Николай Руденко - Волшебный бумеранг (Космологическая феерия)

— А может, это и в самом деле колдовство? — спросил Коля.

Лицо деда прояснилось, реденькая белая бородка его затряслась от тихого, почти беззвучного смеха.

— Колдовство, говоришь?…

— Да нет, это я так просто… Я ведь не верю в колдовство, — смущенно улыбнулся Коля.

Дед помолчал, прислушиваясь к разговору за окном. Внуки и правнуки все еще советовались о том, как уговорить своего предка оставить старую хату.

— Вот что, Миколка, — наконец сказал дед. — То, что у тебя в руках, и есть австралийский бумеранг. И даже не простой, а волшебный…

Коля недоверчиво посматривал то на изогнутую, заостренную палку, то на деда Максима.

— Волшебный?…

— Да, волшебный. Но не для каждого. Для человека скверного он всего лишь кусок дерева. А для человека с добрым сердцем и светлыми мыслями он волшебный.

— Откуда он у тебя?…

— Об этом ты спросишь у бумеранга. Он обо всем тебе расскажет. Загадай только, где бы ты хотел побывать, и брось его… Смело бросай… Пока он будет лететь туда и обратно, ты успеешь побывать всюду, где только захочешь. Вот такая, брат, штукенция!..

— Но это же только секунды, — разочарованно пожал плечами Коля.

— А ты попробуй… — Дед Максим ненадолго умолк, и лицо его помрачнело. — А теперь поцелуй меня, мой мальчик. И беги, беги… Потому как мне пора.

— Куда пора? — испугался Коля.

— К новой хате, — печально улыбаясь, сказал дед.

Коля не понял тогда потаенного смысла этих слов. Он очень обрадовался, что дед, наконец, согласился переехать в Новые Лужаны. Поцеловал его и, крепко держа в руках волшебный бумеранг, выбежал на обнаженные луга. Все здесь было вырублено до последнего кустика. Море было уже недалеко…

На следующий день, когда зеленые днепровские луга стали исчезать под волнами нового моря, Коля узнал, что дед Максим так и не вышел из хаты. Созвав внуков, он приказал, чтобы его похоронили так, как надлежит хоронить моряка, — на дне морском. И, попрощавшись со всеми доброй улыбкой, он уснул навеки…

Коля был так огорчен, что на какое-то время даже забыл о подарке деда. Но в двенадцать лет печаль проходит быстро.

И вот он у моря. Бегут волны, словно табуны белогривых коней, и кажется мальчику, что выйдут сейчас из морской пены сказочные богатыри, зазвенят золотыми щитами и латами. И может быть, пригласят его в свои таинственные странствия?

Он вспомнил о волшебном бумеранге. Стремительно побежал домой, достал из-под кровати и — скорей на берег.

Неужели и правда этот бумеранг волшебный и может повести его по солнечной дорожке?… Но ведь дед никогда его не обманывал. Все, что он обещал, всегда сбывалось.

Коля прошептал: «Бумеранг, расскажи мне о себе!», размахнулся и бросил его изо всех сил и закрыл глаза…

Сначала ничего особенного не произошло. Только услышал свист — будто коршун крыльями рассекает воздух. Потом перед глазами в темноте замелькала пламенная мошкара, поплыли огненные пятна. Но он очень верил деду и терпеливо ждал.

И вот случилось настоящее чудо…

Надувая белые паруса, ветер гнал к берегу сказочный корабль. Он плыл величественно, гордо, будто огромный лебедь. И все же корабль этот был не сказочный — о таком, именно о таком, ему часто рассказывал дед Максим! На таком точно корабле он и начинал службу юнгой. Ну, ясно же — фрегат! Боевой фрегат русского флота.

Тем временем на корабле заметили мальчика, спустили шлюпку, и он вскоре оказался на палубе.

Немолодой моряк со смоляными усами, одетый в такую же форму, какая была у деда, строго обратился к Коле:

— Юнга Нечипорук, ты нашел пресную воду?

Откуда они знают Колину фамилию?… Однако размышлять об этом не было времени, он очень обрадовался, что его назвали юнгой. Еще бы! Кто из мальчишек не позавидовал бы ему?…

Фрегат «Отважный» держал курс к берегам Австралии…

Теперь Коля знал, что он — Максимка, сын крепостного из Екатеринославской губернии, и принадлежит он капитану «Отважного» Федору Ивановичу Миронову. Это Миронов назначил Максимку юнгой. Матросы очень любили своего капитана. Полюбил его и Максимка.

Вскоре мальчик подружился с мичманом Скрябиным. Иногда Коля рассказывал ему о самолетах, о космических ракетах, и мичман шутя называл его Великим Провидцем.

Как-то мичман сказал:

— Вот что, Провидец. Когда никого нет поблизости, можешь звать меня просто Володей. У меня брат такой же, как ты.

Фрегат выходил за рубеж Великого Барьерного Рифа. Горы Австралийского материка возвышались на горизонте и издалека были похожи на полоску синих, плотных туч. На коралловых островах, прижимавшихся друг к другу, растительность была не такой пышной, как на материке, но и здесь все было зелено. Беспощадное тропическое солнце стояло прямо над головой, накаляя даже дерево на судне, а к железным предметам и вовсе нельзя было прикоснуться.

Когда подходили к Брисбену, Коля стал невольным свидетелем разговора между Скрябиным и графом Курбским — изнеженным, спесивым лейтенантом, которого матросы ненавидели.

— Кто ваши секунданты? — спросил Курбский.

— Будем драться без секундантов, — спокойно ответил Скрябин.

«Дуэль, дуэль!» — испуганно забилось сердце мальчика. Он вспомнил, что послужило причиной дуэли. Курбский жестоко избил матроса Терехина, и Владимир отвесил графу за это щедрую пощечину. Тогда Коля и не предполагал, что это может закончиться дуэлью.

Судно остановилось на рейде. Капитан разрешил матросам сойти на берег. Шлюпка с офицерами отошла первой. Коля с волнением следил за ней — там сидели Скрябин и Курбский.

Но когда юнга оказался на берегу, было уже поздно. Поблизости не было ни мичмана, ни графа. Коля бегал по улицам городка, который казался ему большим селом.

Мальчик понял, что искать офицеров в городе бесполезно, и тогда он побежал на окраину. Перед ним раскинулась волнистая равнина, а за ней дальше высились горы. Хорошо наезженная дорога вела в рощу.

И Коля побежал по этой дороге…

Это были странные деревья. Стволы их были такими же, как и у высоких пальм, а верхушки украшены листьями гигантского папоротника. Над зелеными маковками деревьев время от времени взлетали цветные стайки попугаев, словно подброшенные вверх цветы.

Но мальчику было не до красоты австралийских субтропиков. Не останавливаясь ни на минуту, он упрямо шагал по лесной тропе.

Неожиданно он услышал над головой оглушительный хохот. Было что-то дикое, неистовое в этом хохоте, и Коля спрятался под кустом широколистого папоротника. А хохот катился по лесу и становился все яростней.

Однако воспоминание о Володе заставило Колю вылезти из-под куста и двинуться дальше.

Но когда он пробежал еще полкилометра, хохот повторился. И снова он катился откуда-то сверху. Коля оглянулся, но ничего не увидел. Вдруг перед ним возник высокий человек с ружьем в руках. В охотничьих сапогах, подпоясанный широким поясом, в широкополой шляпе. Очевидно, незнакомец по форме узнал в Коле юнгу русского флота. Пыхтя трубкой, он обратился на ломаном русском языке: