Азамат Козаев - Имяхранитель

Мужчинами он, впрочем, тоже не увлекался.

Деликатное обследование (император крайне нервно относился к лекарям, считая всех без разбору отравителями отца, Василия XVII) выявило, что причины кроются, скорее всего, в психике. Собственных специалистов такого профиля на Перасе не водилось, а вызывать психолога извне, как стало модно в последнее время в среде состоятельной молодежи – избави Фанес! По счастью, императорское семя оказалось вполне годным для продолжения рода. В крайнем случае, постановил консилиум медиков-полноименных, придется воспользоваться искусственным методом зачатия наследника. Но тут уж взбунтовалась императрица.

Монарх – это вам не какой-нибудь породистый хряк или безымянный, особо талантливый к рытью траншей. Император – это символ, и марать его образ чем-либо унизительным (а именно таковым она считала указанный метод) – преступно. И самое страшное: каково будет отношение народа Пераса к будущему наследнику, если сведения о его искусственном зачатии станут достоянием гласности? А в том, что разглашение секрета произойдет еще до появления венценосного младенца на свет, сомневаться не приходилось. Слишком велико было количество недоброжелателей всех мастей и рангов.

Выход оставался один: привлечь к тайному сражению за будущее монаршей фамилии профессиональную гетеру. Цапли с их непревзойденным умением в сфере интимных отношений казались лучшим выбором. Тем более, что среди них имелось немало девушек, рожденных в самых уважаемых аристократических семьях. Выбор пал на древнейший храм Цапли, тот, что в Гелиополисе.

Ипполиту поставили в известность о высочайшей чести и высочайшей ответственности и предложили, «отсеяв плевелы», к ближайшему полнолунию представить десяток наиболее родовитых претенденток. Здоровых, привлекательных, обладающих наивысшим умением и в то же время наименее испорченных.

Тут-то и разгулялись в храме страшнейшие бури. Недавние подруги за считанные часы сделались ревнивыми соперницами. Практически каждая из полусотни Цапель считала, что лучшей, чем она, кандидатуры на роль императорской невесты не отыскать. В ход пошли весьма изощренные интриги; мало того, было зафиксировано несколько драк разной степени свирепости и даже две попытки отравления. На период, оставшийся до прибытия императрицы, все девушки без исключения отказались выполнять обязанности гетер – «копили целомудрие».

А три дня назад случилось небывалое – на одну из Цапель, считавшуюся среди самих девушек первой претенденткой на успех, напал горг. Прямо в ее комнате. Покалечить не успел, но внешность попортил основательно, и в расчет бедняжку можно было больше не брать. Спасла девушку Бара, примчавшаяся на ее вопли (соседки заявили, что сочли крики отработкой экстатического восторга) и буквально растерзавшая горга в лоскуты.

На следующую ночь в саду заметили уже нескольких зверей. К счастью, обошлось без жертв, однако испытывать судьбу больше не стоило. К имяхранителю отправилась посланница.

– В минувшую ночь горгов тоже видели? – спросил Иван, без единого замечания выслушавший рассказ настоятельницы.

– Да. Двоих, – ответила Ипполита. – Александр подбил одного палкой, но тот успел убежать, пока второй делал вид, что хочет напасть.

– Ничего удивительного, они часто охотятся парой. – Иван задумался. – Странно, что тот, который потрепал Цаплю, был одиночкой.

– Может, он и не был одиночкой, – сказала Сонюшка. – От Бары ведь слова не добьешься, а пострадавшая девушка с горя впала в такую хандру, что не только разговаривать, есть отказывается.

– Она и впрямь была номером первым? – спросил Иван.

– Теперь это не имеет никакого значения, – сказала настоятельница, поднимаясь с табурета (тот сразу начал шататься, будто готовясь рассыпаться). – Она, выражаясь языком спортивных олимпиад, снята с дистанции. А стало быть, и обсуждать ее шансы на победу поздно. Приступайте, имяхранитель. Походите, ознакомьтесь с храмом и прилежащей местностью. Если необходимо – с людьми. Пока отряжаю вам в помощь Сонюшку, она девушка толковая, вдобавок знает все, что знаю я. Ближе к ночи прибудут Александр и Бара.

Территория предполагаемого патрулирования охватывала огромный храмовый сад – чрезвычайно ухоженный, пронизанный множеством дорожек, выложенных туфовым кирпичом, обнесенный каменной стеной. Стена была старинной и, на взгляд Ивана, достаточно высокой и толстой, чтобы стать преградой не только горгам, но тварям значительно более прыгучим. Однако имелось в ограде несколько участков, которым не помешал бы капитальный ремонт. Самое любопытное заключалось в том, что проломы возникли вовсе не из-за дряхлости стены. Кто-то приложил к их появлению немалое старание – камень там выкрошился совсем недавно.

При ближайшем рассмотрении обнаружились и признаки употребления инструментов: свежие царапины, мелкая каменная крошка. По стене словно били чем-то металлическим, и с приличной силой.

«Наверное, похожие следы оставляли средневековые осадные машины», – подумал Иван. Похожие, но не абсолютно такие же. Потому что присутствовала здесь одна, зато большущая странность. Били определенно изнутри.

– Решили соорудить запасные калитки? – остановившись возле очередного пролома, спросил Иван у Сонюшки.

– Если бы решили, тут бы сейчас строителей, как муравьев, было. Нет.

Девушка умолкла, видно, посчитав, что такого ответа вполне достаточно. Иван в ожидании дальнейших пояснений смотрел на нее испытующе, однако Сонюшка придала личику гримаску равнодушия и начала разглядывать ничем не примечательное деревце. Кажется, она даже намеревалась засвистеть – губки в какой-то момент недвусмысленно вытянулись – но, видимо, решила, что это будет чересчур, и сдержалась.

Лишь только расставшись с настоятельницей, «толковая девушка» сейчас же перестала говорить Ивану «вы», бросила ехидничать и вообще сделалась холодней ледышки. Очевидно, такая перемена настроения имела какие-то причины. Совершенно неведомые имяхранителю, но веские. Осмыслить их он даже не пытался. Женщины для него были существами намного более загадочными, чем горги.

Поняв после минуты безмолвия, что добровольного продолжения рассказа не будет, Иван хмыкнул и спросил:

– Когда это случилось? И как?

Сонюшка раздраженно дернула остреньким плечиком.

– Точно не скажу. Угол здесь, сам видишь, дальний. Обнаружили только вчера, случайно. Кто ломал, зачем – бог весть. Я поставила эвиссу Ипполиту в известность. Она вызвала каменщиков. Обещала, что на днях будут.

– Мужчин в храме много? – Иван, прикинув объем разрушений, счел, что для хрупких Цапель задача тяжеловата. – Инструмент подходящий найдется?