Виктор Колупаев - Зеленый поезд (Повести и рассказы писателей-фантастов Сибири)

Я слышу отцово дыханье, вижу его белое тело с рубцеватым шрамом на животе — после операции. Отец не загорает. Он всегда ходит в рубахе. Только лицо и шея у него красно-коричневые от солнца.

Мне хорошо с отцом. Когда он рядом — такой большой, сильный — мне не страшно ничто в этом шелестящем, зеленом, бескрайнем мире.

Источник, о котором говорила фотографическая птица, оказался обыкновенным автоматом газированной воды.

У читателя может возникнуть вопрос: каким образом очутился здесь автомат газированной воды? В свое время, слушая Васю Морковкина, автор как-то не обратил на эту деталь должного внимания и теперь, дойдя до этого места, сам в недоумении. Единственный, кто мог бы пролить свет на природу этого явления, — Вася Морковкин, но, к сожалению, его нет сейчас под рукой, он в школе, и, чтобы не задерживать читателя, автор предлагает несколько собственных версий.

Должен сразу же предупредить: в мире вообще очень много странного. Например, однажды со мной произошла такая история. Я проснулся рано-рано. Было, наверное, часа три или четыре. Дождь стучал по подоконнику, шумел в саду, звуком вырисовывая его пространственные очертания, грохотал в ржавой водосточной трубе, что проходит возле моего окна. Комната резонировала, усиливая этот звук. Где-то в глубине сада слышался тоненький голосок — дребезжало что-то маленькое, железное. Это заявляла о себе пустая консервная банка.

Вдруг до меня донеслись веселые голоса и тяжелый, глухой стук мяча.

«Что за ерунда?» — подумал я и высунулся в окно.

Внизу, стоя в луже воды, двое парней в голубых майках и черных трусах играют в волейбол. Весело переговариваются, отпасовывая мокрый кожаный мяч друг дружке.

«И чего это им такая блажь пришла в голову — в предрассветную рань да в проливной дождь в волейбол играть?» — думаю.

Потом, когда дождь перестал, когда начали выходить из парка трамваи и зафырчали грузовики, разбрызгивая колесами лужи на дороге, парни с мячом ушли.

Как, спрашивается, объяснить этот факт? Откуда они взялись вообще?

Все это похоже на чтение книги, у которой тетрадки сшиты неверно. Читаешь одно, и вдруг видишь, что последнее слово в нижней строке с переносом на следующую страницу, а на той следующей странице — абсолютно другой текст. Это как в огороде бузина, а в Киеве дядька.

Но так кажется только на первый взгляд. А когда поразмыслишь, то всегда находится удовлетворительное объяснение. Что касается волейболистов, то я уверен, они выпали из пролетавшего над моим домом лайнера.

Оба в составе сборной летели на соревнования и нечаянно выпали из самолета. А поскольку ночью им податься было некуда, они и торчали до утра под моим окном, используя вынужденную остановку для тренировки.

Теперь об автомате газированной воды.

Те, кому доводилось бывать в современном лесу, знают, что там нередко встречаются предметы, ничего общего с лесом не имеющие. Я не говорю о бутилках или банках из-под консервированных продуктов — их занесли туристы, это понятно. Но откуда среди девственного леса, где нога человека не ступала, взялась бетонная плита с ржавыми, в насечках, прутьями арматуры или металлическая станина с призматическими направляющими? Честное слово, охватывает оторопь, когда набредаешь на что-либо подобное. Ведь это не какаянибудь там десятирублевая бумажка, которую занесет ветром куда угодно. Такие предметы не могут летать по воздуху. Мысль о нечистой силе, естественно, отбрасываешь, и единственное материалистическое объяснение, которое удается найти, выглядит следующим образом. Тяжелые тела прогибают пространство, они могут прорвать его и вывалиться наружу. Под влиянием Васи Морковкина автор в свое время проштудировал кое-какие разделы физики и убежден, что это вполне возможная вещь. Некое тело вывалилось из одного пространства и очутилось в другом. Что тут странного?

Впрочем, как сказал поэт, «мы часто ищем сложности вещей, где истина лежит совсем простая». С автоматом газированной воды дело, я думаю, обстояло так: он, как и фотоаппарат, отцепился от пробегавшего здесь авто-мото…

Вася налил себе газировки с двойным грушевым сиропом, прополоскал рот и, помня наказ фотографической птицы, выкрикнул: — Однажды в студену… — и умолк, потому что, кроме этого, ничего не помнил.

— Ну-ну, — подбодрило его Эхо, — шпарь дальше.

— Дальше не помню, — сказал, переминаясь с ноги на ногу, Вася.

— В таком случае я займусь своими делами, — сказало Эхо. — В нем что-то щелкнуло, и сквозь шорохи и потрескивания до Васи донеслось: — Сегодня Луговая суббота. Послушайте праздничный концерт. Дед Пихто, вы слышите нас? По вашей заявке… Привет передовикам вениковязания!

— А теперь, — объявило Эхо, — программа: «Писатель читает рукопись».

«Это, наверное, тот самый Писатель, о котором говорил Путник, — подумал Вася. — Значит, он получил уже растворимый кофе».

Некто над самым Васиным ухом прокашлялся и стал читать глуховатым слегка голосом:

— Ты стоишь на полянке, в траве. Родители, или кто-нибудь один из них — либо мать, либо отец, — наверное, рядом; но ты никого не видишь. Может быть, мешает трава — она вон какая высокая (метелки злаков, кажется, до самых облаков достают), а ты такой маленький!.. Или, может быть, слишком яркий свет не дает смотреть, словно кто-то, балуясь зеркальцем, наводит тебе на лицо солнечного зайчика; ты смеешься, щуришь глаза, отворачиваешься, но и там подстерегает тебя ослепляющий луч. А в траве хорошо! Как ни палит, ни печет солнце, листья травы прохладны и под ними тень — реденький, слабый, но сумрак. Так вот где, оказывается, она, тень ночная, дневною порой прячется! Вот откуда поднимается вечером, укрывая своим крылом всю землю!..

Но сейчас не ее пора, сейчас тень робка, раздвинешь осторожно стебли рукой — она, как пугливая мышка, юркнет в сторону, забьется поглубже в траву — и молчок. Должно быть, луна и звезды днем тоже в траве прячутся. Звезды могут укрыться под небольшими листочками — они сами маленькие, а луна, уже точно, выбирает для своего укрытия самый громадный лопух.

Интересно было бы поискать ее!..

Но что алое, в темную крапинку виднеется там в траве? Такое приветливое, такое манящее! Ты протянул руку, и вот оно уже на ладони твоей, вот уже — сам не заметил как — и во рту. Никогда прежде ты не сталкивался с этим, но определил безошибочно — ягода!

Ага, вот ты и вспомнил наконец, зачем ты здесь, на полянке, в окружении трав — за ягодой! Обирая куст за кустом и посапывая, ползешь вперед.

Вдруг слышишь: впереди шуршит трава, и там тоже кто-то посапывает. Ты встаешь на ноги и видишь перед собой другого мальчика. Он тоже встал на ноги и смотрит на тебя, улыбаясь, и ничего не говорит. А мальчик такой славный, и так хочется тебе подружиться с ним, побегать по лужайке, погоняться за разноцветными бабочками… Ну ее, ягоду!