Юрий Яровой - Зеленая кровь

Отсмеявшись, Боданцев принял серьезный вид. Озабоченный.

— У вас вопросы ко мне есть? Михаил присел с ним рядом, на кушетку. Кушетка заскрипела — на двух явно не рассчитана.

— А кто был первым?

— Первым? — Боданцев наморщил лоб. — Не помню, много было. А ты, Саша, не помнишь?

Я пожал плечами. В самом деле, кто был первым? Камера тогда была маленькой — в два раза меньше этой. Кто же перешагнул порог первым? Перешагнул, вдохнул пахнущий свежескошенным сеном воздух… Такой запах воздуху придает хлорелла — сама немного газит.

— Не помню. Можно посмотреть по «Историям болезни».

— Если ко мне вопросов нет… График, что поделаешь. Ушел.

— Ты мне хотел рассказать про симбиоз, — напомнил Михаил.

— А… Разве?

В памяти вдруг всплыли полузабытые строки из стихотворения Дмитриева; стихи мы напечатали в стенгазете, посвященной двухмесячному эксперименту:

Мелодрама, конечно, но в общем-то верно. Кушетка, столик, крошечная кухня, две полки — с посудой и книгами, бортовой журнал, эспандеры… Вот и все. Час, второй, третий… «Как самочувствие?» — спрашивает дежурный врач по связи. «Нормальное».

А капнограф, анализатор концентрации углекислого газа в атмосфере гермокамеры, медленно поднимает кривую вверх — к полутора процентам. «Как самочувствие?» — «Нормальное».

А приборы говорили: за сутки из гермокамеры исчезали двадцать литров кислорода. Признаки гипоксии у человека начинают проявляться уже при семнадцати процентах содержания кислорода в атмосфере… Значит, человек с хлореллой в гермокамере может прожить не более двадцати пяти дней.

Но главное было даже не в этом — не в кислородном голодании. Эту проблему мы в конце концов решили, изменив рацион питания, — уравняли дыхательный и ассимиляционные коэффициенты человека и хлореллы. Главное было в другом: мы очень боялись ацидоза. [4] Патологическое состояние, связанное с накоплением в тканях и крови человека кислых продуктов обмена веществ. Из литературы знали: углекислый газ прежде всего насыщает кровь. Но насколько это опасно? Крайняя форма некомпенсированного ацидоза — кома. В переводе с греческого «глубокий сон». Настолько глубокий, что вернуть человека к жизни порой бывает невозможно.

Да, мы все время контролировали кровь. Ее кислотность, «паш». Признаки компенсированного ацидоза появились быстро — на второй, кажется, день. «П-аш» крови на наших графиках медленно, зеркально повторяя характер кривой капнографа, поползла вниз. Пока это было не опасно — в пределах допустимого. Стоит в гермокамере снизить концентрацию углекислоты — кривая «п-аш» крови поползет вверх, ацидоз был пока управляемый. Но где-то, на каком-то участке, мы ждали, кривая «п-аш» должна сделать резкий скачок или наоборот — площадку, должна нарушить свое «зеркальное» повторение кривой капнографа. Это и должно стать сигналом начала некомпенсированного ацидоза. Организм испытателя уже не в состоянии «переваривать» излишки углекислоты — начинается отравление. И мы ждали…

Пятые, шестые сутки… «Как самочувствие?» — «Нормальное».

А на седьмые сутки кривая «п-аш» вдруг пошла вверх. Мы не верили своим глазам: в чем дело? Все пальцы искололи испытателю, Боданцев изошел злостью — для анализа крови нужно руку просовывать наружу через специальный манжет, а значит, нарушалась герметичность. Все верно: кривая «п-аш» за ночь поднялась. А днем — опять упала. Так и пошло: днем кривая падает, а ночью — лезет вверх.

Сколько было высказано гипотез и предположений — голова пухла! А потом кто-то сопоставил кривые капнографа (Тая, кажется) с нашими злополучными данными по кислотности крови, и мы поняли наконец, в чем дело. Оказывается, предсказанный когда-то «симбиоз Скорика» (баланс между хлорофиллом растений и гемоглобином высших животных) оправдался полностью. Конечно, этот симбиоз профессор Скорик, наш шеф и бог, рассчитал чисто теоретически, для всей биосферы в целом, а мы получили его в микромодели биосферы, но суть-то одна и та же! Вот в чем дело: концентрация углекислоты в гермокамере, когда мы выровняли дыхательный и ассимиляционный коэффициенты, хлореллой стала поддерживаться переменной — в зависимости от того, что делает, в каком состоянии находится человек. Днем, когда испытатель работал и потреблял кислорода больше, а значит, больше и выделял метаболитов, [5] Продукты жизнедеятельности, подлежащие удалению из организма. Здесь имеются в виду газовые выделения при дыхании. хлорелла, получая «усиленное питание», давала больше кислорода, поддерживая концентрацию углекислого газа около полутора процентов. Зато ночью, когда испытатель спал, концентрация падала почти в два раза…

— Но это же ясно еще до постановки опыта! — вскричал и заметался по гермокамере Михаил. (Ясно?! Как ему всегда ясно в задаче, которая уже решена…) — Исходная позиция. Поскольку газовый состав атмосферы поддерживается биосферой Земли в основном постоянным вот уже миллионы лет, следствие первое: существует механизм обратной связи между ДК [6] Дыхательный коэффициент — соотношение между объемом выдыхаемого углекислого газа и вдыхаемого кислорода. животных и АК [7] Ассимиляционный коэффициент — соотношение между поглощаемым растением углекислым газом и выделяемым кислородом. хлореллы и остальных растений…

— Действительно, открытие…

Никакой реакции! По-моему, он не только моей иронии — меня самого не замечал! И такой менторский, такой поучающе лекторский тон при этом.

— Наиболее исчерпывающее доказательство — от противного: если бы этого механизма обратной связи между животными и растениями в рамках биосферы не существовало, многомиллионнолетняя эволюция животных выработала бы в них приспособляемость к жизни в атмосфере и с крайне низким содержанием кислорода.

Ну и доказательство! Взять за постулат то, что само требует доказательства, и на такой «основе» выводить следствия?..

— Послушай, Михаил. Я понимаю: логически можно прийти к любому выводу. Но ведь теория симбиоза биосферы профессора Скорика отнюдь не догмат, это гипотеза на допущениях…

Никакой реакции! Как будто сам с собой размышляет:

— Таким образом, постулируя чисто программно, что зеленые растения должны ощущать жизненный ритм животных, мы должны сделать следующий вывод: если опыт в экстремальных условиях, — а углекислая атмосфера и должна быть отнесена к явно экстремальным условиям жизни, — поставить, заведомо исключив механизм обратной связи, то мы получим… Да, мы получим патологическое отклонение в жизненном ритме растений. В данном случае — хлореллы.