Игорь Росоховатский - Прописные истины (сборник)

Левицкий с недоумением уставился на него. Над их головами по небу плыли темные облака…

Первым заметил пропажу снабженец. Он побежал к начальнику охраны, и вдвоем они обыскали склад и хоздвор. Но контейнеров не было.

— А документ о доставке есть? — спросил перепуганный начальник охраны, как будто документ мог заменить контейнер.

— Да я же показывал его вам. Привез, проследил, чтобы правильно разгружали, чтобы поставили на площадку транспортера…

— А где стоял контейнер с отходами?

— Там же. Его должны были через полчаса забрать.

— Может быть, уже забрали? И по ошибке — оба контейнера?

— Исключено. Я спрашивал и на складе, и у постового.

Говоря это, снабженец с досадой подумал: «А я еще удивлялся, зачем здесь военизированная охрана. Ведь ЭУ-3 — объект сугубо гражданский, экспериментальная установка по опреснению морской воды. Правда, энергию ей дает атомная электростанция, но, во-первых, станция крохотная и маломощная, а во-вторых, слегка устаревшая. Такие станции теперь ни для кого не секрет. И вот тебе на…»

Начальник охраны беспомощно развел руками. Последние искры надежды потухли. Надо было докладывать начальству.

Вскоре во дворе электростанции появились посторонние люди. Им давал объяснения начальник ЭУ-3 (он же после очередного сокращения штатов являлся и начальником электростанции).

— Как видите, у нас двор закрытый, — говорил он. — Ограды нет лишь со стороны моря, но здесь скалистый берег обрывается почти отвесно. Да и кому могут понадобиться эти злосчастные контейнеры?

— Это уже второй вопрос. Не будем забегать наперед, — сказал невысокий человек в очках, назвавшийся Аркадием Филипповичем. Сквозь стекла очков смотрели близорукие добрые глаза. Им совершенно не соответствовал его голос, очень холодный, жесткий. Когда он говорил, иногда казалось, что слышно, как, сталкиваясь, звенят льдинки.

— Итак, в одном контейнере был обогащенный уран, во втором — радиоактивные отходы. На каком расстоянии счетчик Гейгера реагирует на такие контейнеры?

— Зависит от чувствительности счетчика и от среды, — проговорил начальник объекта.

— Вы объясните это подробно несколько позднее моему помощнику, — Аркадий Филиппович указал взглядом на широкоплечего молчаливого человека, внимательно слушающего их разговор. — А сейчас скажите, не было ли на территории посторонних?

— Только водители грузовика, доставившие контейнер с топливом.

— Хорошо. На вашем объекте есть новые работники?

— Вас интересуют научные сотрудники или рабочие тоже?

— Все.

Начальник ЭУ-3 начал говорить полушепотом, хотя никого из работников поблизости не было. Он даже дал краткую характеристику нескольким сотрудникам. Об одном из них отозвался нелестно. Аркадий Филиппович слушал начальника объекта, но его взгляд скользил по ограде, постройкам…

— Сколько весит контейнер с отходами?

До начальника ЭУ-3 не сразу дошел смысл вопроса, так как он настроился на разговор о сотрудниках.

— Почти двести килограммов. Свинцовая прокладка все-таки…

— Машина к транспортеру может подъехать только с этой стороны?

— Совершенно верно.

«Остается одна версия», - подумал Аркадий Филиппович и тут же оборвал себя. Когда-то в молодости он любил делать преждевременные выводы и, естественно, платил за них множеством ошибок и неприятностей. Очевидно, именно поэтому теперь он слыл человеком, непримиримым к ранним и необоснованным версиям. Аркадий Филиппович сказал:

— Пойдемте к вам в кабинет. Покажите мне личные дела сотрудников. Охранники умеют обращаться со счетчиками Гейгера?

— Конечно, — ответил начальник объекта.

— Пусть они вместе с моим помощником проверят вон ту дорожку, ведущую к воротам, и… — он еще раз обвел взглядом восточную часть территории, где ограды не было и море начиналось словно бы от самого двора, — и это место…

— Хорошо, хорошо, — согласился начальник. — Но я предпочел бы вернуться к характеристике того товарища. Я не хотел принимать его на работу…

— Ну что ж, пойдемте, покажете мне его личное дело…

Тем временем бойцы охраны вместе с новоприбывшими начали выполнять приказ Аркадия Филипповича. И в одном месте, где берег круто обрывался к морю, счетчик Гейгера показал резкое повышение радиоактивности. Бойцы осмотрели это место детальней и обнаружили следы. Удивительные это были следы — небольшие малозаметные треугольнички с какими-то круглыми отпечатками посредине размером с двадцатикопеечную монету…

Помощник доложил о находке Аркадию Филипповичу. Все вместе рассматривали следы, пытаясь определить, кто или что могло их оставить. Загадка слегка прояснилась бы, если бы в это время они узнали еще об одном исчезнувшем контейнере…

Загремела якорная цепь, приковывая корабль. Японское море коротко охнуло, плюнуло брызгами, пеной.

Слава стоял у борта рядом с Валерием, вглядывался в темную воду и угадывал большую глубину. Где-то там скрывается ответ на загадку. Он подумал о своем тезке из лаборатории Михальченко и о тех двух аквалангистах… Что увидели они в морской глубине в последние минуты жизни? Их трупы всплыли на поверхность, как всплывала мертвая рыба: без ран, без малейших повреждений. Только в некоторых местах на коже виднелись красные пятна да у одного из спортсменов на лице застыла улыбка — не гримаса, означавшая все, что угодно, а самая настоящая веселая улыбка. Что развеселило его?

— Слава, помнишь уговор? — спрашивает Валерий.

Не поворачивая головы, Слава кивает. Но Валерий, как видно, смотрит не на него, а на воду и повторяет вопрос.

— Я не меняю решений, — говорит Слава. (Это правда, и он любит это повторять.)

Ему кажется, что Валерий улыбается…

Вода тащит на гребне несколько мертвых рыбин и бросает их о борт. Ветер доносит сладковатый запах мертвечины. И, как отмечали побывавшие в бухте за последнее время, здесь почти нет чаек. Они как-то ощутили опасность и покинули бухту.

Воцарилась тишина, недобрая, неоднозначная, — тишина перед чем-то, что должно случиться.

На палубу вышел Никифор Арсентьевич Тукало и густым баритоном сообщил, что приготовления окончены. Слава передал ему распоряжение, и через несколько минут низко над палубой на талях повис рыбообразный, белый с продольными черными полосами батискаф.