Василий Гозалишвили - Инкуб

— Извините, господин Шония! — заблокировав посторонний доступ к каналу, перебил его Рейг. — А вы проводили тестирование блока КТН-312-ЛЗЕ? Я имею ввиду новую модель «Митсу».

— Нет! Зачем? Она же стандартная, и ее функции жестко определены комитетом по сертификации! — удивление на лице ученого было настолько искренним, что Элли даже грустно улыбнулась.

— А зря… Я бы посоветовал вам очень внимательно проверить его на соответствие заявленным параметрам… — без тени улыбки попросил Рейг. — Думаю, вы очень удивитесь. Хотелось бы получить результаты тестов как можно скорее…

— У нас сейчас половина пятого утра! Но дать команду провести замеры в автоматическом режиме я смогу и из дома.

— Отлично! Сколько вам для этого потребуется времени?

— Около десяти минут! — сверившись с комом, ответил Шония.

— Значит, к концу совещания вы сможете поделиться с нами своими выводами… А пока хотелось бы послушать господина Виктора Кобзева. Вы позволите?

Лицо сидящего перед ним мужчины ничего не выражало. Вообще. А в его голосе напрочь отсутствовали эмоции — казалось, что в тело клона просто вставили синтезатора голоса. Забыв записать на подкорку хотя бы бит информации. Поэтому добрую половину его доклада Миклош боролся с желанием дотронуться до его лица и проверить, не маска ли перед ним, и с трудом концентрировался на сути вопроса. Наконец, справиться с собой все-таки удалось, и Шимански, перебив невозмутимого азиата, повернул его рассказ в интересующее русло:

— Все равно непонятно, каким образом она до сих пор не отравилась. Не может же молодая избалованная девчонка спать на полу?

— Она обзавелась телохранителем. Никаких зацепок, чтобы понять, кто он и откуда, пока найти не удалось… — сказал Масато Тамимото, один из лучших его сотрудников на сегодняшний день. — Но дело знает. Через двадцать минут после их вселения в особняк все источники информации, оставленные нами внутри, перестали работать. Включая законсервированные. Подключиться к серверу дома, даже имея доступ сотрудника СБ конгресса, стало невозможно. Так что я не удивлюсь, если окажется, что все наши сюрпризы нейтрализованы…

— Ладно, допустим, что так оно и было. А почему не получилось уронить заправщик? Модель аварии выглядела очень эффектно, и вероятность успешного исхода составляла практически сто процентов!

— Не знаю, Микрош-сан! — как обычно, зачем-то исковеркав его имя, ответил японец. — Авария школьного корабля оказалась весьма некстати. Я пытался обнаружить чей-нибудь умысел, но не смог. Скорее всего, Беолли просто повезло…

— Опять? Везучая, сучка! — поморщился Шимански. — Кстати, она вступила в права наследования, что совершенно не радует.

— Ничего страшного. Завтра утром ее ждет сюрприз! Решением начальника режима СБ Конгресса, для предотвращения утечки информации и в целях безопасности конгрессменов вводится обязательная реимплантация коммов.

— Небось, в сети клиник «Гиппократ-М?» — ухмыльнулся Миклош.

— Именно… — на невозмутимое лицо Масато было противно смотреть. — Так что в течение получаса, необходимого для процедуры, госпожа Беолли будет в нашем полном распоряжении…

— Она может не согласиться. Все-таки хозяйка корпорации, выпускающей коммы… — перебил его засомневавшийся в успехе Шимански.

— Реимплантация — обязательна! Она не может не согласиться…

— Тогда надо подготовить выездную бригаду. Возьми ребят Перепелицына и обеспечь своевременный доступ во все ближайшие клиники…

— Будет сделано, шеф. — Тамимото поклонился, и, пятясь, вышел из кабинета…

Принцип «Мой дом — моя крепость» не сработал: появление в гостиной Лоуренса четверки фигур в тяжелых штурмовых «Ураганах» оказалось для майора неприятной неожиданностью. Чуть не выронив из рук упаковку с любимым печеньем, он растерянно озирался по сторонам, не понимая, почему система безопасности особняка не подала никакого сигнала, и как, собственно, они беспрепятственно прошли на второй этаж. Подключиться к комму не удалось — заблокированный гостями имплантат напрочь отказывался реагировать на его панические запросы. Поняв, что связаться с управлением полиции тоже не удастся, майор решительно встал с любимого «Антика» и, приподняв одну бровь, поинтересовался у стоящего ближе всех солдата:

— Ну, так и будем стоять? Или кто-нибудь догадается мне объяснить, что именно вы тут забыли?

— Две минуты сорок две секунды… — усиленный громкоговорителем голос, раздавшийся из-под шлема, заставил Лоуренса поморщиться: по его мнению, испугать таким образом можно было разве что ребенка до пяти лет. И то не факт.

— Хорошо, тогда я, если вы не против, продолжу трапезу… — пожав плечами, Лоуренс завалился в кресло и, достав из упаковки печенье, с удовольствием впился в него зубами…

Человек, появления которого ожидали бойцы, появился в комнате чуть раньше ожидаемого срока — эдак минуты через полторы. Видимо, торопился. И сразу представился:

— Генерал Георгий Семашко. Командир подразделения «Зет»… Хотелось бы задать вам несколько вопросов по поводу гибели моего однокашника и друга генерала Плахина. Думаю, вы понимаете, что со мной лучше быть откровенным?

Майор удивленно посмотрел на генерала, потом на его подчиненных и пробурчал:

— Идентификатор своего комма можете прислать?

— Служебный? — не понял генерал.

— Нет. Мне нужен серийный номер и модель имплантата… И ваш, и ваших бойцов… — усмехнулся Лоуренс. — Иначе разговора не получится. На то есть серьезная причина…

— Хорошо… — не стал спорить Семашко, и на частично разблокированный комм Гирда тут же начали поступать запрошенные файлы.

— «Эль-Бео»… Это радует… — проверив последний, довольно заключил Лоуренс. — А теперь попросите ребятишек покинуть здание: то, что я вам сообщу, весьма и весьма серьезно, и я бы не хотел, чтобы полученная вами информация разошлась слишком широко…

— Мои люди умеют молчать… — рыкнул генерал.

— Хорошо. Тогда обойдемся без моих соображений. Голые факты. Рекомендую устроиться поудобнее — времени на осмысление у вас уйдет достаточно много… — сказал Гирд, отправляя командиру самого засекреченного подразделения Лиги пакет с информацией по делу Беолли…

…Смотреть, как меняется лицо Семашко по мере просмотра голофайлов было даже забавно — за какие-то двадцать минут грозный генерал успел раз пять разозлиться, расстроиться, удивиться и даже пару раз восхититься. Видимо, чьим-то действиям. При этом он не забывал об осторожности — работая «вполглаза», он не забывал контролировать движения Лоуренса и, судя по всему, сканировать окрестности через штурмовые комплексы своих бойцов.