Нэт Прикли - Посланник

Райя ничего не ответила, но на сердце у нее полегчало. Она лишний раз убедилась в бесконечной мудрости Посланника Богини, в том, что он способен предусмотреть любую мелочь, позаботиться о каждом из своих слуг. Найлу даже неудобно стало от ее благоговейного трепета, но не рассказывать же, что он просто читает ее мысли!

А потом правитель подумал, что глупая женщина вряд ли смогла бы стать главной надсмотрщицей. И о том, что думает она в основном о нуждах оазиса, о еде, воде, соли. О том, что есть и чего не хватает…

– У тебя много соли, Райя?

– Много, – кивнула она. – Почти четырехмесячный запас.

– Десять человек унесут?

– Не-ет, – помотала головой женщина. – Намного больше. Думаю, половину вашей свиты можно нагрузить, Посланник Богини.

– Да, – согласился Найл. – Действительно много. Вот что, Райя. Выбери десять своих мужчин, нагрузи им котомки солью. Тебе придется сходить в город, поменять там эту соль на ножи. Вот такие. – Правитель вынул мачете и показал ей. – А то у меня больше половины людей остались без оружия. Еще попытайся выменять наконечники для копий. У нас вот такие, самодельные, из ножей, а у чужаков есть специальные. А еще – сама подумай, тебе здесь тоже наверняка много чего нужно.

– Извини, Посланник Богини, – смутилась надсмотрщица, – я не знаю дороги в город.

– Зато я знаю. Тут примерно день пути. – Правитель повернулся к смертоносцу: – Дравиг, выдели двух пауков довести Райю до города. Пусть они подождут ее в полях и проводят обратно.

«Смертоносцы вскоре почувствуют голод», – корректно сообщил Дравиг – мысленно, только для правителя.

«У нас в повозке еще есть несколько кузнечиков и саранча, – так же мысленно ответил Найл. – Те, кто пойдет к городу и к реке, пусть поедят».

– Как прикажете, Посланник Богини, – покорно склонила голову Райя. Порученное задание было ей незнакомо, но приказ есть приказ.

– И еще… – начала принцесса, но Найл ее тут же перебил:

– Ничего больше! Только поменять соль на товары. Ну, может быть, немного любопытства. Обычное любопытство попавшего в город крестьянина. Его сочтут естественным. Но ничего больше!

– Ты меня не понял, Найл. Пусть выменяет мне платье. У меня не уцелело ни единого из выходных. Не могу же я, принцесса, все время ходить в тунике гвардейца?!

– Ладно, – махнул рукой правитель, – пусть будет платье. Имей в виду, Райя, соли в городе наверняка нет, старайся менять подороже.

– Что значит «подороже», Посланник Богини? – не поняла надсмотрщица.

– Ну-у… – задумался Найл. – Скажем, так: за горсть соли требуй ножик или новую тунику… А дальше как договоришься. Старайся отдать поменьше, а взамен взять побольше.

– Да, Посланник Богини. – Найл почувствовал, что Райя ничего не поняла.

Тем временем стали возвращаться люди с водой. Как и предполагала надсмотрщица, наполнить удалось только треть кувшинов, и теперь колодец был пуст. Вволю путникам удалось напиться только раз – за ужином.

Потом появился Шабр и обеспокоено сообщил:

– По-моему, Посланник, главная надсмотрщица находится на четвертом месяце беременности, а еще две надсмотрщицы – на пятом и на втором.

– Ну и что? – пожал плечами Найл. – Здесь не Дельта, ничего с ними не случится.

Потом до него дошло. Ведь родив, они, по заведенному обычаю, попытаются переправить новорожденных в город, на остров. А учитывая, что родятся почти наверняка уродцы, матери, приносящие и оставляющие младенцев, вряд ли останутся без внимания. Этак недолго раскрыть секрет существования солеварни. Оставлять уродцев здесь? Растить неполноценных существ? Кормить лишние рты? Не выход. Как хорошо, когда подобные напасти молчаливо разрешаются пауками!

– А как они поступали с детьми раньше?

– Отправляли ко мне на кораблях, – ответил Шабр и добавил: – Проблему представляют только надсмотрщицы, у Райи ребенок ожидается здоровый.

– Откуда ты знаешь? – с подозрением переспросил правитель.

– Из практического опыта, – обтекаемо доложил смертоносец.

– Хорошо, – не стал уточнять Найл. – Что ты предлагаешь?

– Я советовался с Симеоном, – издалека начал паук, – мы вспомнили, как отвернули многоножку от леса вампиров. Мы предполагаем возможность точечно парализовать волей область живота, попытаться поразить только плод. Может быть, удастся вызвать выкидыш…

Из объяснения Найл ничего не понял, однако не это было главным – самым важным ему показалось сейчас то, что даже Шабр, всю жизнь занимавшийся селекцией двуногих, перестал относиться к людям как к обширному даровому материалу для экспериментов. Теперь, видя необходимость воздействия на двух женщин, он спрашивал разрешения у Посланника.

– Сделайте это завтра, когда все разойдутся, – сказал Найл.

– Слушаюсь, Посланник, – присел в ритуальном приветствии Шабр. – Кстати, у Райи будет мальчик.

– Ты что, и про это знаешь? – не выдержал Найл.

– Нет, откуда?

– Шабр, мне кажется, что ты чего-то не договариваешь.

– А я ни о чем не знаю, – нахально заявил восьмилапый и деловито потрусил в сторону.

На светлом небе загорались первые звезды. Здесь, в оазисе, ветер почему-то налетал не со стороны холодного моря, а из раскаленной за день пустыни, и ночь обещала быть теплой. От мелких прудков с рассолом густо пахло йодом и тиной. Последнее правителя удивило – он даже дошел до ближнего и присел на корточки. Ничего. Вода как вода, чистая, прозрачная. Пробовать ее Найл не стал – знал уже, какова на вкус. Неслышно ступая, подошла Райя.

– Вы собираетесь ночевать здесь, Посланник Богини?

Похоже, главная надсмотрщица увидела, что правитель направился не к хижинам, а в сторону, и заволновалась.

– Нет, Райя, – выпрямился он. – Я собираюсь ночевать с тобой.

Это было не просто желание, это было важно. Нужно показать надсмотрщицам и работникам солеварни, как он уважает и любит их хозяйку, нужно доказать самой Райе, как он ценит ее труд, ее старание, как дорога она ему. Найл просто обязан был вознаградить надсмотрщицу за то, что она уже делала, и за то, что ей предстоит сделать, – а наградить он мог одним-единственным способом. К тому же у него действительно возникло желание обнять женщину, которая носит его сына.

На этот раз Найл стремился доставить Райе удовольствие, а не просто получить от нее положенное правителю. Он ласкал ее грудь, целовал глаза, губы, руки, вспоминая давно забытое тело, и словно соприкасался с безвозвратно ушедшим прошлым. Он вдруг понял, что вновь ощущает циркулирующую энергию – энергию, которую женщина щедро изливала на него и которую он столь же обильно возвращал обратно; вновь, после долгого перерыва, он увидел ауру, ее светло-зеленый цвет и чисто-белое облако внизу живота. Он не мог удержаться и не поцеловать эту святую чистоту, частицу будущей жизни, а надсмотрщица металась на постели, не в силах справиться с чувствами, иногда вспоминая свой верноподданнический долг, но временами забывая обо всем на свете. Она готова была для своего повелителя на все, хотела принадлежать ему, умереть за него, желала быть рядом с ним…