с очередной малиновой «двойкой».