Михаил Пухов - Звездные дожди (сборник)

— Естественно, — кивнул Васин. — Но зачем вам знать то, что не попало в отчеты?

— У меня есть гипотеза, — объяснил Замойский. — Она многое объясняет, но должны быть эффекты, до которых нелегко докопаться. Возьмем метаморфозу. Разведчики пишут скромно: сначала Шаров было много, потом их не осталось. Но их должно быть очень много, раз они изменяли характеристики планеты!

— Да, — кивнул Васин. — На нулевой фазе Черные Шары покрывают планету сплошь. Оценить мощность слоя легко. При метаморфозе Черные Шары превращаются в воздух. Столб воздуха единичного сечения на планете типа Земли или Элиона весит около килограмма. Если учесть, что плотность Черного Шара примерно двадцать, толщина слоя должна составлять порядка метра. Фактически так и есть.

— И потом все они исчезают?

— Да. Иногда трудно найти один-единственный Шар.

— Кстати, этот последний Шар, — сказал Замойский. — В отчетах о нем говорится, как о чем-то совершенно естественном. «Я оставался на планете еще неделю. Меня задержали поиски Черного Шара». Собственно, зачем он?

— Как это зачем? — не понял Васин. — Чтобы искать следующую планету.

— Позвольте, но у вас уже есть один Шар. Тот, с которым вы прилетели.

— Нет. — Васин усмехнулся. — Когда я нахожу черную планету, я его там оставляю.

— Почему?

— Он уже не нужен. Он свое дело сделал.

— Разве Шар может привести только к одной планете?

— Да. После этого Шар теряет силу.

— Почему?

— Никто этого не знает. Но это так.

— Понятно, — сказал Замойский. — Шар выводит вас к черной планете. Вы высаживаетесь, выбрасываете свой Шар, потерявший силу, и дожидаетесь метаморфозы. Когда Шары исчезают, вы начинаете искать, через неделю находите новый Шар и улетаете с ним на розыски новой планеты. Так, что ли? Не особенно логично.

— Никто не дожидается метаморфозы на планете, — объяснил Васин. — Неизвестно, сколько придется ждать. Открыв черную планету, разведчик улетает и возвращается месяцев через шесть-восемь, после появления атмосферы.

— Но оставляет Шар на планете?

— Да.

— А что случится, если он его не оставит?

— Ничего, — сказал Васин. — Атмосфера не появится.

— Даже так?

— Да, — кивнул Васин. — Это проверяли. Можно ждать несколько лет подряд, но, пока Шар в корабле, метаморфоза не происходит.

Они помолчали.

— Так, — сказал потом Замойский. — Но почему разведчик, оставив Шар, не забирает другой сразу же?

— Шар нельзя оторвать от слоя, — объяснил Васин. — Черные Шары очень сильно притягиваются.

— Сколько это на цифрах?

— Цифр нет. Никому не удавалось оторвать Шар. Ни руками, ни манипулятором.

— А в лаборатории?

— Я знаю только один случай, когда в руки ученых попало сразу два, — сказал Васин. — Разведчик очень дорожит Шаром и неохотно отдает его хотя бы на время. Ведь если Шар пропадет, новый взять негде.

— Ага, — сказал Замойский. — Чтобы добыть Шар, нужна черная планета. А чтобы ее найти, необходим Шар. Кстати, где вы взяли тот, с которым работали?

— Получил от одного старого разведчика, — сказал Васин. — Он перестал летать и отдал Шар мне. Так всегда делают. Передают, как эстафетную палочку.

— Ясно. Вернемся к тем двум, о которых вы начали рассказывать.

— Собственно, рассказывать нечего. Двух разведчиков уговорили передать Шары в одну организацию. Предполагалось измерить силу притяжения. Шары начали растаскивать, а они — хлоп! — и слились. И один из разведчиков остался с пустыми руками. Теперь никто на такой опыт не согласится.

— Понятно, — сказал Замойский. — Вероятно, разведчик, открыв черную планету и оставив там свой Шар, даже никому ничего не сообщает?

— Естественно. Он рискует остаться ни с чем. Ведь Шаров гораздо меньше, чем разведчиков.

— А не бывает так, чтобы с планеты удалось вывезти не один Шар, а больше? — спросил Замойский.

— Нет, — сказал Васин. — Но не думайте, что после метаморфозы на планете сразу же остается один Шар. Обычно их бывает довольно много. Но в итоге всегда остается один.

— Почему?

— По разным причинам, — сказал Васин. — В конце концов Шары всегда соединяются в один. Рассказывают невероятные истории. Однажды два друга-разведчика прилетели за Шарами вдвоем, на двух кораблях. Каждый взял по Шару. Обоим очень долго не везло, и их уговорили передать Шары для исследования. Чем кончилось дело, вы знаете.

— А в других ситуациях?

— Рассказывают разное. — Васин помолчал. — Я ведь однажды тоже сделал такую попытку. На моей последней планете.

— Здесь, на Элионе, — сказал Замойский.

Васин кивнул.

— Да. Когда я приземлился, Черные Шары покрывали Элион сплошь. Я оставил свой Шар и улетел, чтобы вернуться. Через полгода планета стала такой, как сейчас. Я обнаружил Шары с орбиты, целое месторождение. Там я и приземлился. В Шарах нуждались многие, и я решил увезти с собой не один, а сколько смогу. Но ничего не вышло.

— Почему?

— Я прилетел вечером и посадил машину на прогалинку в толстом слое Черных Шаров. Утром за бортом не было ни одного Черного Шара.

— Ни одного? Разве это возможно?

— Нет, конечно. Но их остались единицы. Весь день я искал их, как ищут грибы. После старта начались неожиданности.

— Шары стали исчезать, — сказал Замойский.

Васин кивнул.

— Да. Все происходило, как в опыте, о котором я говорил. Я догадался не сразу. Шары — их было сто с чем-то — спокойно лежали в багажнике. Даже когда прибор отметил повышение давления, я не придал этому значения. Но вскоре мне показалось, что Шаров стало меньше. Я посчитал: их было 78. Назавтра их стало еще меньше. Я допустил ошибку: свалил Шары в кучу, и они слиплись. Вновь разорвать их мне не удалось. Оставалось наблюдать, как они превращаются в воздух. Соседние Шары сливались, как бы вкладываясь один в другой. Раздавался хлопок, и прибор фиксировал рост давления.

— И вскоре у вас остался один-единственный Шар.

— Да. Конечно, глупо было помещать Шары вместе. Но я не уверен, что было бы лучше, если бы я поступил по-другому.

— Я тоже, — сказал Замойский. — А теперь признайтесь: что вы сделали с оставшимся у вас Шаром?

— Пятнадцатый! — грохотал голос. — Уснули? Старт!

— Слышу, слышу, — пробормотал Васин.

Их бросило в небо. С орбиты Элион выглядел как Земля.

Васин потянулся к прицелу.

— Что вы делаете?

— Сообщаю машине адрес цели. — Васин положил руку на стартовый рычаг. — Внимание.

Как всегда перед переходом, у него заломило суставы. Немота разливалась по телу, ртутная тяжесть, смерть. Каково Замойскому?..

Васин ощутил головокружение и тошноту. Потом его вырвало из пространства и времени.

Утром Васин не знал, что скоро уйдет в рейс. Да и Замойский вроде не торопился. Сколько они сидели вдвоем? Час, максимум полтора. Но как все изменилось! Странная штука судьба.