Нэт Прикли - Посланник

Вскоре жутковатое зрелище заметили стрекозы, дружными рядами устремившиеся навстречу.

Первые из крылатых хищниц просто кружили над путешественниками, но когда число крылатых насекомых перевалило десяток, они внезапно спикировали вниз и стали быстро и ловко хватать маленьких паучат со спин матерей, взмывать ввысь, зажевывать широкими жвалами, старательно запихивая добычу в пасть с помощью передних лап, потом пикировать снова. Смертоносцы никак не реагировали, только самые догадливые из малышей начали прятаться паучихам под брюшко.

Вдруг сразу несколько стрекочущих охотниц врезались головами в песок и были мгновенно разорваны смертоносцами.

«Волей парализовали», – догадался Найл.

Почуяв неладное, стрекозы больше пауков не трогали, шурша слюдяными крыльями высоко вверху.

Зная повадки хищниц, правитель предпочел вытащить нож, но сделать ничего не успел – мелькнула тень, слева негромко вскрикнула охранница, а стрекоза уже взмыла в синеву: в лапах развеваются длинные рыжие волосы, глаза умирающей головы изумленно раскрыты. Обезглавленное тело сделало два шага и упало вперед, песок жадно впитал густую кровь.

Никто не свернул с направления, не повернулся в сторону погибшей. Все слишком устали для любых чувств, даже для страха.

Найл вернул клинок в ножны: пока стрекозы не объедят мертвую охранницу, приставать больше не будут.

– Лучше бы меня… – выдохнул кто-то из женщин.

– Еще немного, – ответил правитель. – Осталось совсем чуть-чуть.

Найл покривил душой – стрекозы отлетают от своих озер почти на день пути, но даже это расстояние после долгого похода можно считать «уже рядом». И тут он почувствовал гнусный и противный, но тем не менее такой долгожданный и приятный, чуть сладковатый запах гниющих водорослей. Правитель даже приостановился на гребне очередного бархана и поднялся на цыпочки.

Ничего. Песок и солнце.

– Ты чувствуешь запах, Мерлью?

– Тухлятиной пах… – Принцесса опять закашлялась.

– Ею самой, – кивнул Найл.

Рядом. Река должна быть совсем рядом.

И тем не менее, поднявшись на следующий бархан и увидев прямо под ногами лениво несущую свои воды Ближнюю, он замер от неожиданности.

Вода. Целый поток шагов сорока шириной. Нити водорослей у самого берега, мелкие волны с проплешинами водоворотов на стремнине, солнечные зайчики, скачущие по мелководью. Стайки мальков, беззаботно резвящиеся в живительной прохладе.

– Вода!

Найл кинулся вниз, споткнулся, закувыркался по склону и рухнул, подняв тучу брызг, прямо в жизнь. Он глотал ее, обливался ею, впитывал ее всеми порами иссушенного тела, думал ею и мечтал о ней.

– Вода!

Справа, слева в реку падали тела. Кто-то сбил Найла с ног, но он только расхохотался и принялся брызгаться в обидчицу. Та восторженно завизжала и ответила тем же. Они устроили свалку, кричали, визжали (откуда только силы взялись?), брызгались, хохотали и – пили, пили, пили…

Правитель столкнулся лицом к лицу с принцессой Мерлью, крепко сжал ее в объятиях, вцепился в губы неудержимым поцелуем. Девушка ответила, они вместе упали в воду, погрузились с головой. Течение несколько метров несло их вниз, ласково покачивая в нежном тепле, но тут у принцессы в легких кончился воздух, она замотала головой, молодые люди со смехом вскочили, взявшись за руки. Найл искренне залюбовался ею: голубыми глазами, длинными, потемневшими от влаги волосами, облепившими плечи. Намокшее платье не прикрывало, а обнажало ее красивое тело.

– Я мечтал об этом с самой первой нашей встречи… – вырвалось у Найла.

– О чем?

– А вот об этом… Держать тебя за руки, обнимать…

– Так обними, – с улыбкой предложила Мерлью.

Всеобщее веселье оборвал отчаянный крик боли. Крайняя охранница забила руками по воде, опрокинулась вперед, скрылась под поверхностью, снова показалась наверху. Вопли захлебнулись, хотя руки еще продолжали метаться в поисках опоры, а вокруг них медленно расползалось кровавое облако.

Люди в страхе метнулись к берегу, быстро вскарабкались на крутой песчаный склон.

Сверху стала хорошо видна огромная – шагов пятнадцать в длину, покрытая темными пятнами тварь с маленькими прозрачными передними плавниками и сплюснутым с боков хвостом. Она коротко дергала головой, сжимая и разжимая длинные широкие челюсти, и безвольное тело охранницы постепенно поворачивалось вдоль, чтобы бесследно исчезнуть в глотке хищницы.

– Великая Богиня… – прошептала какая-то из женщин.

– Нет, – покачала головой принцесса Мерлью. – Это крокодил.

– Какой еще крокодил? – хмыкнул правитель. – Ни лап, ни ноздрей, зато жаберные крышки на ползатылка. Щука.

– Такая большая?

Внешне Мерлью никак не отреагировала на покровительственную отповедь, но Найл почувствовал невысказанную обиду и примирительно объяснил:

– Они и в прежние времена вырастали до трехсот килограмм, а уж здесь, рядом с Дельтой, эта рыбка вполне может оказаться не матерой хищницей, а мальком.

– Наверное, ты прав, – спокойно согласилась принцесса, но обиды явно не простила.

Найл тяжело вздохнул. Ну разве он виноват, что книжное образование Мерлью страдает пробелами? Даже он, получив знания в подарок от Белой Башни, и то обо многом не имеет представления.

Правитель отмахнулся и демонстративно повернулся к принцессе спиной.

– Нефтис! Принеси мне самый большой кувшин.

– Да, господин мой. – Стражница побежала к повозке.

Похоже, купание полностью вернуло всем силы.

Найл вытянул из ножен клинок и начал осторожно спускаться к воде. Щука продолжала кружить вдоль берега, вздымая на поверхности реки пенистые буруны. Наверное, женщина показалась ей вкусной, и рыбка хотела еще.

– Сейчас получишь, – прошептал правитель.

– Куда вы, господин мой? – появилась над обрывом Нефтис.

– Давай сюда кувшин.

– Не подходите к воде, господин мой, – забеспокоилась стражница. – Там опасно!

– Ерунда. На берег не выскочит.

Рыбина, всплеснув, резко развернулась. Нефтис моментально скатилась с берега и схватила Найла за руку:

– Уйдем отсюда!

– Отпусти, – приказал правитель и кивнул в сторону реки: – Что ты там видишь?

– Там голодная тварь плавает. – Руку девушка все-таки разжала.

– Там плавает огромный кусок мяса, – ласково поправил Найл, – такой большой, что его хватит сразу на всех.

– Она нас сожрет!

– Ничего, не съест. Когда она кинется на меня, я суну ей в пасть этот кувшин, и пока рыбка сообразит, съедобно это или нет, успею всадить нож ей в голову.

– Она убьет вас, господин мой!

– Не убьет. К тому же рабов и кроликов здесь нет. Хочешь есть – приходится рисковать. Ты не прочь перекусить, Нефтис?